Хотя темпы роста этого интереса могли бы быть и побольше - для пользы дела.
При всей противоречивости, в советской эпохе в целом и, особенно, в последние ее десятилетия, было много хорошего. В частности, неоспоримый, особенно на сегодняшнем фоне, качественный рост казахстанской науки. И не только в сферах базовых для экономики.
В Казахстане развивались не одни геология или химия, но и иные научные направления, далекие от утилитарных задач. Хотя, подчеркнем, только на первый взгляд.
Сегодня на вопросы Караван.kz отвечает академик НАН РК Иса Омарович Байтулин. В профессиональных кругах его имя в представлении не нуждается. Но мы коротко расскажем о его вкладе в казахстанскую, советскую и мировую науку.
Под руководством Исы Байтулина и при непосредственном его участии подготовлены: "Научное обоснование генеральной схемы развития и размещения объектов природно-заповедного фонда Казахской ССР до 2005 года" (1985), "Национальная программа действии по борьбе с опустыниванием" (1997), "Национальная стратегия и план действии по сохранению и сбалансированному использованию биологического разнообразия" (1999), "Национальная стратеги и план действии по устойчивому развитию горных территории Казахстана" (2001), "Методические указания по проведению экологического аудита действующих промышленных предприятий" (2001).
Ныне завершается коллективная работа по 1-й и 2-й частям Красной книге Республики Казахстан, посвященным растениям и растительным сообществам.
Иса Байтулин осуществляет научное руководство разделом Каспийской программы (КЭП) "Сохранение и сбалансированное использование биологического разнообразия Каспия". Учебник "Основы ризологии" (науке о коневых системах растений), автором которого он является, получил широкое общественное признание в мире. Ученый сам подготовил 40 кандидатов наук и 10 докторов.
Но в центре данного интервью мы хотим поставить сравнительно более "приземленную" тему - роль и судьбу ботанических садов в Казахстане, в первую очередь, Алматинского. Данный ракурс позволяет взглянуть на тему не только с высокой научной точки зрения, но и со сравнительно "приземленной", понятной всем жителям казахстанских городов.
- Иса Омарович, Ботанический сад в Алматы, куда когда-то, в обязательном порядке, водили на экскурсии даже школьников, ныне как бы в состоянии "летаргии" - о нем знают, но он не "гремит". Вы когда-то руководили Садом, что можно сказать о нем сейчас?
- Ну, надо начать с того, что организован был Главный Ботанический сад Академии Наук Казахской ССР давно при Казахской базе АН СССР, еще до создания самой Академии, в 1932 году. У его истоков стояли блестящие ученые - Б.К Шишкин, М.Г. Попов, Б.М.Козо- Полянский, Н.В.Павлов. Благодаря их глубоким знаниям создана богатая коллекция древесных растений, заложена основа работы Сада на много лет вперед.
Когда я пришел работать в Сад в 1983 году, его состояние было неплохим. Но - стояла специфическая проблема: на его территории находилось много жилых домов барачного типа. Около 20 семей в них жили. Эта традиция шла издалека, со времен едва ли не предшествовавших созданию Сада: на его территории издавна существовала казачья заимка.
В общем, охране такого объекта и нормальному уходу за фондом Сада это, конечно, не способствовало. И мы поставили вопрос перед городскими властями.
И - никак сегодня нельзя пройти мимо этого факта - каким было отношение исполкома к проблемам науки в то время: нам в течение года дали столько квартир, что мы смогли расселить всех, кто жил на территории Сада!
Это позволило сделать сад охраняемым, что очень требовалось и раньше, так как в саду располагалась хорошая коллекция деревьев, а в то время еще завезли много новых пород. Общее количество их достигло 2 тыс. видов. Особенно обращалось внимание на хвойные породы - их активно завозили со всего мира, в том числе, даже из США, и со стран Ближнего Востока. Почему хвойные? В Алматы их было мало, ведь у нас традиционно были распространены лиственные. А в декоративных целях надо было развивать и хвойные.
- Алматинский Ботанический сад, как научно-исследовательское учреждение, был известен в Союзе?
