Для автора этих строк и в первом классе восьмилетки села Бестерек Урджарского района, и на выпускном вечере в семипалатинской школе № 2 главным человеком у классной доски оставалась мама.
Надежда Геннадьевна Сергеева отдала советскому среднему образованию свыше сорока лет. И перед начислением мизерной, по цивилизованным меркам, пенсии достигла пика своего финансового благополучия – 210 ежемесячных рублей «чистыми».
В числе самых оплачиваемых
А теперь для сравнения о Марине Фогт. Она всего второй год преподает математику в одной гамбургской гимназии. Учитель для “женской линии” Фогтов – профессия наследственная. В большой и дружной семье “казахендойче” из Прииртышья почтенная бабушка, Полина Эдуардовна, как и упоминавшаяся выше Н. Г. Сергеева, поднялась от учителя немецкого до директора средней школы. Мама, Эрна Феликсовна, была до переезда в ФРГ биологом и химиком.
Обе они не зарабатывали даже трети того, что получается у новичка Марины. Занятая полный рабочий день, но не обладающая опытом фрау Фогт попадает в так называемый Besoldungsgruppe A 13 – это означает 3 551 евро и 58 центов за месяц в виде основного оклада. Плюс надбавка за престижность и статусность гимназии – 78 евро. За материнство – 115 евро 67 центов. Так называемые киндергельд, предназначенные от государства персонально ее трехлетней дочке Ингрид – 98 евро 81 цент…
«Брутто», то есть «грязные» – это 3 844 евро 40 центов. Но тут начинаются налоги. Включая церковный. Затем – страховки. Потом – отчисления за аренду трехкомнатной квартиры, за «Опель» в рассрочку…
«Чистыми» же, то есть «нетто», у юной математички остается где-то тысяча семьсот пятьдесят. Этого вполне хватает для того, чтобы полноценно и вкусно питаться, модно наряжать себя и ребенка, ездить в отпуск к теплому морю, каждую пятницу поболтать в любимом ресторанчике с подружками и не пропускать самые громкие культурные премьеры в Гамбурге.
Это, повторяю, доход на самом первом этапе педагогической карьеры в ФРГ. В то время как более опытный учитель здесь зарабатывает от 60 до 70 тысяч в год. Что, конечно, не так много, как у коллег в Люксембурге со 110 тысячами за год, но гораздо больше, чем, к примеру, в Болгарии – последнее место на шкале Евросоюза.
За все приходится платить
Кому много дают, с того много и спрашивают. Учитель в ФРГ, как пионер в СССР, – в ответе за всё. Он ведь отнесен к категории государственных служащих. Что предопределяет довольно широкий круг не обсуждаемых никем обязанностей.
У каждой из федеральных земель есть свои некоторые отличия, но основные принципы по всей Федеративной Республике одинаковы и в кратком изложении выглядят так: “Рабочее время учителя (а это в среднем 48 часов в неделю) включает в себя кроме ведения уроков участие в заседаниях педагогического совета, в методических объединениях, в органах школьного самоуправления, курсах повышения квалификации, родительских собраниях…”.
Балл к баллу
Свои баллы, зримо отражающиеся на зарплате, приносят также качество подготовки к занятиям, интенсивность замен коллег-преподавателей в случае необходимости, сумма особых коэффициентов, пугающих непосвященных своей мудреностью. Так, на старшей ступени гимназии урокам литературы присваивается максимальный коэффициент 1,8 даже в том случае, если педагог молодой. А вот бывший олимпийский чемпион, проводящий там же занятия по физкультуре, получит только 1,25.
И вот при такой предельной регламентированности именно педагогическая стезя вызывает у немецкого общества наибольшее количество полемических вопросов. Где на одном полюсе убежденность: статус госслужащего дарует, мол, учителям начальных и средних германских школ чуть ли не синекуру. Это и несменяемость, и пожизненный пост, и полный социальный пакет, и прекрасная пенсия в старости…
Синдром “выжатого лимона”
По мнению же других экспертов, у германских педагогов “доля выжатого лимона, преждевременное старение и фрустрация”.
