Военная судьба
В годы Великой Отечественной войны 14-летний Александр Рыбалко попал в артиллерийскую школу в Сталинабаде (ныне – Душанбе). Отец в 1941-м ушел на фронт, а мать с братом оказались на оккупированной территории в станице Брюховецкая Краснодарского края:
– В 1942 году фашисты собрали со всей станицы более сотни молодых людей и сожгли заживо, а Витька, мой брат, из этой колонны смертников сумел сбежать… Я окончил артиллерийскую школу в мае 1945-го, нас готовили к войне с Японией. Но мы не успели на нее – боевые действия начались с 9 августа и закончились 2 сентября 1945 года. Решил, что лучше приобрести гражданскую специальность, и поступил в военно-техническое училище в Кострому. И, как окончивший с отличием, имел право выбрать военный округ. Но тут приехал генерал из ВДВ, и нас, самых рослых, отобрали в воздушно-десантные войска – а я таким был тогда, это сейчас усох (смеется).
Билет на… другое полушарие
Александр Рыбалко проходил службу в Фергане, а в апреле 1967 года его перевели в корпус в Алма-Ату, в район Малой станицы, помощником начальника вооружения. Через несколько лет на базе этого корпуса будет образован Среднеазиатский военный округ (САВО):
– В мае 1969 года случилось китайское нападение на участке заставы “Дулаты” (о событиях на китайско-советской границе того же года “КАРАВАН” рассказал 6 февраля 2015 года). Я был как раз дежурным по штабу армии и принимал эти донесения о том, что перешли границу. Сначала считали, что пограничный конфликт, потом поняли, что вместе со стадом скота перешли границу около 100 замаскированных военнослужащих.
Тот конфликт был разрешен путем переговоров. Рыбалко работал в штабе округа старшим офицером ракетно-артиллерийского вооружения, был ответственным за зенитное, танковое, стрелковое и артиллерийское вооружение:
– В 1970 году Генштаб готовил обычные полевые учения в Панфилово, в Алматинской области. Звонит генерал Владимир Азбукин: “Рыбалко, выезжай, будешь проводить с начальником штаба учения по квантовому дальномеру”, тогда это было новейшее вооружение, только поступило в войска. Учения прошли, а он меня вызвал и спрашивает: “Тебе 47 лет, что собираешься делать?”. Говорю: “Увольняться буду”. Он: “Я тебя пошлю за границу!”. Не поверил, конечно. И генерал действительно сделал так, что я поехал… на Кубу.
Дон де кальго
До кубинской командировки у Рыбалко был скромный опыт пребывания за границей – несколько дней разведки в Иране и поездка в Египет, под Александрию:
– Ехал туда как специалист по вооружению, должны были назначить при египетской армии. Мы там пробыли всего 10 дней, так как умер президент Египта Гамаль Абдель НАСЕР, к которому нас посылали, а вместо него пришел Анвар САДАТ. Он был проамериканским деятелем и, придя к власти, сразу всех советских военных удалил из страны.
И вот Рыбалко снова предложили поехать за границу:
– Сначала не говорили куда. Только – что “в страну с влажным и жарким климатом”. Были трое претендентов, один – из Московского округа, второй – из Приморского, и я – из Среднеазиатского округа.
В итоге на Кубу отправился Рыбалко, его переодели в гражданское, посадили на Ил-76 и предупредили – на борту рта не раскрывать! В самолете, вылетавшем из Москвы, оказались сплошь “иностранцы и капиталисты”:
– Пересадка была в Рабате (Марокко) “под дулами автоматов”, чтобы диверсии никакой не сделали, ведь самолет летел из СССР. Нас высадили, пока он дозаправлялся, – и там я впервые увидел, как американцы у стойки виски хлебали. В Генштабе мне сказали, что в Гаване меня встретит человек с большим желтым портфелем. Я захватил с собой испанский справочник для подстраховки. Выучил, что я – “кальго”, то есть лысый. Не вижу никого, похожего на встречающего, вышел на площадь, меня могли только по лысине найти, полчаса прошло, прибегает человек и кричит: “Дон де кальго!”. Так я попал на Кубу, было 28 градусов жары, а на календаре – 3 февраля 1973 года!
Братья Кастро, Ярузельский и Каганович
Шесть советских специалистов должны были помочь в подготовке к проведению двух крупных показательных учений кубинской армии. Рыбалко отвечал за технику:
– Мы провели генеральную репетицию и показ форсирования дивизией речной преграды с применением танков, авиации. Сначала – для начальников генеральных штабов и министров обороны стран Организации Варшавского договора, а потом – для представителей стран Латинской Америки. С Раулем КАСТРО часто виделись, он все время был с нами.
