Кажется, жизнь в Алматы замерла, и надолго. Машин на дорогах мало, людей на улицах почти нет. Несколько больниц переведены в статус карантинных провизорных центров. Одна из них — первая городская в Калкамане.
Что происходит там, куда везут прибывающих из очагов поражения коронавирусом казахстанцев, корреспонденту "КАРАВАНА" рассказывает медицинский директор больницы Сабит ПАЗИЛОВ.
— У нас развернут провизорный центр (нем. provisorisch — предварительный, временный), — отметил Пазилов. — Лечение мы не проводим, а кладем людей под наблюдение на 14 дней. Первый поток приняли 9 марта. Потом 13, 14 марта, 22 марта два потока приняли, и сейчас еще ожидаем. На данный момент у нас наблюдаются 417 человек. Измеряем температуру, давление, смотрим на общее самочувствие. Если появляются какие-то признаки гриппа, катаральные явления, то переводим людей в инфекционную клинику. Пока на данный момент у нас таких случаев нет, из вновь прибывших температура в норме. Для наших гостей здесь подготовлены в основном двухместные палаты, пятиразовое питание, врачебный пост наблюдения.
— Откуда прибывают люди?
— Первые три рейса были из Южной Кореи, потом еще большое количество из Дубая и Москвы. С самолетов их распределяют в аэропорту, а мы здесь встречаем.
— Были ли среди них инфицированные?
— Эта информация конфиденциальная, озвучивать ее не могу.
— Как справляются врачи, что реально происходит в больницах, возникают ли психологические и другие проблемы? У тех, кто сегодня вынужденно остается лежать дома на диване, может возникнуть впечатление, что остановилось все, в том числе и медицина…
— Психологически сложные моменты есть, ведь только по истечении 14 дней мы можем убедиться, что люди, которых наблюдаем, здоровы. Это порождает эмоциональное напряжение и среди сотрудников, и среди прибывающих гостей. Они же все из разных городов. Хотя в основном у нас двухместные палаты, друг с другом никто не контактирует. Все обеспечены масками, меняют их каждые 3 часа. Сотрудники, как положено, обеспечены индивидуальными средствами защиты.
У нас здесь функционировали, к примеру, отделения реабилитации, пульмонологии, аллергологии. Сейчас больница полностью перепрофилирована под карантинное пребывание казахстанцев, прибывших из других стран. И теперь специалисты, реабилитологи, кардиологи, терапевты и прочие нацелены на наблюдение гостей. Остальную деятельность клиника приостановила, и прежних наших пациентов принимают другие стационары.
— Не пытаются ли ваши гости, недовольные своим вынужденным заточением, бунтовать, устраивать беспорядки, не лезут ли в драку с врачами?
— Мы стараемся не доводить до этого. Люди разные, были такие моменты, кто-то возмущался, мол, зачем нам здесь сидеть? Чаще молодые парни, которые не любят в больнице лежать. Администрация сразу подключалась, успокоили их. Думаю, люди возмущались из-за слабой информированности.
Когда мы начинали госпитализировать, особо опасными очагами были Китай, Южная Корея, Италия, Иран. И все, кто побывал в этих странах, даже если признаков болезни нет, все равно госпитализировались на 14 дней под наблюдение. Когда они вынужденно ложатся в клинику, у них-то жалоб нет никаких, они чувствуют себя здоровыми, поэтому не все соглашаются на такое заточение. А когда мы разъясняем: «Вы же побывали в опасных очагах коронавируса! Это риск не только для вас, но и для ваших близких людей, родственников!» — тогда люди приходят к пониманию. И круглосуточно у нас работают два психолога.
— Будет ли повышенная оплата врачам, которые находятся в клинике в таких сложных условиях?
— Да. Есть постановление правительства: тем, кто принимает активное участие в борьбе с коронавирусом, предусмотрен двойной оклад. И мы обязательно будем этого придерживаться. Как принято по трудовому законодательству, у нас дневные, с 8 до 17 часов, и ночные, с 17 часов до утра, смены. Но есть категория сотрудников, которые изъявили желание оставаться здесь постоянно. Им предоставили отдельные комнаты для ночлега, и потом они снова приступают к работе.
— А как же их семьи?
— Общаются с ними по видеосвязи, по телефону. Здесь эти сотрудники остаются больше из патриотических чувств.
— Вы, как медик со стажем, могли себе раньше представить, что возникнет такая всепланетная история?
— Честно скажу, в такой роли себя никогда не представлял. Я практикующий хирург, на протяжении 22 лет оперирую сосуды, делаю лапароскопические операции. Но вот теперь моя миссия такова. Можно сказать, в своей клинике я живу. Домой хожу только помыться, переодеться, привести себя в порядок. Моим коллегам здесь нужна поддержка. В такое время мы должны быть все вместе, только тогда сможем победить!
— А Наурыз пришлось отмечать?
— Нет, к сожалению. У меня четверо сыновей. Сейчас сидят дома и, конечно же, нуждаются в моем внимании, хотят, чтобы я больше времени проводил с ними. Но понимают, что у папы такая работа. Я им объяснял.
