На каждом этапе регистрации есть свои подводные камни. Сначала банк хотел направить мой кандидатский взнос на счет акимата Алматы как добровольное пожертвование. Затем меня гоняли с налоговыми декларациями. Введены очень жесткие правила использования денег на предвыборную кампанию. Но я слетел стандартно, на налоговой декларации: в ней я указал долг по ипотеке. Теперь жду суда.
14 марта
Ответ от ДГД так и не пришел. Зато у него уже третий исполнитель.
Суд в Верховном суде.
Адвоката рядом не было. Только моральная поддержка.
С утра читаю иск, пытаюсь запомнить юридические формулировки, но знаю, что как только судья откроет процесс — все забуду. Так и случилось.
Но оказалось, что судья настроен благожелательно ко мне и не очень — к ответчикам. Более того, он прощал мне огрехи и давал возможность довести мысль до конца. Правда, потом жестко отчитал за преждевременные выводы и мою неспособность отвечать на его вопросы по существу. Но чувствовалось какое-то положительное отношение.
В итоге судья попросту отчитал председателя алмалинского ТИКа и представителя ДГД за то, что они находят для Верховного суда излишнюю работу, вместо того, чтобы исполнять свои обязанности по-человечески.
Отдельно он уточнил:
— Я отсчитываю время исполнения решения суда с 17 часов 10 минут 14 марта. И если вы не соберете комиссию и не восстановите кандидатуру Урманова сегодня, то завтра он напишет жалобу, и я вас, господин имярек, оштрафую на 20 МРП. И каждый день этот штраф будет удваиваться.
Председатель ОИК-4 позвонил в 17 часов 22 минуты.
— Приезжай через 15 минут.
— Через 15? Полшестого вечера. Пробки!
— Мы тебя подождем. Приезжай.
Приехал. Кусок картона дали в будничной обстановке.
— А что ты так долго восстанавливался? Вот, (он назвал фамилию) 10-го подал иск, 11-го его уже восстановили, — недоумевает Осман Убулов.
Надо решить два вопроса: можно ли заключать договоры на рекламу с прессой – остается всего три дня! — и кому отдать рекламные плакаты для размещения их на избирательных участках.
Оказалось, что договоры заключать можно. Отчетность будет только после выборов. А плакаты я должен развозить сам.
— Завтра и развези. У нас всего 270 участков, — напутствовал глава окружкома.
Радостный позвонил расклейщику. Давай работать дальше!
— Извини, занят, давай через день.
Потерял еще один день.
15 марта
Мое видео в ТикТоке попало в тренды. Больше 22 тысяч просмотров за день. Да, надо было начинать раньше. Все-таки популярность в соцсетях — это проект.
В чате «4 округ» кандидаты распространяют памятку для членов избиркомов, что нарушение подсчёта голосов — уголовное преступление. Как я не стал депутатом: выборы в Казахстане изнутри
17 марта
Все две тысячи плакатов расклеить так и не успели. Одна пачка осталась. Штук 600. Теперь их только на макулатуру.
Завтра день тишины.
Рассылку видео и аккаунты я не прекращал. СММ-щику самому стало интересно, как он отработает.
Случайно узнал, что сегодня последний день сдачи договоров. Принес договор в ОИК-4 с «Вечеркой»: газета согласилась дать рекламу в своих аккаунтах.
И тут выкатывают новость: мои договора с дизайнером, водителем и смс-щиком избирком не зарегистрировал.
— Почему?
— Составлены не по форме, — отвечает Осман Турсунович. Он берет их со стола, а не из сейфа, где хранятся все документы. – У тебя договоры от руки заполнены, а должны быть распечатаны полностью. В акимате их не принимают.
— По Гражданскому кодексу вообще без разницы, как составлены документы. И причем здесь акимат?
7 марта я писал заявление в ДГД Алматы. Нормально так писал, ручкой. Приняли без проблем. Зарегистрировали.
— В общем так, бухгалтер работает сегодня до половины шестого. Успеешь сделать как надо – приму.
— Почему вы мне раньше не сообщили, что вы мои документы не приняли? Я их вам еще в феврале сдал.
— Ну я же не виноват, что тебя сняли? – Осман Турсунович убедителен как никогда. Ведь именно он меня и снял. Мог в конце концов отдать договора 14 марта, когда суд вернул меня в гонку. Но нет, дотянул до последнего дня.
Время – около двух часов. Дергаю на работу. По пути вызваниваю всех. Слава богу, все в городе.
Полтора часа на заполнение документов, подписываем и снова бегу в ОИК-4. По сути, меня толкнули на подлог документов. Подписали же мы их задним числом.
19 марта
Проголосовали. На избирательном участке пусто. Знакомые и друзья отсылают мне фото своих бюллетеней. Но в опросниках экзит-пулов меня нет.
После обеда кандидаты собрались в кафе рядом с Алматинским избиркомом. Вся группа пошла в избирком. А он закрыт.
Снова собрались в кафе. Подписали обращения и тут же написали иски о непризнании результатов голосования в суды Алмалинского, Жетысуйского и Турксибского районов.
20 марта.
Итогов нет.
ОИК-4 напоминает, что кандидатам надо отчитаться по использованию средств по спецсчету.
Руководитель отделения банка просит меня проставить нули по всем графам: — Вам же не поступали деньги на ваш спецсчет?
Видно, что человек замучен. Оказалось, сегодня почему-то объявили последним днем для закрытия спецсчета, и отделение с утра работает в авральном режиме.
