О том, что кабинет министров, действительно, поднимает цены на бензин и дизтопливо, стало известно на очередном заседании правительства. Причем премьер-министр Алихан Смаилов попытался оправдать этот шаг тем, что якобы «рост цен на ГСМ окажет определенное влияние на инфляционные процессы».
— Таким образом, правительство принимает системные и оперативные меры по сдерживанию инфляционных процессов, — заявил он. Добавив, что «это непростое решение, но мы вынуждены его принять, так как если сейчас этого не сделать, то уже в ближайшее время Казахстан столкнется с нехваткой топлива».
И это, несмотря на то, что, по словам премьера, «государство принимает все меры для увеличения производства ГСМ».
— Только в прошлом году в Казахстане был произведен рекордный объем дизельного топлива — 5,2 миллиона тонн. Да и за предыдущие пять лет производство бензина выросло на 70 процентов, а дизтоплива — на 33 процента.
Но НПЗ Казахстана работают на пределе своих мощностей, и страна постоянно сталкивается с рисками нехватки ГСМ, заявил он. Хотя уровень потребления в основных секторах экономики Казахстана сильно не изменился.
При этом, по его словам, в Казахстане очень высокий уровень потребления ГСМ – 370 литров топлива на душу населения в год. В то время как в соседней России эта цифра составляет 225 литров, в Кыргызстане – 98 литров, а в Узбекистане – 44 литра.
— Это связано с ростом объемов вывоза ГСМ в соседние страны транзитным транспортом и в виде «серого» экспорта, — уверен премьер-министр. Считая основным фактором вывоза и дефицита в Казахстане низкие цены на ГСМ, тогда как в России дизель стоит дороже на 45 процентов, в Кыргызстане — на 64 процента, в Узбекистане и вовсе дороже в два раза, нежели в РК.
— Если не сократить диспаритет цен с уровнем расценок соседних стран, то мы столкнемся с дефицитом того же дизтоплива в объеме 850 тысяч тонн уже в нынешнем году. То есть, получается, что наше дешевое топливо работает не на наши национальные интересы, а на экономику соседних стран. И для стабилизации ситуации на рынке ГСМ мы должны сократить с ними разницу в ценах. Это позволит уменьшить отток нефтепродуктов из страны и обеспечить потребности рынка. Иного пути у нас нет, — заключил Смаилов.
Но это лишь одна сторона медали. Вторая, и не менее серьезная – как следствие поднятия цен на энергоносители – рост цен на продукты, товары и услуги. А это уже напрямую относится к продовольственной безопасности. Тем более, что подобное и без всяких официальных объявлений в республике происходит минимум два раза в год точно – накануне посевной и уборочной работ. Не считая всяческих авралов, как, например, «сезонные» удорожания фруктов и овощей, внесезонный пик цен на сахар или гречку, предпраздничные ценовые взлеты на продукты даже первой необходимости – в общем, у казахстанцев забот, как свести дебет с кредитом, хватает и без этого.
И потому, кроме волны возмущения в соцсетях подобными действиями правительства, явно направленными против продовольственной безопасности государства, от казахстанцев вряд ли можно ожидать чего-то другого.
Несмотря на уверения министра торговли и интеграции Серика Жумангарина, который заявил, что «рост цен на бензин и дизтопливо не окажет существенного влияния на стоимость продуктов питания». Об этом, кстати, вице-премьер высказался в кулуарах заседания правительства. Правительство Казахстана отпускает цены на всё: что происходит
— На разные товары будет разная степень удорожания. Чем легче товар, тем больше, естественно, на него будет перегружаться. Вот если мы возьмем яйца и куриное мясо, это два процента в цене, то есть по отношению к стоимости топлива в цене. Если брать сахар, то пять процентов, а если брать подсолнечное масло, то при повышении дизельного топлива на 25 процентов подсолнечное подорожает только на 2,4 процента. То есть при цене 700 тенге это где-то 15−17 тенге, — попытался пояснить Серик Жумангарин в кулуарах заседания правительства. Забыв или сделав вид, что не в курсе того, что цена на подсолнечное масло в республике не 700 тенге, а колеблется в диапазоне от 860 до 1200 тенге.
Зато сославшись на то, что «большинство крупных производителей, которые производят, от которых мы зависим, не работают ни на каком из видов топлива, нефтепродуктов, они все работают на газе. Газ пока не дорожает, поэтому я не думаю, что будет сильное давление на стоимость продуктов от стоимости дизтоплива. Главным образом еще и потому, что на весенние полевые работы мы уже выделили 413 тысяч тонн дизтоплива по сниженной цене — 204 тенге за литр. И эта цена не меняется, она не поднимается сейчас».
Однако снова, в очередной раз, в противоречие заявлениям министра, буквально вчера стало известно о том, что в Алматы и четырех областях Казахстана цены на автогаз все равно будут увеличены.
— С учетом обращений Казахстанской топливной ассоциации и субъектов рынка о необходимости повышения предельных цен при реализации сжиженного газа предлагается изменить цены на его розничную реализацию в Восточно-Казахстанской области, области Абай, Алматинской области, Северо-Казахстанской области и городе Алматы, — говорится в пояснительной записке к проекту приказа Агентства по защите и развитию конкуренции.
— Инфляция от этого никуда не исчезнет, и для бюджета сохранение фиксированных цен будет затруднительным. Удорожание ГСМ потянет за собой удорожание и целого ряда других товаров, — прокомментировал казахстанский финансист Расул Рысмамбетов.
— Рынок ГСМ в республике достаточно узок. Основные игроки и фирмы-посредники на фоне растущего спроса на ГСМ в мире находятся в напряжении от упущенной прибыли и давят на правительство. Однако, если обещанное повышение цен дойдет в Казахстане хотя бы до уровня России, то приведет не только к удорожанию всех товаров и услуг в республике, но и, как следствие, усилению социальной напряженности, — подчеркнул экономист Айдар Алибаев
Астана