— Опишите, как сейчас идет работа в клинике. Сколько круглосуточно живет врачей?
— Всего постоянно здесь находится около 40 врачей. Половина из них остается ночевать. Выходя из той части больницы, где отдыхают, в палаты, они надевают защитные, так называемые противочумные, костюмы. Как только к нам поступает человек, параллельно сразу приезжает специализированная лаборатория, которая берет на анализ мазок из зева и носа. Сами мы этим не занимаемся. Исследование проводят в течение суток. До получения отрицательного результата анализа мы общаемся с нашими гостями в противочумных костюмах, а когда узнаем, что этот человек не заражен, не болеет, переходим на более легкий вариант одежды. Анализ назначаем при поступлении и при выписке. И по мере необходимости всегда можем подать заявку на дополнительный забор материала.
— А кто же соглашается за двойной оклад на такую рисковую работу? Это многодетные родители или молодые парни и девушки?
— В нашем коллективе только единицы могли себе позволить отказаться. Когда такой вопрос встал, у всех это вызвало большую патриотическую волну. Уже были осведомлены, что творится в мире, поэтому все были заинтересованы действовать, чтобы уменьшить опасность от наступающего вируса. Работают люди разных возрастов, но больше молодежи. Около 80 врачей-клиницистов в больнице.
— Надо понимать, обстановка у вас суровая?
— Нет. Мы стараемся больше шутить, поднимать друг другу настроение. Как врач скажу вам: когда человек пребывает в стрессовом, депрессивном состоянии, организм вырабатывает кортизол. Это гормон стресса. При его избытке подавляется иммунитет, снижается качество жизни и здоровья. А когда человек улыбается и в организме появляется покой, он становится здоровее.
— В палатах пациенты практически находятся без движения, это снижает иммунитет. Они зарядку не делают, никак не отвлекаются…
— Во-первых, мы называем их гостями. Во-вторых, у нас, кто активно раньше занимался, из дома даже гантели заказывали, тренировались в палате, в коридоре гимнастику делали. Остальным рекомендуем по утрам делать зарядку, хорошо питаться. Сейчас не время гоняться за изяществом форм. Ну а активный образ жизни, это мы всегда пропагандируем.
— Что кушают ваши гости?
— Мы больница и работаем по постановлению №128. Для них у нас обычное здоровое пятиразовое питание. 15-й стол, куда включены в том числе и молочные продукты, фрукты, овощи обязательно.. Все, кроме жареного, жирного, острого и алкогольного.
— В мире все так изменилось в эти дни! Как вы перестроились на удаленку, дистанционную работу?
— Вот приходилось уже давать интервью телеканалам по скайпу. И все наши вспомогательные службы, бухгалтерия, экономический отдел, статотдел, юротдел, делопроизводители перешли на дистанционную работу. И наши руководители принимают и присылают все документы в онлайн-режиме.
— А если вашим гостям необходимы какие-то препараты, сердечные, противодиабетические?
— У нас есть своя аптека, если появляется необходимость, информируем дежуранта, он выходит и выдает. Тоже как бы дистанционная работа. Особо лекарств никто не принимает, но если, бывает, зуб заболит или голова, стандартные ежедневные проблемы.
— А докторам вы же не разрешаете сотками пользоваться. Вот они в противочумные костюмы переодеваются, сотки выкладывают?
— Даже если пользуются мобильной связью, телефоны потом спиртовым раствором протирают.
— У вас сейчас как на подводной лодке, все сосредоточены в одном замкнутом пространстве, никуда не сбежишь. Как ведут себя люди и врачи?
— Гости – по-разному. А вот врачом любой специализации, будь то хирург, терапевт или акушер-гинеколог, может работать только тот человек, который в эту профессию влюблен, предан ей. Только тогда он получит успешный результат.
— А если не предан?
— Всем известно, у наших врачей небольшая зарплата. И многие, кто со мной оканчивал, ушли в другие профессии. Кажется, лишь процентов 30-40 из тех, с кем я учился в конце 90-х годов, остались в практической медицине. А если врач по-настоящему любит свою работу, он ни на какие трудности смотреть не будет. Пойдет на все!
— Ваши дети хотели бы стать медиками? Вот они посмотрели на эти сложности, на все претензии к врачам в соцсетях…
— Мой старший сын, которому сейчас 18 лет, уже свой путь выбрал. Это не медицина. Второй ребенок вроде пытается быть похожим на папу. Но сейчас он оканчивает только 7-й класс. Если не передумает, может, и станет врачом. Я сам не из медицинской семьи, медиком быть меня никто не заставлял. Это решение я принял сам в детстве, никогда его не менял и не жалею, что выбрал медицину.
— Почему выбрали?
— С детства мне нравилось, как врачи всегда опрятно одеты, в белой форме, что работают с людьми. Всегда считал, что это одна из самых благородных профессий, дарить людям здоровье и жизнь! Для меня это важнее всего! И я благодарен своим коллегам за их терпение и отзывчивость! Крепкого здоровья всем!