«Сейчас роль общего языка выполняет русский, который уже давно перестал быть языком только русского народа и является сейчас ничем иным, как лингва франка постсоветского пространства. Сейчас роль общемирового лингва франка выполняет английский язык. Ведь когда-то и тюркский, кипчакский язык был лингва франка на огромной территории Евразии, и безвестный переписчик «Слова о полку Игореве», не задумываясь, использовал его, свободно вставляя в русскую речь тюркские слова. Точно так же, как мы сегодня, говоря на родном казахском языке, вставляем в него русские слова», — рассказал Тасибеков журналистам «Казахстанской правды».
В этой связи у эксперта вызывает крайнее удивление мнения, высказываемые некоторыми людьми, о неразвитости казахского языка, его отсталости и невозможности его функционирования в сегодняшнем технологичном мире.
«Стоит человеку выучить английский, съездить за границу, купить iPhone или даже просто научиться более или менее сносно излагать мысли на русском языке, как его осеняет гениальная догадка об отсталости казахского языка, которую он выкладывает в соцсетях», — добавил Тасибеков.
Да, продолжает публицист, за время нахождения в Советском Союзе казахский язык не развивался, в него не вошли нужные новые слова и современные понятия. Лучшие умы и таланты пятнадцати сейчас независимых государств работали на благо и процветание русского языка, который входит сегодня в число мировых языков, и казахский язык в данный исторический момент не может на равных конкурировать с русским и английским языками.
«Но это наш язык. Когда мне говорят о том, что, кроме языка, есть проблемы поважнее, как, например, наладить производство промышленных товаров, продуктов питания, проложить качественные дороги, в целом поднять экономику, хочется ответить таким людям, что язык является душой народа, без души народ прекращает свое существование. А без народа нет государства, а не будет национального государства, кому тогда нужны машины и дороги? Вопрос приоритета очевиден», — подчеркивает писатель. "Главное, чтобы поступали и распределялись деньги": сколько миллиардов тенге тратят на развитие казахского языка и что с этим не так
Тасибеков согласен, что на сегодняшний день имеется неудовлетворенность общества тем, как осуществляются меры по внедрению казахского языка, люди ждут конструктивных, созидательных действий со стороны комитета языковой политики.
«Да, проблемы есть. Их необходимо решать. Незнающим – учить язык, знающим – создавать контент, развивать язык, просвещать и популяризировать», — считает Канат Тасибеков.
Одним словом, подметил специалист, заниматься созидательной работой, а не «хайпом». Речь не идет об ущемлении русского языка – русский преподаватель о вывесках на казахском
По его же словам, положение, сложившееся в нашей стране, когда не знающие государственного языка люди в течение уже 30 лет даже не задумываются о том, чтобы начать его учить, наталкивает некоторых на мысль, что достаточно просто ввести законодательные меры, ограничивающие употребление русского языка, и все разрешится. Однако, по мнению писателя, не все так просто.
«Я, например, родился в 1959 году. Тогда по Всесоюзной переписи населения казахов в республике было 29,6 процента. В городах было очень мало казахов. Высшее образование тогда можно было получить только на русском языке. Плохо говорившим на русском было нелегко, были и насмешки, и дискриминация. Меня пугает то, что некоторые из этих людей сейчас испытывают чувство сладкой мести. Так быть не должно. Это не по-казахски. У нашего народа другая жизненная философия. Сейчас казахов в Казахстане 70 процентов. От кого защищать казахский язык?
Я учился в Москве два раза. Первый раз в 1984–1988 годах – очная аспирантура и второй раз в 1990–1991 годах – обучение французскому языку. Мой и моих земляков-ровесников патриотизм проходил проверку на танцах в парке, в ресторанах, в московском метро, подмосковных электричках, рабочих общагах Урала или Сибири.
Мы, казахи, все вопросы всегда старались решать по-казахски – «Возвысить степь, не унижая горы», то есть мудро, неторопливо и по-доброму.
И последнее. Есть, например, клубы Мәміле. Их идея в том, что туда приходят русскоязычные, чтобы учить язык, а казахскоязычные — чтобы им помочь. Почему эти люди, которые кричат о языке, не приходят в клуб помогать учить его?» — вопрошая, резюмировал эксперт.