Сейчас Алмагуль Менлибаева, живущая в Европе, представила в алматинской галерее “Тенгри-Умай” очередной результат своего труда – видеоарт “Моя шелковая дорога к тебе”. Видеоарт у современных художников сейчас весьма популярен. Он является таким же способом достижения художественной цели, как живописное полотно. Картиной может стать любая стена, куда проецируется видео на определенную тему – результат художественных изысканий автора.
Творчество как средство против старения
– Алмагуль, если бы вам не пришлось уехать за границу, чем бы занимались в Казахстане?
– Где бы я ни была, занималась бы все тем же – творчеством. Для меня это жизненная позиция против старения, смерти, слабости духа. Чем незащищеннее жизнь, тем глубже творчество. И где бы я ни была, у меня всегда будет свое место в казахстанском искусстве. Для меня физические границы ничего не значат.
– Значит, творчество для вас – это не только процесс создания новых работ?
– Творчество – это не только холст, кисточки и аплодисменты. Настоящее творчество – это откровение и озарение. Считаю, занятие творчеством – это уже большой поступок и достойная позиция. Искусство – это жизнь, откровения о падении и взлете, оно затрагивает все аспекты жизни, все подсознание, все ваши глубокие сомнения и страхи. Разве после прочтения книги или просмотра классного фильма вы не узнали такого, что помогло вам разобраться в том, чего вы долго не замечали? Помните историю о силе творчества и казахском акыне, который спел могущественному хану кюй о хромом сайгаке, повествующий о гибели его единственного сына? Заметьте, как сильно искусство акына, которое помогло принять хану смерть, унять боль, успокоить сердце. Большинство людей имеют простое народническое суждение об искусстве и творчестве. Они не стесняются своего невежества, даже почему-то гордятся этим. Я думаю, этого надо стесняться и поднимать свой культурный уровень.
Технологии меняют традиции, вкус
– Сейчас вы чаще выставляете работы в жанре видеоарт. С чем это связано?
– Я современная женщина, мне просто это очень интересно! Я занимаюсь видеоартом с 2002 года. Для меня – это картина со звуком и движением, переплетенная в истории, философии и психологии. Искусство, как и жизнь, идет в ногу со временем, с технологией. Технологии меняют наше мышление, традиции, вкус. Снимая камерой окружающую реальность, я стала к ней более внимательна. Мне нравится снимать видео и монтировать. Благодаря съемкам для видеоарта я побывала во многих неизвестных мне местах Казахстана. Мои герои – простые красивые люди, чистые, как небо над степью. Не хочу сравнивать с живописью, но для видеоарта требуется больше времени, поэтому могу делать максимум три работы в год.
– В каких выставках за пределами Казахстана вы принимаете участие?
– Для вашей газеты не буду скромной: прошлый и начало нового года оказались для меня насыщенными международными выставками и фестивалями. Моя новая видеоработа “Молоко для ягнят” прошла конкурс и попала в программу двух фестивалей: Роттердамского кинофестиваля в Голландии и Видеонале 13 – в Бонне, где из 1700 фильммейкеров, подавших заявки, прошли только 40. В данное время проходит выставка в музее Queensland gallery в Австралии “Искусство первого десятилетия ХХI века”. Туда попала моя работа – лайт-бокс “Обнимая историю”. Саму фотосессию я сделала в Таразе у божественного мавзолея Айша-биби с актрисами Салтанат Ташимовой и Нургуль Мынгатовой. А на международной выставке “Женщина. Искусство и насилие” в Чикагском культурном центре в США мои “Целующиеся тотемы” выставлены наряду с работами всем известных Йоко Оной и Мариной Абрамович. Также я приглашена в Объединенные Арабские Эмираты с совместным проектом “Вдоль по Каспию” с иранской художницей Бахар Бехбахани. Этот проект будет показан в Казахстане и Киргизии летом и осенью 2011 года. В марте готовлюсь к персональной выставке в Нью-Йорке, где будет выставлен мой новый проект видео и фотографии Transoxiana Dreams об Аральском море.
Не обольщайтесь
– Как Казахстан воспринимают за рубежом?
