В этот вечер я, как и многие алматинцы, жила привычной жизнью, думая, что январские события остались в прошлом. 31-е число, мы уже на границе этого страшного месяца, почти вырвались из плена ассоциаций, за окном снова взрывают петарды, был даже салют как-то в частном доме напротив. Дети пошли в детские сады и школы. А мы, представьте себе, – шопиться в те самые торговые центры, которые совсем недавно лежали в разрухе.
И вот в такой, почти мирный вечер я возвращалась домой. Верю я в приметы или не верю, неважно, но прямо перед нами дорогу перебежала черная кошка. Мысленно я всё же пожалела животное за суеверные стереотипы общества. Но подумала, что на левой пятке у нее обязательно должно быть белое пятно.
Наша машина ехала по улице Барибаева, дедуля вез меня и младшего сына, которому 3 года, домой. К слову, район у нас очень тихий, и даже в страшные дни погромов до нас долетали лишь редкие звуки взрывов и стрельбы. Мы пересидели их за чашкой теплого чая и новостями с экрана телевизора. Да, мы выскакивали из дома за хлебом и бежали со всех ног, оглядываясь, ведь говорили, что шальные пули могут зацепить внезапно, и скольких они зацепили… Но это был другой страх, не такой леденящий, какой я испытала несколько недель спустя. Возможно, потому что события прошли слишком рядом, но все-таки мимо, в моей голове так и не появилось осознания всего случившегося ужаса.
Поэтому, когда я видела комментарии диванных экспертов в “Фейсбуке” о том, правильно ли принимались решения, а были ли террористы, скажу честно, я колебалась. Теперь же понимаю, что те, кто не стоял под дулом автомата, имеют право колебаться. И они в этом не виноваты, просто нет осознания.
Прямо на углу около нашего дома мы увидели странную картину: дорога была перекрыта наполовину машиной, на земле лежали люди, вокруг них толпились другие. Первая мысль – кого-то сбила машина и срочно нужна помощь. Поэтому мы не промчались мимо, а сбавили скорость и подъехали вплотную. На земле лежали коробки с патронами, кто-то их считал, но мне показалось, что это сверла для дрели, и, возможно, сбили строителя.
Понять, что мы оказались в самом центре захвата террористов, я смогла лишь, когда увидела дуло автомата, который направили на наш автомобиль.
Мой маленький сын выглядывал в окно, как мышонок: “Что там, что там?”. Три секунды на размышление. Можно было подумать, что наш серый джип идет на таран. Но я благодарю Бога, что военный распознал в нас мирных жителей. Хоть и было уже очень темно.
– Проезжай, давай проезжай! – скомандовал человек с оружием и махнул им в сторону. Мы двинулись. Но остановились через 100 метров около входа в наш дом. Всё как в тумане. Я выскочила из машины, крикнула папе срочно ехать вперед – и за три квартала отсюда! Сначала было важно забежать за угол, я молилась, чтобы по нам не открыли огонь.
Позже выяснилось, что мы приехали за 5 минут, как закончился захват. Соседи рассказали, что за окном шла перестрелка. В чатах писали: всем оставаться дома, идет антитеррористическая операция. Но мы-то об этом не знали, телефон у меня сел, и я ехала домой, ничего не подозревая. Как расследуют январские события
Колотить меня начало, как только я переступила порог дома. До этого я четко выполняла поставленные задачи: прикрыть сына, бежать изо всех сил. На поле боя в самый пик сражения, оказывается, нет страха. Он приходит потом. И это другой страх. Он не из телевизора, не после постов социальных сетей.
В голове почему-то вертелась фраза: “Огонь на поражение!”, потом – урывки информации о 3 детях, которые стали жертвами. Их зацепила шальная пуля…
Один ребенок шел с родителями, другой ехал в машине, третий стоял у двери магазина. Они просто оказались не в том месте, не в тот час. Как и мы – в мирное, казалось бы, уже 31 января. Возможно, нас спасли какие-то пять минут. Бабушка, которая не хотела отпускать и слишком долго обнимала внука, а я торопила. Все-таки у моей черной кошки – белая пятка.
Алматы