“В Казахстан позвал серьезный человек”
– Вопрос традиционный: как получилось, что вы, боксируя в основном в США, решились провести бой в Казахстане?
– Все произошло спонтанно. Я проводил бой в Лос-Анджелесе, туда прибыл один серьезный человек, чтобы специально познакомиться со мной. Там-то он и предложил приехать в Казахстан. Несмотря на то что гонорар оказался не очень большой, я согласился, потому что с Казахстаном меня очень многое связывает. Я два года служил в армии в Уральске и три года жил после службы в этом городе. Кроме этого, организаторы согласились на то, что я могу боксировать на килограмм выше лимита среднего веса, что меня устроило. В 36 лет гонять даже полкило – дело тяжелое.
– В одном из интервью вы также отметили, что поставили перед организаторами условие – подобрать соперника не из Казахстана. Чем продиктовано это решение?
– Профессиональный бокс, поверьте мне, – это большой шоу-бизнес. И если бы боксера Кармазина победил в Шымкенте начинающий молодой казахский боец, его рейтинг сразу взлетел бы до небес. И в таком случае мне пришлось бы выигрывать нокаутом – победить по очкам было бы невозможно. А нокаутировать соперника, если это хороший боксер и задался целью достоять до конца, – дело очень непростое. В общем, Восток – дело тонкое, и я решил не рисковать.
“Я выходил на ринг умирать”
– В карьере у вас были и взлеты, и падения. Не жалеете, что все сложилось именно так, как сейчас? Могло ли быть все по-другому?
– Конечно. В том, что происходит с каждым из нас, во всех наших неудачах большей частью виноваты мы сами. Мое последнее поражение от Алекса Бунемы (19 января 2008 года), которое сильно отбросило меня в рейтингах, было следствием множества ошибок. Я просто не должен был соглашаться на этот бой! Хотя бы потому, что за месяц до этого провел хороший поединок, нокаутировав сильного бойца Гарсию. Но я подписал контракт, и пришлось сильно гонять вес. А этих нагрузок организм не выдержал, я заболел, а перед боем 5 дней не мог спать. Как провел на ринге 10 раундов, не могу понять до сих пор…
– Так почему же вы не отказались от боя?
– Вы меня поймите: я был на контракте у самого Дона Кинга, а отказаться от боя, предложенного им, означает, что в течение года у тебя поединков не может быть вовсе! Такие ситуации часто возникали со многими боксерами, что работали с ним. В итоге я пошел, как гладиатор, умирать. Знал, что ничего хорошего меня не ждет, после 3-го раунда не понимал, что происходит, но ведь я вел бой по очкам! Но вот когда сил не было никаких, тогда Бунема и смог выиграть. С другой стороны, все могло закончиться еще хуже – но я не был “пробит”, на здоровье-то поражение сильно не сказалось…
“За моей спиной три сына”
– Ваш поединок проходил на разогреве боя Рой Джонс-младший – Феликс Тринидад в легендарном “Мэдисон Сквер Гарден”. Многие считают, что на ТАКОЙ арене так выступать нельзя…
– Я, если честно, о таких вещах не думал и не думаю. Когда за твоей спиной три сына, то нужно делать все, чтобы их обеспечить. В тот день, кстати, ко мне подходил сам Рой Джонс. Говорил, что я чем-то на него похож, что он из моего поединка с Гарсией многое для себя извлек…
– С чем бы вы могли сравнить профессиональный бокс: со скачками, где боксеров загоняют, как лошадей, или с гладиаторскими боями?
– Блин… тут ситуация двойственная. С одной стороны, иногда ты идешь умирать. Иногда тебя засуживают, и весь твой адский труд, вся твоя подготовка, твои надежды идут насмарку. Но, с другой же стороны, я и многие другие уходят в профессиональный бокс, потому что любят это дело. Я, например, даже не представляю жизни без бокса. Мне уже 36 лет, и надо задумываться, как жить дальше. Но как начинаешь думать об уходе из бокса, становится страшно…
“В Уральске тренировал коммерсантов, бандитов…”
– Звучит банально, но расскажите о вашей жизни в Уральске.
– После службы в армии я остался жить в этом городе и занимался у классного тренера Куаныша Сапиевича Ахасова. Он для меня – как второй отец, да и специалист замечательный. Он-то и помог устроиться в институт, решил проблему с жильем, нашел мне работу. Я в Уральске женился, там родился мой сын – ему сейчас 14 лет. Он, кстати, приехал в Шымкент поболеть за меня…
– А кем вы тогда работали?
– Тренером. У меня была платная группа, в которую ходили люди от 16 до 50 лет – коммерсанты, бизнесмены, бандиты… Я, быть может, никогда не уехал бы из Казахстана, но очень хотел реализовать себя в боксе, да и тренер советовал переехать в другой город, где будет больше шансов сделать карьеру. И я отправился в Питер, а там началась совсем другая жизнь…
– Появись вы сейчас в Уральске, нашли бы зал, где тренировались и тренировали?
– Конечно! В Уральске не заплутаю. У меня до сих пор там остались настоящие, верные друзья. Я по сей день приезжаю в этот замечательный город, но сейчас все реже и реже.