– Мне грустно об этом говорить, но, скажу честно, – никак! Казахстан не представляет себя ни в международных зарубежных музеях, ни в культурных событиях мира. Откройте любой известный журнал по современному искусству, там нет никакого упоминания о казахстанской современной культуре. У нас мало художников, мало галерей, мало музеев, мало выставок, нет поддержки. Это горе и большая потеря для страны! Искусство, как и наука, нуждается в поддержке. Чтоб Казахстан восприняли с культурной позиции, нужно в 10 раз больше действительно работающих творчески художников, музыкантов, режиссеров, актеров, действительно способных конкурировать на международном уровне.
– Что в ваших работах видят здесь и там? Есть ли разница в восприятии?
– Конечно, есть в образовании и понимании развития искусства… К сожалению, в программе нашего образования даже в академии нет обучения современному искусству: видео, фотографии, инсталляции. У нас преподают мутированный советский академизм с национальным уклоном и допустимым романтическим модернизмом. Сейчас время современного искусства, язык конфликта, персонального откровения и решения его артистически. Национальная идея должна идти в ногу с творчеством художников, коллекционеров, критиков, философов, психологов, галерей, музеев… Мы ленивые потребители… Мы знаем только “язык сувенирности” и думаем, что искусство – это украшение. Мы не понимаем, что наша культурная лень делает нас манкуртами.
“Люблю наблюдать за людьми и их повадками”
– Кстати, почему вы уехали из Казахстана?
– Наверное, “уехали” – не то слово. Я перекочевала на другие кочевья, но приезжаю в нужный мне сезон обратно. Я ведь настоящая номадка! Практичная, маленькая, легкая. Люблю наблюдать за людьми и их повадками. Однажды, получив государственную премию “Дарын” и независимую премию “Тарлан”, снова задала себе важные вопросы: кто я? поймут ли меня как художника люди в другой стране? смогу ли я рассказать о своей культуре? что значат мои достижения здесь и там? Я начала все сначала. Мне важны мой опыт и каждая его минута. Видя свое отражение в людях, я познаю себя.
– Чего вам больше всего не хватает за границей?
– Такого вопроса у меня не возникает – я следую за своей интуицией. Я нетипичная личность. Мое сознание все 24 часа в сутки занято искусством. И мне интересны люди, которые занимаются творчеством, ищут новые пути понимания и функционирования, синтезируют реальность. Мне любопытно наблюдать, как люди других культур живут, решают свои проблемы в новом, меняющемся мире. О нашей пище я не скучаю. Мне нравится еда, которая не давит на мозг, не клонит в сон и оставляет сознание подвижным. Я сознательно не люблю психологию несчастности, горя и жертвенности.
– Художник, по-вашему, должен быть голодным?
– Нет, конечно! Что за устаревшая достоевщина! Это произошло от неправильно понятой мысли, что у искусства нет цены и оно бесценно. Художник должен быть свободным. А вообще, когда ты творишь, то летаешь, а когда летаешь, есть не хочется. Это магия. Существует целый мир арт-рынка, где люди покупают, вкладывают деньги в свои коллекции. Работы растут в цене быстрее, чем недвижимость или производство. Откройте для себя этот мир. Он более сложный, опасный и привлекательный, чем китайская барахолка.
Не надо убивать бизона
– Вы заняты творчеством, а что для вас значит семья?
– А разве творчество – это не семья? А семья – это не творчество? Семья много значит, конечно. Но у меня нет желания быть хранительницей очага, мыть, стирать, варить…
– Как вы относитесь к быту?
– Даже не знаю, как ответить… Вы имеете в виду обслуживание ста казахских родственников, где только мужчины, иерархические татешки и апашки, ежедневно критически оценивающие, как я наливаю чай и делаю тесто на бесбармак? Я организовала свою жизнь так, что мне этого делать не нужно. В этой области у меня нет амбиций… Я люблю комфорт и красоту.
– Как вы сами относитесь к роли женщины в современном мире и в Центральной Азии в частности?
– Часто слышу этот вопрос в последнее время и удивляюсь его возникновению. Постойте, у нас в стране больше 50 процентов населения – женщины. Так ведь мы можем поднять бровь, топнуть ножкой, конституционно задавить количеством голосов! Думаю, что сегодня казахстанская женщина – это женщина, свободная от культурных, религиозных и советских суеверий. Материально независимая и самостоятельно мыслящая – вот это сейчас модно и актуально. Не говорите мне, что это невозможно. Чтобы жить в современном обществе, не надо убивать бизона и быть физически сильной.