Чтобы мы себя смогли прокормить, нужно выкорчевать не одно поле проблем. О том, как это сделать, и почему мы, имея огромный потенциал, жуем китайские помидоры и узбекскую петрушку, рассказал профессор Казахского национального аграрного университета Галижан МАДИЕВ.
Неэффективно и непродуманно
– Почему наши области не могут сами себя прокормить?
– Дело в том, что в ряде областей, кроме пастбищного животноводства, ничего у нас нет. В других же регионах развивается преимущественно земледелие. У нас сложилось такое вот зональное распределение производства сельскохозяйственной продукции. А потенциал наш – намного больше. Страна могла бы производить различной сельхозпродукции в три раза больше, чем необходимо для удовлетворения потребностей нашего населения.
– В чем причины столь нерационального использования потенциала нашей страны?
– Весь механизм управления экономикой должен быть нацелен на то, чтобы как можно более эффективно использовать наши ресурсы. К таким ресурсам относится, например, земля. Но принимаемые меры по регулированию земельных отношений не стимулируют рациональное использование земли. Сейчас у нас землепользователи под налоговым прессом: это всем известный НДС. Ситуация радикально бы изменилась, если бы вместо этого был принят единый земельный налог. Он основан на изъятии сверхдохода, который обеспечивается более высоким плодородием земли и благоприятным ее месторасположением. Тогда появляется стимул лучше обрабатывать землю, производить больше продукции. Сегодняшняя же ситуация привела к тому, что у нас развито монокультурное хозяйство, отсутствует севооборот, хозяйства узко специализированы.
Другой ресурс – это трудовые силы. У нас из-за монокультурного хозяйства работа сезонная. А можно было бы использовать трудовые ресурсы в течение года при сочетании растениеводства с животноводством. В советское время у нас было оптимальное сочетание видов деятельности. Хозяйства занимались несколькими отраслями. Сейчас эта система сочетания разрушена.
Неиспользуемые возможности
– Зато более года назад была принята программа развития, в которую вошло и сельское хозяйство…
– Да, Программа форсированного индустриального развития должна была помочь резко увеличить объем производства и довести уровень обеспеченности отечественными продуктами хотя бы до 80 процентов. Но… Около 75 процентов объема производства приходится на личные подворья и мелкие крестьянские хозяйства. Но как можно при ручном труде обеспечить резкий перелом в развитии сельского хозяйства? Поэтому наука рекомендует переходить на кооперацию.
– Но почему сельчане не хотят идти в кооперативы?
– К сожалению, механизмов стимулирования для вхождения в состав кооперативов тоже нет. Мелкие хозяйства имеют налоговые преференции, льготы, но они их лишаются, объединившись в кооператив. Таких моментов, сдерживающих процесс укрупнения хозяйств, немало.
– Невозможно также прокормить страну, возделывая землю мотыгой…
– Чтобы говорить о реальном увеличении объемов производства, нужно в первую очередь ставить вопрос о развитии сельскохозяйственного машиностроения. Мы имеем почти 30 миллионов гектаров пашни! И не можем только на основе лизинга и импорта техники вести дела, говорить об индустриализации отрасли.
– Чтобы купить технику, нужны деньги, которых у сельхозпроизводителей нет…
– О какой платежеспособности можно говорить, если львиная доля доходов присваивается посредниками! Здесь нужны радикальные меры. Предприятия по переработке навязывают заведомо невыгодные для селян низкие цены. Об этом знают все. Покупают молоко у сельчан по 30 тенге за литр, а продают упакованное уже по 150 тенге! Если бы были крупные фермы, они бы обладали возможностями, чтобы продавать продукцию по нормальным рыночным ценам.