- О да, наш сад имел авторитет. Мы на союзном уровне выглядели очень хорошо. Не много ботанических садов нас обгоняли, среди них только сады с большой историей - московский, киевский, и Никитский в Ялте. И по количеству и уровню научных публикаций мы очень достойно выглядели. На ежегодных выставках на ВДНХ СССР мы традиционно участвовали и получали только золотые медали. А это, поверьте, тогда дорогого стоило. Тогда ведь все было честно, без пиара…
- Помню, уже относительно недавно, я был удивлен, узнав, что в Казахстане работали и другие ботанические сады…
- Да. Как главному Ботаническому саду нам подчинялись и периферийные сады в Казахстане. И у них была, порой, интересная история. Под Баканасский сад, площадью около 50 га, нам удалось получить бывшую резиденцию Кунаева. Уже в новые времена у нас ее пытались отнять многие влиятельные люди, но до сих пор мы держимся. В Мангистауской области, несмотря на тяжелые времена, смогли построить здание, ограду и вывести его в целом на хороший уровень. Хотя в последнее время вынуждены были отдать часть площади городу - из-за проблем в регионе с водой.
В Лениногорске для Алтайского ботанического сада мы смогли получить под административное и научное здание бывшей школы - из-за оттока населения она уже не работала. Территория сада около 300 га.
Так что, в целом, мы даже в кризисные годы многое сумели сделать. Кроме того, надо сказать и вот о чем. Велась подготовка к открытию новых садов в Кызылорде и в Атырау. Мы отправили туда наших специалистов, успели создать небольшие питомники в Кызылорде (они до сих пор существуют), а в Атырау провели озеленение в районе здания областной администрации и в аэропорту. Но - тут пошел развал 1990-х.
- А что вы успели сделать до него в Алматы?
- Достаточно немало. Из того, что у всех "на виду" - проект озеленения территории нынешнего акимата. Его делали мы совместно с работниками "Зеленстроя". Кстати, стоит отметить, что в те годы очень хорошо работал городской "Зеленстрой" - там было много хороших специалистов, которые активно сотрудничали с нашим Садом. Мы давали им семена и даже выращенные у нас в саду саженцы ценных экзотических пород деревьев и кустарников - ели колючей (голубая форма), сосны желтой - все из Северной Америки; конского каштана, видов боярышника и многих других пород. Вокруг здания горакимата сейчас растет много растений, взятых из наших питомников.
Очень активная селекционная работа шла в Саду. У нас, например, вывели семнадцать великолепнейших сортов махровой сирени, в том числе, сорт "Академик Сатпаев". Правда, их формально не успели оформить как сорта. Все они сохранились, сейчас мы ставим вопрос об их оформлении. Активно велась селекция лилий, пионов, альбиций. Из Сибири привезли 13 сортов выведенной там облепихи и создали у нас целую плантацию.
Очень хочется отметить чрезвычайно успешную селекцию роз и специалистов, занимавшихся этим, в первую очередь, Константина Лукича Сушкова и Маргариты Бессчетновой. Выведенные ими сорта широко разошлись по Казахстану.
В нашем розарии было 800 сортов роз. Шла активная селекционная работа - вывели 13 новых сортов. Очень красивые сорта - "Мария Ульянова", "Кыз Жибек". Особенностью этой работы было то, что селекционеры использовали местный шиповник - чтобы придать сортам роз засухоустойчивость.
- Могли бы эти сорта и научные разработки считаться тем, что сейчас принято относить к понятию "бренд"? Неплохо звучит: "казахстанский бренд" - сорт роз "Кыз Жибек".
- Почему нет? Могли бы, если бы сохранились. Ведь фонд нашего розария погиб… После распада СССР и экономического упадка положение вокруг Сада сильно ухудшилось. Совпало много тяжелых для нас факторов, в том числе, уход из жизни ярких, талантливых ученых. А хорошие молодые специалисты, которые шли за ними, стали уходить в бизнес. Ну и, что греха таить, порой кое-что забирали с собой. Ухудшились охрана Сада, его орошение. А у нас есть особенность - наши почвы сформированы на так называемом конусе выноса горных пород, и толщина почвы здесь всего 25 - 30 см. Поэтому оросительная система у нас создавались сразу с учетом этой особенности. А в силу известных экономических проблем 1990-х годов мы вынуждены были использовать на полив сточные воды - выхода не было. В результате всех этих причин, многие деревья мы потеряли. Как и все сорта роз и многие сорта других цветов.
И сейчас до конца эти проблемы не решены - сохнут ели, сосны, березы. Хотя сирень сохранилась, как и лилии. Но - с конца 1980-х годов в Саду ни одного нового дерева не было посажено.
- Можно ли остановить негативный процесс?
