Отпечаток невзгод
Обшарпанную пятиэтажку, где живет Анна, я нашла не сразу, она затерялась в глубине трущоб областного центра. Вот и сама Анна – издалека кажется подростком в розовой курточке, а вблизи видно человека, немало пережившего: лицо словно покрыла пелена невзгод, а когда Анна улыбается, от уголков голубых потухших глаз разбегаются глубокие морщинки…
Маленькая Вероничка встретила гостью с радостным любопытством, Ариша лишь внимательно посмотрела и вежливо поздоровалась.
– Красивые у вас дети, – заметила я искренне.
Анна гордо улыбнулась:
– Сидела как-то в больнице с Аришкой, одна мамочка пошутила: мол, вы, наверное, своей дочери в салоне ресницы нарастили, такие длинные…
Глаза у Аришки и впрямь выразительные, умные…
Жить всегда было нелегко
Анна выросла в неполной семье, родилась поздним ребенком с дефектом расщепленного нёба, волчьей пастью. Воспитывали девочку мама и бабушка, отца она не знала. Со временем сделали операцию, инвалидность сняли, но до сих пор в ее голосе слышится хрипота.
– Мама работала уборщицей, где придется, – рассказывает Анна. – Старалась дать мне самое необходимое. Мы сначала жили в двухкомнатной квартире в центре города. Денег не хватало, стали набегать долги за коммунальные услуги. Решили разменять квартиру на однокомнатную с доплатой. Но попались непорядочные риэлторы. Мама думала, что подписывает документы на обмен с дополнительной платой, а оказалось, что это договор купли-продажи. Через год из однушки нас выгнали. Просто пришли чужие люди и сказали: “Выметайтесь”.
Я потом долго по судам ходила, но ничего доказать так и не смогла – бумаги подписаны, все законно. Мы скитались по съемным углам. Уже тогда я подрабатывала на рынке продавцом, окончила курсы кондитеров. За мной ухаживал один парень из хорошей семьи, дело уже к свадьбе приближалось. Но как-то он пришел ко мне и, ничего не объяснив, сказал: мы расстаемся, мол, так надо. Плакала, конечно, переживала: почему так? Потом встретила отца своих детей, понравился. Он меня встречал с работы и домой провожал. Поженились уже после рождения Ариши.
Сначала бабушка умерла, потом мама в больнице… Помню, бежала к ней в палату, а врачи сказали: туда нельзя. А потом доктор позвал в кабинет, спросил, кем прихожусь, и выразил соболезнование… А я вдруг, осознала: одна теперь, взрослая, без мамы.
Свой закуток
– Правильно говорят: ты чувствуешь себя ребенком, пока родители твои живы, – продолжает Анна. – Враз все навалилось. Снова проблемы с жильем. Эта комната мне досталась от мужа. Он тогда на ЗИКСТО трудился, работникам жилье давали от завода. Вовремя не подсуетился, комнату не приватизировали. Ее хотели у нас отнять. Я думала частями выплатить деньги за этот крохотный угол. Но руководство ЗИКСТО не согласилось, пришлось решать этот вопрос через акимат.
Дневала там и ночевала, обивала пороги. Сначала она перешла на баланс акимата, а потом я кое-как получила ее назад. Теперь этот закуток по закону мой.
С мужем развелась. Он выпивал, гулял с другими женщинами, ни на одной работе долго не задерживался. Было время, и вовсе полтора года сидел дома. Мы выживали благодаря пенсии Аришки, пособию по уходу за больным ребенком и моим подработкам. Выгнала его. В доме была ругань, а зачем мне деткам психику расшатывать, им и без того несладко. Теперь отец моих детей появляется раз в месяц, приносит по 10–15 тысяч, больше от него никакой помощи нет. Но говорит, детей любит, и они к нему тоже тянутся. Отец все же.
Ариша и Вероника
Диагноз “детский церебральный паралич” старшей дочери Анны Аришке поставили не сразу, мама сама заметила – с ребенком что-то не так. А потом долгие скитания по больницам, беспрерывное лечение. На лечение в восстановительном центре доктора Беспалова в Бишкеке деньги собрали незнакомые люди.
– Я открывала счет в банке, ставила ящики для сбора средств в торговых домах, – со слезами на глазах говорит Анна. – После двух курсов реабилитации Арише стало гораздо лучше, она смогла ставить ножки прямо и ходить более уверенно.
Сейчас Ариша первоклассница, обучается на дому. Смышленая девчонка, ничем не отличающаяся от сверстниц. Вот только ходить все еще трудновато. А как хочется! С ее лица не сходит улыбка, когда она вместе с мамой шагает по комнате.
– Может быть, ей в школу надо? – спрашиваю у Анны.
– Были такие мысли устроить Аришу в интернат для детей с поражением опорно-двигательного аппарата. Там условия хорошие, с воспитанниками постоянно занимаются специалисты, они учатся в инклюзивной школе № 13. Но нам сказали, что девочка отстает в развитии и в это учебное заведение ходить не сможет.
Сейчас Арише снова требуется реабилитация в медицинском центре в Бишкеке.
– Нужно около полумиллиона тенге, – говорит Анна. – Там Ариша сможет пройти курсы физио- и мануальной терапии, каждую неделю ей будут ставить аллоплант для расслабления мышц, одна доза стоит 35 тысяч тенге. Всего в год нужно 3–4 дозы. Но даже если мы получим два укола, уверена, будет сдвиг. Сама видела одного мальчика из центра, его привезли туда на инвалидной коляске. А после полного курса он самостоятельно поднимался и спускался по лестнице. Вот бы и Аришу мою когда-нибудь такой увидеть…
Веронике два года, она развивается по возрасту, любит смотреть с Аришей мультфильмы про фиксиков и пытается говорить.
– Самое главное, чтобы они были здоровы, веселы и ни в чем не нуждались, – говорит Анна.
Подарок на Новый год
Семье Анны помогают общественное объединение “АДОН-Север” и просто неравнодушные люди – кто продуктами, кто вещами. После получения пенсии и пособия по уходу за ребенком Анна покупает ребятне что-нибудь вкусненькое. Вероника любит сладкую кашу и фрукты, а Ариша – рыбу.
Работать Анна пока не может, но очень хочет. Говорит, если бы удалось пристроить Аришу в интернат для детей с поражением опорно-двигательного аппарата, а Вероничку в детский сад, тогда она смогла бы подыскать рабочее место.
В тесной, давно требующей ремонта комнате Анны скромная обстановка: старенький компьютер на полуразвалившейся тумбочке, кухонная зона, скрипучий диван и убитая кроватка, в которой спит Ариша…
– А какой бы ты мечтала получить подарок на Новый год? – спрашиваю я.
Анна задумывается:
– Ну, я уже говорила, хочу здоровья детям!
– А материальный?
– Мечтаю о письменном столе и шкаф хочу для моих и детских вещей. У нас этого нет, – тихо говорит Анна.
Этот подарок, будем надеяться, Анна получит не к Новому году, а гораздо раньше. Так как на ее просьбу отозвался предприниматель с большим и добрым сердцем, который не захотел афишировать себя, сказав всего одну фразу:
– Добрые дела должны делаться от сердца и искренне, а если по-другому – это уже пиар…
Петропавловск