К нашему полевому лагерю подъехал запыленный "уазик", из которого вышел худощавый и невысокий, но очень стремительный в движениях человек. Он был в светлом костюме, галстуке и шляпе. То, что руководитель экспедиции побежал к нему на полусогнутых, меня не удивило.
Но то, что старый буровик дядя Коля, который ни во что не ставил начальство, тоже уважительно схватил своими лапищами его руку, поразило. Когда я неосторожно ляпнул, что это за пижон к нам пожаловал, то тут же получил подзатыльник от дяди Коли. "Это же сам академик Уфа Мендыбаевич Ахмедсафин", – благоговейно прошептал он. Причем это было сказано таким тоном, будто к нам пожаловал заместитель бога по гидрогеологии. Впоследствии так оно и оказалось – в гидрогеологии академик Ахмедсафин действительно был богом. "Он чувствует воду. Лучше всех чувствует, – говорил мне старый буровик дядя Коля. – Ахмедсафин найдет воду там, где другой не найдет. Это он нашел под Алма-Атой огромное море подземной воды. Весь Казахстан пьет воду, открытую Уфой Мендыбаевичем".
Вечером вся наша экспедиция пила чай с конфетами и печеньем, привезенными академиком Ахмедсафиным. Кто-то задал ему вопрос: "Следует ли ждать землетрясения в Алма-Ате?". И вот тогда Уфа Мендыбаевич в голой степи при свете тусклой лампочки прочел лекцию, которую я запомнил на всю жизнь. Ее слушали странные "студенты" – бородатые геологи и суровые рабочие. Периодически лекцию прерывали хлопки – нет, это были не аплодисменты, просто мы отбивались от комаров. Кстати, именно тогда я понял, что по-настоящему умный человек – это не тот, кто говорит мудреные слова, а тот, кто может донести свою мысль доступными словами до любой аудитории. Дословно лекцию академика Ахмедсафина я не помню, но ее общий смысл могу передать: "Действительно, Алма-Ата находится в зоне повышенной сейсмической активности.
Горы у нас сравнительно молодые, поэтому постоянно наблюдаются тектонические сдвиги. Да, в Алма-Ате, точнее, в Верном, произошло два сокрушительных землетрясения, практически уничтоживших город. А теперь посмотрим на эту проблему свежим взглядом. Под Алма-Атой есть огромное море с миллиардами тонн пресной воды, которая находится в гигантских подземных резервуарах. Этой воды всегда было много, и когда она переполняла резервуары, то рвалась наружу. Вот вам простой и наглядный пример. (Академик положил листок бумаги на стакан, доверху наполненный чаем.) Представьте, что этот стакан – подземный резервуар, наполненный до краев водой, а бумага – поверхность земли. А теперь представьте себе небольшой подземный толчок. Что будет? (Ахмедсафин легонько тряхнул стакан, и жидкость сорвала с его краев лист бумаги.) Видите, даже при небольшом толчке вода срывает поверхность. Так было в Верном и в 1911 году, и в 1878-м. Но 25 лет назад мы, гидрогеологи, нашли это подземное море пресной воды и дали ее людям. Сейчас она в огромных количествах используется для нужд населения, промышленных предприятий и полива земель. Один Алматинский хлопчатобумажный комбинат за день использует десятки тонн воды. А сколько ее используют на свои повседневные нужды алматинцы!
Между прочим, гораздо больше, чем москвичи. За эти 25 лет мы существенно уменьшили объем этого подземного моря. (Академик взял стакан и сделал большой глоток.) Посмотрите, вода уже не переполняет подземные резервуары – образовалась своего рода воздушная подушка. Повторим опыт уже с полупустым стаканом. (Ахмедсафин снова положил на стакан лист бумаги и сильно тряхнул. Чай в стакане поколебался, но листик не сорвал.) Вот вам результат: уменьшение объема подземных вод снимает статическую нагрузку! То есть при колебаниях ударная сила подземного слоя воды уже не бьет о земную кору: рукотворная воздушная подушка смягчает силу удара, значительно снижает силу сейсмических волн, даже если они и происходят в сейсмоопасной зоне. Это своего рода амортизатор. Получается, что человек локально управляет природой: в местах, где систематически черпают подземные воды, сейсмические условия улучшаются. А в местах, расположенных в зонах слабой сейсмической активности, но где подземную воду не используют, порой происходят сильные землетрясения.
Например, Баканас, где никогда не было землетрясений. Но когда для полива рисовых чеков стали использовать не подземную воду, а из реки Или, то подземные резервуары переполнились. Затем последовал небольшой толчок, и ударная волна привела к Баканасскому землетрясению 1979 года. Я об этом предупреждал и был единственным из госкомиссии, кто не подписал акт о приемке Капчагайского водохранилища. Так что алматинцам не стоит опасаться землетрясения. Мы сами обезопасили себя от него".Вот такую лекцию академика Ахмедсафина услышал я в юности. И такая сила убеждения была в его словах, что с тех пор я не верю в разрушительное землетрясение в Алматы. Потому что академик Ахмедсафин никогда не ошибался в своих научных выводах.