Куда уходят эти деньги?
Когда изучаешь бюджет Казахстана, разверстанный по регионам, бросается в глаза, что больше половины всех доходов дают Алматы, Атырауская и Мангистауская области. Остальные 13 регионов получают помощь из бюджета.
Так, бюджет Южно-Казахстанской области состоит из помощи республиканского бюджета на 80 %, Северо-Казахстанской области – на 77 %, города Астаны – на 72 %, Костанайской области – на 66 %. Понятно, что часть из этих средств – то, что было получено в виде налогов с ресурсодобывающих предприятий, акцизов, корпоративного налога и т.д. – просто возвращается в регионы
Тем не менее власть выполняет одну из своих основных функций – перераспределяет доходы от богатых регионов к бедным. Через зарплаты бюджетникам, пенсии, развитие системы образования. За счет этого общий уровень доходов населения Казахстана растет.
Многие экономисты считают, что этот показатель – ВВП – ни о чем не говорит. Он – как средняя температура по больнице: у кого-то 40 градусов, а у кого-то ниже комнатной. Поэтому лучше посмотреть, из чего же складывается казахстанский ВВП и как он расходуется.
Больше доходов – меньше налогов
По данным исследования академика Рахмана АЛШАНОВА, доходы бюджета страны за 20 лет выросли с 7,1 миллиарда тенге в 1993 году до 3,5 триллиона в 2009 году. И если в 1993 году налоги составили 48,8 % всех поступлений, то к 2000 году этот показатель вырос до 87,5 %. Значит, страна выходит из “тени”, ситуация стабилизировалась и можно начинать модернизацию экономики. Для этого необходимо было сократить налоги для бизнеса.
Ослаб налоговый пресс в 2009 году. Уровень налоговых поступлений сразу сократился до 64 % . Это компенсировалось увеличением поступлений от трансфертов – 1,1 триллиона тенге, или 32 % бюджетных поступлений. То есть налоговики начали работать с экспортерами сырья – нефти, газа, угля, металлов. А это у нас были прежде всего иностранные компании. Иначе говоря, доходы от продажи нефти и других полезных ископаемых позволили стране ослабить налоговый пресс для остальной экономики.
Общие доходы от экспорта казахстанской нефти выше, чем в ряде других государств. Так, в 2010 году добыча нефти в Казахстане была меньше, чем в России, в 6,4 раза, а получаемые доходы меньше всего в 3,5 раза.
Новые торговые пути
Любопытно посмотреть, на какие доходы живет Алматы – единственный мегаполис страны и третий донор. Согласно данным, в 2010 году сумма доходов мегаполиса составила 150,9 миллиарда тенге. Из них больше 145 миллиардов – это налоговые поступления. Больше половины из этих денег поступило от различных торговых операций. Еще около трети – доля малых предприятий, в основном в сфере услуг. В Алматы работает 163 тысячи торговых точек и 49 рынков, на которых действует 18,5 тысячи торговых точек. В этих цифрах – разница в подходах развития бизнеса в Алматы и других регионах.
163 тысячи торговых точек – это 39 % всех объектов торговли страны. 18,5 тысячи торговых точек – это 10 % от всех торговых мест страны. В Алматы сконцентрировано 40 % оптовой и 30 % розничной торговли. По сути, бывшая столица стала большим логистическим центром для страны, через него проходит основной поток товаров, которые затем развозятся по остальным регионам. Особенно наглядно это можно увидеть на алматинской барахолке – крупнейшем, по мнению экспертов Всемирного банка, товарном рынке Центральной Азии. Здесь в его северной части, на территории бывшей автобазы, расположена крупнейшая стоянка грузовых фур, которые развозят товары по всей стране.
Деньги на эти товары – это тоже наши нефтяные доходы, но уже распределенные среди населения.
Плохие деньги
Однако, конечно же, не все так гладко. Когда государство получает всю ренту от использования природных ресурсов, то у всех нас, а главное – у чиновников, складывается ложное ощущение процветания. В результате существенная часть этих доходов может тратиться совершенно неэффективно.
Есть такое понятие в мировой экономике – “голландская болезнь”. Она возникла в Нидерландах в конце 1950-х годов. Тогда на дне Северного моря, часть которого принадлежит Голландии, были обнаружены залежи природного газа, освоение которых привело к резкому росту доходов страны. Традиционная для Голландии сервисная экономика стала меняться. “Легкие деньги” привели к тому, что экспорт нефти вытеснил экспорт промышленных товаров и услуг. Гульден резко подорожал, что сделало страну более “дорогой”. Из-за этого подорожали все товары, производимые в Нидерландах. Это спровоцировало рост импорта, что опять-таки стало причиной сокращения внутреннего производства и… увеличения безработицы.
Нидерланды “переболели” быстро, в течение десятилетия сумели исправить ситуацию. Однако другие страны, менее подготовленные, от таких экономических болезней не защищены. По статистике, страны с большим запасом природных ресурсов чаще прибегают к финансовой помощи других государств и имеют большой внешний долг. Из нефтедобывающих стран только одно государство сумело избежать полной зависимости от цен на нефть – Норвегия.
Выйти из заколдованного круга
Мы “голландской болезнью” тоже болеем. 80 % казахстанского экспорта – это сырье. Поступаемую от его продажи валюту скупает Национальный банк, выпуская тенге. А для недопущения роста курса тенге этот же Нацбанк выпускает ноты, которыми стерилизуется избыток национальной валюты. Получается заколдованный круг: чтобы развивать производство, надо насыщать экономику деньгами. А этого не может допустить Нацбанк, так как это может привести к росту курса нацвалюты.
Ресурсы Казахстана принадлежат народу Казахстана. Это положение записано в Конституции страны. Поэтому правительство обязано перераспределять деньги, полученные от продажи полезных ископаемых, среди всего населения страны. Но наши ресурсы не бесконечны. Поэтому вторая задача – использовать эти деньги так, чтобы завтра мы смогли жить не благодаря нефти, а благодаря собственному труду. Для этого нам надо развивать промышленность, помогать крестьянам, строить дороги – сейчас есть все условия для развития собственного производства. Надо лишь грамотно распорядиться нефтяными деньгами, чтобы они были не болезнью, а лекарством.