— Зачем такая спешка?
— Не знаю. Мы только исполняем приказы.
Две трети остатка на спецсчете уходит в доход государства. Одна треть – на обычный счет кандидата. Утром, когда банкиры этого не знали, кандидат закрыл спецсчет и забрал 700 тенге остатка. Теперь они звонят и просят вернуть 435 тенге.
Звоню председателю ОИК-4. Телефон отключен. Ну значит, работает человек. Или отдыхает после ночной смены.
Звоню его заместителю:
— Я сейчас завезу отчет об использовании денег по спецсчету? Или вы заняты?
— Давай после праздников. Мы сейчас зашиваемся.
В 20 часов председатель ЦИК огласил итоги выборов. Явка – меньше 26 %. Как и ожидалось, победил Ерлан Стамбеков. Второе место – Санжар Бокаев. Третье – Константин Малиновский.
Мое место 20-е с 889 голосами.Я пытался стать депутатом мажилиса: как меня снимали с выборов
25 марта
Денег никто из тех, с кем я заключал договоры, не получили.
Кандидаты по ОИК-4 подали в суд о непризнании выборов. Сейчас вроде собираются подавать в суд новые иски.
Кандидаты предлагают подавать иски против членов избирательных комиссиях. Пусть эти процессы выиграют ответчики, но привлечение к суду — штука неприятная. И на следующих выборах они предпочтут уйти на больничный, уехать из города или прямо откажутся работать на участках.
27 марта
Сдал наконец отчет по использованию спецсчета. Без проблем приняли, хотя кричали, что последний день 24 марта. Но в этот день я уже был на работе и приехал в ОИК-4 ближе к 18 часам. Конечно, он был закрыт.
Договоры с дизайнером, водителем и СММ-щиком мне вернули. На них стоят печати ОИК.
— Бухгателтер в акимате не принял. Ты заключил договор с частными лицами, нет счет-фактуры, акта выполненных работ.
— Правильно, — говорю. – Работать с частными лицами дешевле. Иначе я бы не уместился в бюджет.
— Так решил бухгалтер, — отвечает заместитель председателя ОИК-4.
— Хорошо, дайте мне пояснительную записку, почему вы не приняли документы.
— Ничего я тебе не должен. Вон, к председателю иди.
Подхожу к Осману Убулову.
— Напишите мне, пожалуйста, пояснительную записку почему вы не приняли мои документы?
— Что там у него?
Зам приносит распечатку, тычет в нее пальцем.
— Можно сфотографировать? – спрашиваю.
Зам рефлекторно притягивает папку к себе.
— Да ладно, дай снять. Тебе какая разница? – успокаивает его Осман Турсунович. Одновременно он пишет записку.
Кстати, это единственный документ, который я получил от избиркома, что в принципе является нарушением правил, действующих в Казахстане. Все государственные органы в стране имеют свои порталы на E-gov, и видно движение всех документов.
В избиркоме такого нет. Он застрял в XX веке: кабинет в школе, шесть парт, стулья, стенды, зеленый железный ящик, который должен называться сейфом. И все. Ни одного компьютера. И они требуют от меня полностью распечатанные документы!
— Вы же понимаете, что я в суд буду подавать?
— Подавай, — с облегчением сказал председатель ОИК-4. – Кроме тебя, у нас еще человек семь такие же. Может, им тоже поможешь.
Выводы
- Явка в Алматы – меньше 26 %. Это меньше, чем на выборах президента осенью прошлого года.
- В психологии масс есть такое правило: негативная информация распространяется в 3 раза быстрее позитивной. Этим правилом журналисты пользуются вовсю. Поэтому чаще всего у нас в газетах или хайповые или негативные заголовки. Писать хорошие положительные заголовки удается пока не всегда.
И это правило применили против меня, лишив регистрации. Об этом событии все узнали быстро. Даже писали. Но когда суд вернул меня в гонку, большинство так этого и не узнали. В итоге мои избиратели не пришли на участки. Уже после голосования мне звонили, писали, спрашивали: как же так, почему я не сказал, что меня вернули. А то бы они пошли голосовать.
- Из 28 кандидатов по 4 округу только один не казах – Константин Малиновский. Тренер по пулевой стрельбе.
По официальным результатам, он занял третье место с 10 %. За него отдали почти 12 тысяч голосов.
И еще выводы: конвертировать популярность в соцсетях в реальные голоса можно. У меня голосов оказалось больше, чем у конкурентов, на которых работали штабы и миллионы денег. Но при некоторых условиях.
— Нужна непрерывная работа год-два: надо продолжать вести свои аккаунты.
— Достаточно говорить правду.
— Говорить проще.
5. Избирком не оборудован компьютерами. Все как в добрые советские времена: парты, сейф, папки. Из современного только прозрачные пластиковые файлы в папках. Это позволяет скрывать движение документов. Когда я написал заявление в ДГД, я получил его входящий, и по этому номеру видел его движение. Да, ответ я так и не получил, но реакция была видна. Тут вообще ничего!
Единственный документ, который я получил в ОИК-4: пояснительная записка, почему избирком не взял мои документы. А должен был получить минимум пять входящих номеров. В идеале все 12, на все телодвижения ОИК.
Все это создает идеальные условия для махинаций. Что мешает сказать, что я договоры вообще не предоставил? В принципе так и было бы, если бы не успел их исправить в последний день. И тогда меня можно было бы привлечь к административной ответственности за использование средств не избирательного фонда.