Самый жадный интерес германских “акул пера” вызывают скандалы, связанные с утайкой налогов и предвыборными финансовыми махинациями.
Две эти категории преступлений в законопослушной стране считаются такими же тяжкими, как, скажем, умышленное убийство по корыстным мотивам или групповое изнасилование.
Грязных афер на уровне большой политики в послевоенной истории Германии насчитывается не так уж и много. Но причиной тому является вовсе не повышенное содержание святых в партиях и бундестаге.
Им есть на кого равняться
У немцев тоже бы хватало политиков-коррупционеров, если бы их манипуляции можно было укрыть от конкурентов, журналистов или стражей порядка. Но это крайне трудно при завидной прозрачности общественной, политической и финансовой деятельности.
К тому же законы в ФРГ реально обязательны для всех.
“Игру с открытыми картами” начал культивировать еще первый бундесканцлер ФРГ. Именно Конрад Аденауэр, не убоявшись волны народного возмущения, уступил Саарскую область Франции. Дальновидно рассчитав, что референдума по самоопределению населения этого региона все равно не избежать.
И действительно, в 1957 году Саар вновь оказался в составе ФРГ.
Быть “помягче и изворотливее” настоятельно советовали Аденауэру и при создании бундесвера. Ведь избиратели, нахлебавшиеся позорно проигранной войны, поначалу воспринимали эту затею “в штыки”.
Однако мудрый политик понимал: без вооруженных сил нечего мечтать и об авторитете новой Германии. После долгих, порой изнурительных разъяснений, народ все же переубедить удалось.
По мнению германских политологов, бундесканцлерин Ангела Меркель, явно стремящаяся к политическому долгожительству, во многом подражает мужественному Аденауэру. Она тоже пренебрегает дешевыми спецэффектами и “дымовыми завесами”. Даже если реформистские решения в области здравоохранения, образования, налогообложения или энергетики не очень-то и нравятся как собственному электорату, так и правительствам соседних государств.
“Хлеб” и зрелища электората
Предвыборные же кампании здесь вряд ли можно назвать тягостным испытанием для обывателей. Напротив, подобным акциям многие очень даже рады. Ведь именно перед выборами как никогда часто устраиваются в ФРГ разного рода уличные празднества с пивом по максимально возможной дешевой цене.
Да и “небожители” чаще всего спускаются со своего олимпа незадолго до голосования. В свою пору, например, сам Герхард Шрёдер принял меня как-то за своего потенциального избирателя. Перешел через улицу, пожал руку, завел разговор о весьма в тот миг слякотной гамбургской погоде…
Для того же, чтобы политпиар не был нахальным, назойливым, лживым и оскорбительным, немцы давно уже внедрили в свою размеренную, спокойную, весьма комфортную жизнь эффектную систему сдержек и противовесов.
Право на защиту репутации и чести каждого гражданина здесь реально защищается не только Основным законом, но и Уголовным кодексом. Его параграф 185 может ощутимо наказать за клевету. А параграф 826 предупреждает: “…аморальная или злобная публикация может повлечь за собой возбуждение дела против СМИ”.
Весьма крупный штраф налагается за размещение предвыборной агитации в неположенных местах, включая деревья, стены или витрины. Существуют специальные раскладные подставочки, исчезающие сразу же после выборов.
Редкий кандидат рискнет навешивать на уши избирателей и безразмерную “лапшу”. Ведь немецкая пресса обладает долгой памятью и жгучим словцом. После того, как Эрик Шпикерман из газеты Frankfurter Rundschau прошелся по наглядной агитации СДПГ, якобы “скопированной с рекламы дешевых авиалиний, супермаркетов и страховых компаний”, социал-демократам даже пришлось пересматривать всю концепцию выпуска своей полиграфической продукции.
Когда парашют не раскрывается
Некий же Меллеман просто засыпал в свое время электорат листовками. Прокуратура оперативно отреагировала на недовольство населения, соразмерила официально заявленный агитационный фонд с объемом уже напечатанной наглядной агитации и уличила теперь уже бывших лидеров СвДП в фальсификации.
Такого позора бывший десантник не выдержал и покончил жизнь самоубийством. Меллеман попросту не раскрыл свой парашют во время прыжка над аэродромом Марль-Ломюле в федеральной земле Северный Рейн-Вестфалия…
Это было очередное предупреждение всем, кто пытается перехитрить многоступенчатую систему контроля за партийным финансированием.
Сделать это в ФРГ очень непросто. Потому что все партии, перевалившие за барьер, составляющий 0,5 процента от всех голосов электората, получают право на получение из казны строго определенных средств. Из расчета 85 центов за каждый “свой” голос.
Однако в любом случае даже самые массовые, общепризнанные организации более трех миллионов трехсот тысяч евро от государства получить не смогут.
Остальные не менее строго контролируемые источники финансирования – это партвзносы, доходы от использования партимущества и пожертвования частных лиц.
Но и здесь хватает своих ограничений. Не так давно, к примеру, Конституционный суд ФРГ постановил: суммарный расход на выборы в бундестаг не может превышать 133 миллионов евро.
Кара неотвратимая и суровая
А если все же дополнительные тайные вливания на выборах удалось заполучить? И тогда нет никакой гарантии, что возмездие не наступит.
Несколько лет назад, к примеру, неонацисты сумели провести шестерых своих представителей в земельное законодательное собрание Мекленбург-Передней Померании. Но затем пришлось платить по суду аж 870 000 евро.
Это был возврат государственной дотации. И очень внушительный штраф. Потому что криминальной полиции удалось доказать явное несоответствие потраченного на предвыборную агитацию с задекларированной неонацистами суммой.
Классикой же данного “жанра” у немцев можно считать давний случай, когда ХДС присудили сразу 41 миллион марок штрафных выплат. Виной тому были “вольности” со стороны лидера христианских демократов, тогда уже бывшего бундесканцлера Гельмута Коля. Он проигнорировал уложение, согласно которому
“…физические лица не вправе жертвовать на предвыборные нужды своей партии более 100 000 марок”.
За подобные финансовые “вольности” даже такая крупная, исторического масштаба, фигура вынуждена была поплатиться всей своей дальнейшей политической карьерой.
Берлин, Германия
Сергей ЗОЛОВКИН, наш собственный корреспондент в ЕС