Формально экономических причин для повышения цен на бензин нет: цена на нефть в сентябре даже упала со 115 до 106 долларов за баррель. События в Сирии повлияли на нее и слегка подняли котировки, но в целом нефть падает в цене.
Тем не менее в начале сентября Казахстанская топливная ассоциация предрекала стране топливный кризис. Потом министр нефти и газа Узакбай Карабалин сообщил, что цены на бензин в октябре вырастут. Что же происходит на самом деле? Попытаемся представить свою версию, исходя из бесед с представителями АЗС.
Не текут бензиновые реки
На прошлой неделе У. Карабалин назвал свою версию роста цен – дефицит бензина.
– В октябре мы ожидаем постановку на плановый ремонт в течение месяца примерно таких крупных заводов-источников, как Омский завод, Уфимский завод. В связи с этим ожидаем снижение объема нефтепродукта из России, – сказал он. – Это может в некоторой степени повлиять на цены в Казахстане. У нас есть определенные ресурсы, накопленные бензин и дизтопливо, но этого может оказаться недостаточно, поскольку наши заводы только выходят из ремонта. Поэтому мы ожидаем некоторое увеличение (цен. – “Караван”), – пояснил министр.
При этом объем импорта из России, по его данным, ежегодно достигает 800–900 тысяч тонн бензина.
Расчет лишь на себя
Но вот что любопытно: на самом деле бензин из России в Казахстан уже несколько месяцев не поступает. 23 апреля правительственный сайт Primeminister.kz сообщил, что правительство страны ввело запрет на ввоз ГСМ из России. Поводом стало поступление большого объема топлива низкого качества. Тогда в страну было завезено около 300 тысяч тонн бензина, в качестве которого Миннефти засомневалось: российские компании залили Казахстан недорогим топливом стандарта Евро-3, так как не могли продать его у себя, поскольку Россия временно перешла на стандарт Евро-5. В итоге поток прекратился, и мы теперь можем рассчитывать лишь на свои возможности.
В мае правительство определило три компании-оператора, которые могут завозить ГСМ из России в будущем. Естественно, один из трех операторов – это нацкомпания “КазМунайГаз”, которая владеет полностью или частично всеми тремя НПЗ РК.
Получается, что и ссылка на Омский и Уфимский заводы, которые якобы встали на ремонт, а потому будут поставлять меньше нефти на рынок Казахстана, тоже необоснованна. Опять же, о каком Уфимском НПЗ идет речь? Их в башкирской столице три. Все три принадлежат одной компании и производят ГСМ. Следовательно, остановка одного не сильно скажется на объеме поставок, если они были запланированы.
Между тем остановка заводов действительно влияет на ситуацию. Но… речь следует вести о казахстанских заводах.
НПЗ сказали стоп
Обычно осенью или весной НПЗ страны останавливаются на плановый ремонт и профилактику. Остановка длится 20–25 дней. К этому времени обычно спрос на горючее возрастает в связи с посевной или уборочной кампаниями. Поэтому на НПЗ делают стратегический запас в размере своей месячной выработки. Это помогает выровнять спрос и держать цены на одном уровне. Но в этом году, по информации “Каравана”, все пошло не так, как задумывалось.
В начале сентября на ремонт встал Шымкентский НПЗ. Здесь как раз ведется модернизация производства, устанавливается новое оборудование. Поэтому, видимо, решили поэкспериментировать: не останавливать весь завод сразу, а ремонтировать его по частям, по установкам. Но что-то не заладилось, и сейчас, когда уже прошел месяц, завод не работает, и заработает, может быть, только через месяц.
За сентябрь запасы ГСМ были распроданы. Новые, естественно, не сделаны. Поэтому сейчас квоты на ГСМ для большинства АЗС резко упали. Так, если одна заправка получала в месяц 300 тонн, то в октябре акимат Алматы по своим квотам смог ей выделить только 30 тонн. Квота одной из крупных сетей заправок всегда составляла 7 тысяч тонн. В октябре она получит только 1,5 тысячи.
Все бы ничего, если бы нормально работали другие НПЗ. Но топливо с Павлодарского НПЗ уже давно поступает в Алматы в таких объемах, что роли и не играет. Хотя именно управленцы ПНХЗ в январе первыми начали говорить, что завод затоваривается готовой продукцией из-за засилия импорта. Поэтому квоты акиматов всего юга страны расшиваются исходя из поставок Шымкентского НПЗ.
Получается, Министерство нефти и газа не владеет ситуацией? Или пытается так манипулировать цифрами и фактами, чтобы сделать виноватыми кого-то другого, но никак не национальную нефтекомпанию?
Нехитрые секреты
Повышение цен на ГСМ на 3–5 процента – это попытка получать сверхприбыль из наших с вами карманов и бюджета государства. Посудите сами: при дефиците топлива преимущество имеет та компания, у которой больше денег и возможностей для хранения топлива. Та, у которой больше возможностей охватить весь рынок – от производства до розницы.
Спровоцированный дефицит и рост цен уберут с рынка небольшие компании, такие, у которых 3–5 АЗС. Тем более часть из них работает на госзакупках, и их бюджеты до конца года сверстаны под цену в 110 тенге. Если цена в рознице вырастет, они не смогут поднять ее для своих покупателей. Убыток они будут закрывать своими деньгами, и завтра половины из них не станет, обанкротятся.
Впрочем, наверняка у многих АЗС появится желание заработать на ажиотаже. Просто добавляя в бензин определенные вещества, можно превратить А-85 в Аи-92 и продавать его по высокой цене. Никто не заметит. А то, что это катастрофически вредно для здоровья и медленно отравит город, для бензинового бизнеса не столь уж и важно.
Когда верстался номер
Стало известно, что Шымкентский НПЗ возобновил производство после планового капитального ремонта, сообщил директор департамента развития нефтяной промышленности Миннефти Куандык КУЛМУРЗИН. Значит ли это, что проблема снята? Или ее лишь на время отодвинули?