Профсоюз работников школьного образования ФРГ провел по этому поводу комплексное исследование. И пришел к шокировавшему многих выводу: “…ни полицейские, ни служащие социальных ведомств, ни больничный персонал нашей страны не испытывают на работе таких стрессов, какие выпадают на долю учителей”.
Согласно результатам опроса, 6400 педагогов из федеральной земли Северный Рейн-Вестфалия, они “…вынуждены работать на износ. Их ученики вынуждены сидеть в переполненных классах, заниматься по усредненной программе и часто пропускать занятия по причине нехватки педагогов”.
Песталоцци нынче в дефиците
Такой вот, оказывается, “парадокс”: чем выше зарплата, тем строже в нормально обустроенном сообществе требуют результатов. И тем жестче реагируют на недостатки.
У немцев последние лет десять в ходу примерно такие телесюжеты: типичная средняя школа. В классе 3–4 ученика. То и дело отворяется дверь, появляется очередной опоздавший с заспанным лицом. Без смущения усаживается за парту. Со скучающим видом глядит в окно.
Учитель проверяет домашние задания. Ответы – не знаю, не выучил, не успел, голова болела…
Идет урок истории. Вопрос: “Кто был последним руководителем ГДР?”. Ответ: “Гитлер”.
– Неужели всё так запущено? – всплескивает руками телеведущий. И тут же сам выдает ответ: ОБСЕ сравнила знания и навыки учащихся из 32 стран. Оказалось, что Германия с ее, казалось бы, столь высокооплачиваемой, прогрессивной, антиавторитарной системой образования по результатам большинства тестов на грамотность и сообразительность очутилась или в серединке, или в хвосте.
Согласно данным экспертов, самые умные и старательные школьники обитают в Баварии и Баден-Вюртемберге. А больше всего “пятерочников” (немецкая оценка “пять”, как известно, равна нашему “колу”) в Бремене, Бранденбурге, Саксонии-Анхальте…
Требуются реформы
После первого шока разгорелись громкие споры. Большинство и сегодня требуют усилить учебную дисциплину, ввести продлённый школьный день, разработать общенациональные экзаменационные стандарты…
Проще говоря, задачей номер один остается проведение углубленной учебной реформы. Оснований для которой, честно говоря, поднакопилось. Ведь дошло до того, что в немалом числе германских школ давно уже считается дурным тоном требовать, чтобы дети писали и решали примеры на доске, учили наизусть стихи и прозу, чтобы знали разницу между братьями Гримм и Гюнтером Грассом…
Дошло до того (и об этом иронизировали во всех СМИ страны), что некая выпускница одной из берлинских школ решила подправить свой аттестат зрелости. Чтобы поднять его до среднеарифметического. Ибо мечтала она поступить на экономический факультет университета. Но напутала в своем фальшивом аттестате. Да как! Правильную сумму из собственноручно исправленных цифр вывести не смогла.
С такими недоучками, по мнению общественности, “избалованные немецкие учителя работают мало и неохотно”. Мол, только 14 процентов учеников ходят в школы, где проводятся дополнительные занятия. В то время как у соседей по ЕС этот показатель составляет 72 процента. А в Финляндии, Дании и Японии практически во всех школах принято проводить дополнительные уроки для отстающих.
Печальный прогноз
Учительский профсоюз отбивается до сих пор как может: “Недопустимо, что мы одни тащим на себе бремя работы с трудными учениками. А где родители, не справляющиеся с воспитанием своих отпрысков? Где социальные педагоги и психологи? Да, у немецкого учителя высокая зарплата, но ему необходимо больше времени на восстановление сил и меньше бюрократии!”.
В общем, споры и дискуссии продолжаются. А воз и ныне там. По прогнозу же Хайнца-Петера Майдингера, председателя Германского союза филологов, “…к 2020 году германские школы из-за падения авторитета профессии педагога недосчитаются восьмидесяти тысяч учителей!”.
У этого заявления есть свои основания. На сегодня дефицит благородной и такой нужной профессии у немцев достиг десяти тысяч специалистов. Однако обладатели дипломов педвузов из бывшего СССР занять вакансии вряд ли смогут. Мало того что требуется доучиваться в ФРГ, так и государственным служащим, к которым, напомню, относятся учителя, без германского гражданства не станешь.
Гамбург