Четкий критерий
За 5 лет количество получателей АСП (адресной социальной помощи) в Казахстане возросло с 65 тысяч человек до 1 млн 800 тысяч.
— Об этом я узнала в ходе одной из конференций. Если раньше на социальные нужды в стране тратилась примерно треть госбюджета, то сейчас — 65 %. Скоро Казахстан, возможно, будет государством-банкротом. Наращивание людей, которые требуют от государства социальной помощи, идет по экспоненте, и мы не знаем, что с этим делать, — сообщила руководитель Центра социальных и политических исследований «Стратегия» Гульмира Илеуова.
— Мы можем поддерживать вопрос о плохом социальном развитии Казахстана, но определенные достижения у страны есть. Можно называть это популизмом со стороны государства, но тогда чего мы хотим, когда требуем улучшения социальной жизни, каков показатель?
Социолог привела в качестве примера Узбекистан, где работает министерство экономического развития и сокращения бедности.
— У министерства есть такой показатель работы, как снижение числа тех, кто внесен в «железную тетрадь». Это список берущих продукты в долг в магазинах у дома. Правильно используя терминологический ряд, в KPI министерства заложили снижение этого показателя. Я считаю это хорошим правильным подходом, — сказала социолог и вернулась к Казахстану.
Она напомнила, что показатель бедности в республике в 1993 г. был 43 %, к началу 2000-х — 3-4 %. В самые кризисные годы поднимался до 5-6 % и опять возвращался к 3 %.
— А тратя 65 % от госбюджета на социальные нужды, мы скоро будем банкротом — в случае падения цен на нефть. Но мы все равно говорим о социально-экономических проблемах, — констатировала Илеуова.
Общие интересы
Узбекистан с его четкими индикаторами борьбы с бедностью только в этом году внес в конституцию положение о том, что является социальным государством.
— Мы это прописали еще в 1995 году, а наши узбекские коллеги об этом не знали, потому что не читали конституции стран-соседей, — заметила социолог и предложила коллегам из Центральной Азии глубже изучать друг друга.
— Темы исследований для аналитических центров региона многие годы диктовала мировая геополитическая повестка. Это вопросы безопасности, наркотрафика, торговли людьми и оружием, Афганистан. Этим занимались прогосударственные и независимые структуры. Из года в год европейские и американские доноры давали деньги на исследования этих вопросов. Россия была представлена, но с низким финансированием.
Однако сейчас, по ее данным, ситуация меняется, эксперты стран Центральной Азии все больше занимаются вопросами внутренней политики и готовы к сотрудничеству.
— У нас есть общие вопросы, на которые стоит выйти, несмотря на разные национальные интересы наших государств. Это вопросы экологии, в том числе Арала, трансграничных рек, электроэнергетики, цифровизации госуправления, развития бизнеса, туризма, — сказала эксперт.
Выборы как футбол
Независимый исследователь из Узбекистана Дильмурад Юсупов конституцию Казахстана, как и других соседних государств, читал. И рассказал, что сейчас происходит в его стране.
— Приход к власти Шавката Мирзиёева дал толчок открытости страны.
И это радует, но одновременно есть иные внутренние тенденции. На 35-миллионное население у нас только пять политических партий. Конкурентная политическая среда формирует запрос на независимые аналитические материалы. Но я вижу низкий запрос на аналитику, — констатировал эксперт.
Сообщил он и о ситуации с развитием гражданского общества.
— В 2018 году глава государства издал указ о совершенствовании гражданского общества. А в этом году появляется постановление, которое все меняет. Если НПО, включая think tanks, получает гранты, то обязана иметь национального партнера из госорганов. Это принято без обсуждения с гражданским обществом. Нас хотят контролировать, — сказал Юсупов.
Он вспомнил, как, будучи в Америке у друга, он наблюдал, как тот следит за выборами.
— Он наблюдал за выборами, как за футболом. Будет ли у меня возможность в этой жизни увидеть такие же выборы? – задался почти риторическим вопросом эксперт и рассказал, как в Узбекистане хотели внедрить выборность хокимов.
Однако президент заявил, что сначала граждане должны пройти опыт по выборам аксакалов махалли, потом — выборы на региональном уровне.
— На что один из моих друзей сказал: «Мы выбираем президента, почему мы не можем выбрать хокима?..».
Аналитик привел и другой пример. Махалля в Узбекистане — своеобразный институт гражданского общества.
— У каждой улицы в махалле есть глава. Минфин запустил проект «Открытый бюджет», когда каждый гражданин решает, какие вопросы нужно решить в махалле — провести дорогу, канализацию и т.д. Часто главы улицы решают за местных жителей и не вовлекают людей с инвалидностью. А человеку важно, чтобы дорогу сделали, он не может выйти погулять в коляске. То есть слышны голоса не всех граждан, — сказал Дильмурад Юсупов.
Захват словами
Социолог, руководитель ОО «Зеркало» из Таджикистана Гульнора Бекназарова продолжила тему:
— У нас тоже есть глава махалли, который собирает джамааты, они участвуют в дискуссиях, дают оценку проектам. И я была приятно удивлена, как в некоторых махаллях собираются жители и решают проблемы. А еще они обращаются к наиболее обеспеченным людям сообщества, в том числе мигрантам, со списком вопросов. И потом жителям чинят крыши, ремонтируют дороги.
А возвращаясь к теме аналитических центров, эксперт отметила, что ситуация гораздо многообразнее, чем определяют термины.
— Захват словами иногда ограничивает саму действительность. Think tanks являются индикаторами определенного режима, политического строя. Кому из казахстанцев простят долги по кредитам
В Таджикистане есть потребность в аналитических материалах, в том числе по определенным ангажированным темам вроде гендера, — рассказала аналитик.
Услышьте глас экспертов!
Тем временем руководитель Центра прикладных исследований «TALAP» Рахим Ошакбаев надеется, что в «Жана Казахстане» его коллеги начнут делать creative destruction — созидательное разрушение, поднимать неудобные вопросы.
— Условно: почему в столице тратится 94 млрд тенге на уборку снега, и эта сумма превышает бюджет на социальную поддержку или озеленение в десятки раз. И по каждому акимату таких вопросов можно поставить очень много, — выразил чаяния Ошакбаев.
Он вспомнил, как в 2017 году критиковал правительственную реформу по ОСМС.
— В итоге министр здравоохранения Елжан Биртанов вызвал нас на дебаты, и они состоялись. Реформу ОСМС отложили на 2 года. Прошло пять лет, наши опасения оправдались в полной степени — система в колоссальном кризисе, — поделился аналитик примером того, как экспертные прогнозы сбываются.
Но на решения властей эти прогнозы по-прежнему не влияют. Как отметила председатель правления Фонда «Сорос-Казахстан» Аида Айдаркулова, у нас сначала принимаются решения, а потом вдогонку пишутся обоснования, почему это решение необходимо в этот исторический период.
— Хотя должно быть наоборот. В наших странах не так много независимых think tanks, и к их мнению не очень прислушиваются. А ведь для прогресса любой страны экспертное принятие решений является ключевым моментом.
Сами решения должны быть основаны на доказательной базе, и о них должны информироваться граждане. Это позволяет снизить градус напряжения общества по чувствительным темам, — сказала по этому поводу Айдаркулова, добавив, что период турбулентности, который переживает мир, это идеальный шторм для всех аналитических организаций, а еще — возможность найти общие знаменатели и формировать будущее.
Так что лицам, принимающим решения, пора услышать голос мозговых центров Казахстана и Центральной Азии. Тогда госпрограммы смогут менять жизнь простых граждан де-факто, а не на бумаге.
Анель Мирланова