15 октября в Баку прошло седьмое заседание саммита Совета сотрудничества тюркоязычных государств, в котором принял участие Первый Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев.
Помимо Елбасы для участия в заседании ССТГ собрались президенты Азербайджана, Кыргызстана, Турции, Узбекистана, а также премьер-министр Венгрии Виктор Орбан. В ходе встречи Первый Президент Казахстана отдельно встретился с Президентом Турецкой Республики Реджепом Эрдоганом.
Стороны обменялись мнениями по вопросам обеспечения региональной безопасности и стабильного развития государств Евразийского континента. Примечательно, что незадолго до этого появилась информация, что Турция ввела войска на север Сирии, а не так давно даже пригрозила началом войны.
В связи с этим корреспондент медиа-портала Caravan.kz поговорил с отечественным политологом Данияром АШИМБАЕВЫМ, дабы узнать, может ли Казахстану что-либо угрожать из-за действий Турции в Сирии.
— Как вам кажется, обсуждался ли на встрече Назарбаева с Эрдоганом вопрос о вводе турецких войск в Сирию?
— Ситуация в Сирии является лакмусовой бумажкой для многих. Надо понимать, что Анкара также принимала активное участие в разжигании пламени ИГИЛ и потратила немалые усилия на свержение правительства Асада. И, кроме того, на эту ситуацию влияет древний турецко-курдский конфликт.
Если Анкара желает поиграть мускулами на внешнеполитической сцене, при этом воздействуя на внутриполитическую сферу, то Казахстан, напротив, все эти годы упорно занимался миротворчеством. Поэтому где-то позиция Турции вызывает у кого-то поддержку или протест, но Казахстан меньше всего заинтересован в дальнейшем развитии конфликта.
Сирия является фактором, раздражающим и влияющим на внутриполитическую ситуацию в стране. Чем больше военных конфликтов в регионе, на ближних и дальних границах, тем хуже для нас. Это влияет и на экономическую стабильность, транзитные маршруты и на политическую стабильность внутри страны.
Скорее всего, этот вопрос мог обсуждаться, но, если Анкара хочет воевать, Казахстан воевать ни с кем не хочет и против того, чтобы в этом участвовал кто-то из его союзников. Для нас важнее, чтобы все эти конфликты были урегулированы самостоятельно и без кровопролития. Турция на данный момент к позиции «кота Леопольда» пока не готова.
Это в целом плохо влияет и на наши отношения с этой страной, и на вопросы тюркского международного сотрудничества.
— Не так давно в российских СМИ появился материал, где говорилось, что у Казахстана есть вероятность вторжения ИГИЛ по линии Актау – Жанаозен – Атырау. Как вы полагаете, реально ли это?
— Я думаю, эти подходы слишком пессимистичны. Мы видим, что деятельность экстремистских религиозных организаций в Казахстане имеет место быть, но в то же время те теракты, которые у нас были, в значительной степени — самодеятельность. Организованные группировки своевременно выявляются органами национальной безопасности и громятся. В этом отношении наши спецслужбы более или менее работают.
С другой стороны, возвращение боевиков из Сирии, особенно членов их семей, в ходе недавней операции «Жусан» привело к притоку в Казахстан достаточного количества людей, являющихся носителями экстремистской идеологии. Несмотря на то что кто-то из них был осужден, тем не менее мы получили определенный приток экстремизма, который у нас будет работать.
Хотя немалый опыт у нас в этой сфере уже есть, надо понимать, что определенное количество казахстанцев участвовало в боевых действиях в Афганистане, Сирии, и их возвращение может способствовать небольшой политической дестабилизации.
Здесь очень важна правильная работа органов безопасности, прокуратуры и политического руководства страны. С одной стороны, мы не можем закрывать визы для наших граждан, с другой — должны пресекать влияние радикальной идеологии на наше общество.
— Может ли Казахстан подпасть под угрозу радикальных действий со стороны ИГИЛ из-за действий Турции?
— На мой взгляд, попыток создать на территории Казахстана некий халифат «мировая террористическая закулиса» не видит. Наше население в силу менталитета к этим идеям относится равнодушно, и даже говорить о массовой религиозности населения я бы не стал. Глубокой религиозности в нашей стране нет.
Если отдельное количество боевиков можно завербовать в Казахстане, то широкой поддержки здесь нет. Поэтому наша страна находится в относительной зоне безопасности. Понятно, что процесс радикализации в какой-то зоне периодически происходит, но для перерастания этого в некий «казахский ИГИЛ» предпосылок очень мало.
— То есть можно сказать, что для Казахстана не существует угрозы мирового терроризма?
— Я думаю, нет. Казахстану в этой ситуации необходимо сохранить нейтральный статус. Мы же помним очень ревнивое отношение Москвы и Вашингтона даже к перевозке военных грузов через Казахстан. К тому же надо учесть, что в западных областях нашей страны работают прежде всего американские нефтекомпании, которым местный терроризм вообще не к месту.
Кроме того, в Нур-Султане прекрасно помнят, что та же Турция, которая дружественная и союзная страна, намеренно создавала «зеленый коридор» для казахстанцев, уезжающих воевать в Сирию. Это все является факторами, которые отталкивают Казахстан от близости к боевым действиям в данном регионе. На уровне работы госорганов и менталитета перспектив для серьезной радикализации по религиозному признаку в Казахстане нет.