В те годы младший брат Фиделя КАСТРО был первым заместителем председателя правительства Кубы, а сегодня он – председатель Государственного совета и Совета министров Кубы, то есть глава государства:
– Он четко ставил задачи и добивался их выполнения. Как-то министр обороны Польши Войцех ЯРУЗЕЛЬСКИЙ на собрании сказал, что, дескать, мы вам можем помочь. А Рауль Кастро отрезал: “С нас довольно, что Советский Союз нам помогает”. Но, по моему мнению, он очень простой в общении.
Советским военным удалось познакомиться и с лидером кубинской революции – легендарным Фиделем Кастро:
– Дважды он приезжал к нам на подготовку учений. Я обратил внимание, что он очень бледный, но его глаза горели, Фидель поздоровался со всеми нами. Один раз он выступал с речью в штабе армии в городе Матансасе. Что меня удивило, о выступлении заранее не было известно, за ночь организовали и сцену, и скамейки – как на стадионе. Он выступал 2–3 часа, мы сидели в первых рядах, слушали через переводчиков. У меня в жизни было две такие знаменательные встречи. Один раз, когда учился в военно-техническом училище в Костроме, к нам приезжал Лазарь КАГАНОВИЧ – соратник Сталина, мы так же слушали его речь. А второй раз – с кубинским лидером.
“Русский шпион”
Два года провел Александр Рыбалко на Кубе. Но мог попасть туда на 10 лет раньше – во время Карибского кризиса. Тогда в октябре 1962-го в качестве ответной меры на размещение США в Турции ракет средней дальности СССР перебросил на Кубу технику, вооружения, включая ядерное оружие:
– Когда был кризис в 1962 году, мы в Фергане три дня на аэродроме в самолетах Ан-14 просидели. Были в полной боевой готовности, ждали приказа из Москвы десантироваться на Кубу. Потом дали отбой, и мы “распечатались”, сняли парашюты.
На Кубе Рыбалко показывали те самые громадные пещеры, где стояли советские ракеты, – после урегулирования конфликта их вывезли. Но холодная война между двумя крупнейшими мировыми державами – СССР и США – продолжалась.
– На Кубе было полно американцев. Гуляем по знаменитому пляжу Варадеро, он на 11 километров тянется, а они там – везде. Как-то подходит один и спрашивает по-испански: “Кто вы?”. Отвечаю: “Трабахадор кубано” (кубинский рабочий), а он мне на русском языке с акцентом: “Ты не кубинский рабочий, а русский шпион!”.
СССР и Куба были стратегическими союзниками. Русский язык преподавали в школах и университетах:
– И простые кубинцы, и военные очень хорошо к нам относились, меня это искренне поразило. Когда все ехали купаться, мы – в гости к нашему начальнику охраны. Кубинцы жили скромно, по карточкам, а мы в Гаване отоваривались маслом, конфетами… Я брал продукты и другие товары для его семьи… Однажды в глубинке нам на вертеле поросенка зажарили, я по-испански – слабо, они по-русски не говорят, но общались жестами и улыбками. Мне там неказистую кружечку гончар подарил на память, она у меня до сих пор дома стоит.
Трудности перевода
Во время пребывания на Кубе были и курьезные моменты, по большей части связанные с трудностями перевода:
– Мне надо было ночные стрельбы проводить из 120-миллиметрового миномета, поехал на базу. Говорю местному военному: дай твой взрыватель поработать ночью. А он на меня смотрит – огромный такой кубинец – глаза выпучил. Листаю словарь, оказывается, взрыватель – это “эсполета”, а я у него требовал “эспозу”! А эспоза – это жена, получается, что просил у него жену на ночь. Самое главное, он уже послал машину за женой… Я извинился! Он такое облегчение испытал.
Сам Александр Рыбалко на память о Кубе привез в Казахстан двух попугайчиков:
– Я их взял на Плайя-Хирон (южное побережье Кубы), это место известно вторжением американцев в апреле 1961 года и победой в сражении кубинских революционеров. У них там стоит музей, посвященный этим событиям. Там была чащоба с пальмами, а птенцов попугаев можно брать только в начале мая, потому что потом, когда они научатся летать, их не поймаешь. Кубинцы обычно подпиливают деревья, я постучал по дереву, нашел пустоту и топором сделал отверстие, оттуда пять птенцов вынул. Двух забрал для себя и для брата, а трех местным отдал. Мы назвали его Катрик, так как которрита – по-испански попугай. Он прожил у нас 13 лет, 40 слов говорил.
Когда Рыбалко уезжал домой, кубинские товарищи ему устроили пышные проводы:
– Подарили мачете – длинный нож, именной пистолет, но я его не привез, потому что знал, что все равно изымут. А чучело маленького крокодила до сих пор у нас на полке стоит.