- Можно, если во время принимать меры. И это можно было бы сделать, но… В Центре биологических исследований, курирующем нашу научную сферу, за четыре года поменялись три директора. Естественно, о стабильности управления в таких условиях, не приходится говорить. Зато продолжается утрата специалистов - у нас уже нет хороших дендрологов.
Сказалось и то, что в ходе экономических оптимизаций середины 1900-х, заметно сократился и состав научных работников. Необходимо отметить, что предыдущий директор Сада, Бижанова, смогла много добиться от города - за один год построили нормальную ограду, пробурили новую скважину. Теперь половина сада орошается подземными водами, остальная через арычную систему. Она начала работу по возрождению розария. Кое-что, безусловно, сделано. Но работы еще очень много.
- В наше время всем приходится доказывать перспективы практической выгоды того или иного дела. В чем она у Ботанического сада?
- Сад мог бы оказать городу очень серьезную помощь по озеленению. Это наше одно из главных предназначений, с которым мы в советские времена очень успешно справлялись. По коллекциям и по возможностям селекции мы являемся уникальным садом в регионе.
Кстати, именно здесь надо отметить, что я стал инициатором идеи создания ботанического сада в Астане. Уже, вроде бы, принципиальное решение принято, идут работы по ТЭО. Наши ученые разработали ассортимент древесно-кустарниковых и цветочно-декоративных растений для озеленения полуострова Мангышлак, Атырауской области, Алматы и области. Недавно подготовлен ассортимент для наших северных областей. Так что, остававшийся коллектив продолжает работать.
- А после тех ударов, что испытала наука за последние 20 лет, реально ее возродить?
- Конечно, у нас есть возможность воспитать новых специалистов, но нужно, чтобы руководство Министерства образования и науки обратило на это внимание - ведь молодежь почти не идет в нашу сферу. Зарплаты очень маленькие.
А данному вопросу - привлечению молодежи - требуется серьезнейшее внимание, пока еще есть интеллектуальные "запасы" прошлых десятилетий. В частности, у нас есть очень хорошие научные связи с крупными научными центрами за рубежом: с Ботаническим садом в Миссури, в Австрии, Китае.
- И, все же, в чем заключается роль ботанических садов?
- Ботанические сады - это прежде всего научно-исследовательские учреждения, занимающиеся разработкой теорий, методов интродукции растений, вовлечение из мировой флоры необходимых для различных целей страны (лесоводства, озеленения, здравоохранения и др.) видов и форм растений, создание их коллекции для дальнейших исследовательских целей.
Роль садов, во-первых, в озеленении городов. Но озеленение - это же не просто посадка! Это разработка дизайна, основанная на научном подходе. Следующая функция - просветительская деятельность, ведь в сады приходят школьники, студенты, жители города, каждый чему-то учится, что-то узнает.
Кроме того, Ботанический Сад - многофункциональный научный центр. У нас идут работы не только по садоустройству, но по многим отраслям ботаники. Например, изучению растительных ресурсов, геоботаническим исследованиям.
Кстати, наши геоботаники сейчас вышли на мировой уровень - они работают над программой дистанционного изучения растительного покрова страны. По грантам наши сотрудники изучают влияние остаточной радиации на растительный мир в районе Семипалатинского ядерного испытательного полигона. Наши эксперты, совместно с учеными из других институтов готовят обоснование для организации особо охраняемых природных территорий. Для обоснования создания Каратауского, Ерементауского заповедников лично я давал обоснование. И вся эта работа ведется на базе Ботанического сада.
Наконец, без правильно организованной, системно и стабильно налаженной работы ботанической науки, которая опирается на свои традиционные центры в виде ботанических садов, невозможно наладить правильное изучение процессов изменения климата, организации мониторинга климатической и почвенной динамики.
То же касается и изучения углеродного баланса страны, что очень важно с точки зрения вопросов контроля за выбросами углеродов и продажи квот на них.
То, что и ботаническая наука, и ботанические сады, по-прежнему востребованы, доказывает то, что в мире они уважаемы и развиваются. Могу непосредственно судить по ботсадам Голландии и США - поверьте, они прогрессируют.
Но, увы, к государственной программе озеленения Казахстана "Жасыл ел" ученых-ботаников до сих пор не пригласили. А если к данной программе не будут привлечены ученые ботанических садов Республики, то при осуществления проекта халтура станет неизбежной, как произошло при озеленений осушенного дна Аральского моря. Там, не посоветовавшись с учеными, посадили что попало. И все засохло на корню. В то же время в узбекской части работали ученые-ботаники на научной основе, и там посадки развиваются нормально.