Как расслабился, так все и пошло…
– Давайте представим, что у вас есть возможность повернуть время вспять и что-то изменить. Кроме боя с Бунемой какой бы поединок вы выбрали?
– С Корри Спинксом. Это была моя первая защита титула чемпиона мира. И так уж получилось, что она проходила в родном городе Спинкса. Моя главная ошибка была в том, что я нацелился ударить и выиграть нокаутом, а нужно было боксировать. Конечно, меня можно понять: все знали, что Корри нужно достоять, и победу ему отдадут. Но тогда я семь раундов бегал и хотел стукнуть один раз. Вот когда я расслабился, стал действовать как обычно, тогда и начал выигрывать раунды. Но было уже поздно…
– Вы бились против Спинкса в его родном городе Сент-Луисе. Не удивились, что даже в таких условиях один из арбитров поставил ничью?
– Меня уже ничего не удивляло. Поразило другое: судейские записки с того боя лежат у меня дома до сих пор. Так в них последние три раунда, которые я выиграл вчистую и где Спинкс пятый угол искал, судьи отдали моему сопернику!
За первый бой – 140 долларов
– Позвольте задать нескромный вопрос: когда вы начинали свою карьеру, сколько зарабатывали за бои?
– Вы даже не представляете! За свой первый поединок я получил 200 долларов, из которых 30 процентов гонорара отдал. Но я был счастлив и за эти 140 долларов. Когда же я котировался, был третьим в рейтинге WBC, меня пригласили в США и заплатили за бой 2 тысячи долларов. Тогда это был самый большой гонорар в моей карьере. Уже потом Сергей Ляхович (экс-чемпион мира по версии WBO в супертяжелом весе. – Прим. авт.) и другие парни говорили, что я дурак и что за мои бои должны платить не менее 30 тысяч.
– Тот же Ляхович и Валуев получают много больше вас. Равно как и Артур Абрахам. Как вы считаете: почему так происходит?
– Все очень просто. Тяжеловесы котируются всегда. Любой парень в тяжелом весе, попадающий в десятку рейтинга, сразу будет получать около 100 тысяч долларов, даже если класс не очень высок. Мой же бой будет стоит 25–30 тысяч…
– Но Артур Абрахам, как и вы, боксер среднего веса…
– Тут ситуация совершенно иная. Артур – армянин. А армяне очень хорошо болеют за своих, что я неоднократно видел в Америке. Не знаю, как обстоит дело с поддержкой казахских боксеров в США, но вот русских бойцов там поддерживают не очень сильно. А у армян сумасшедшая поддержка. И когда на того же Абрахама народ валом валит в Германии и Штатах, когда зрители приносят большой доход организаторам, такой боксер будет интересен всем.
Две стороны медали для Бейбута Шуменова
– Вы следите за выступлениями казахстанских боксеров?
– Да. Я знаю, что казахская школа бокса очень сильная. Здесь столько талантливых ребят!
– А фамилии известных бойцов можете назвать?
– Я очень хорошо помню парня, который выиграл Олимпиаду, но вскоре погиб (Бекзат Саттарханов. – Прим. авт.). Шикарный боксер. Еще помню, что в Пекине у вас парень стал олимпийским чемпионом (Бахыт Сарсекбаев. – Прим. авт.). Но если дела в любительском боксе у вас хороши, то бокс профессиональный что в России, что в Казахстане слабо развит. И многих любителей в профи переманить очень сложно. Они получают много больше, находясь при сборной. А в профи приходится начинать все с нуля – с копеек, со ста долларов за раунд. На такое пойдут немногие.
– А как вам карьерное продвижение Бейбута Шуменова в профессиональном боксе?
– Те парни, с кем он боксировал три последних боя, – очень сильные ребята. Вообще Бейбут – неординарный человек: начал карьеру не как все, а встречается с самыми лучшими. У этой истории есть два момента. Положительный заключается в том, что он может очень быстро стать претендентом на мировую корону. Но есть и обратная сторона: можно сломаться без должного опыта. Поверьте мне, опыт очень важен в профессиональном боксе, и нужно какое-то время, чтобы “обкататься” и понять все нюансы. Дай Бог, чтобы Бейбут избежал неудач и пришел к намеченной цели.
“К нынешним бы мозгам да то здоровье”
– Если сравнить Романа Кармазина образца 2004 года и нынешнего, то какой сильнее?
– Даже не знаю. Сейчас у меня нет той молодости и задора, но есть колоссальный опыт. А уж он, поверьте, многого стоит. Хотя, конечно, к моим бы нынешним мозгам да то здоровье…
– Реально ли вам еще раз примерить пояс чемпиона мира?
– Мне кажется, что да. Я хочу выйти на бой за титул чемпиона мира с Келли Павликом или Артуром Абрахамом. Я 5-й номер в рейтинге IBF и надеюсь, что к концу года мои рейтинговые позиции будут еще сильнее. Мне абсолютно все равно, с кем драться. Главное, чтобы соперник был сильным, а бой – хорошо оплачиваемым. Я не скрываю, что хочу подзаработать, ведь за свою карьеру серьезно я еще не заработал.
– А на какие жертвы вы готовы пойти ради достижения этой цели?
– Я всю карьеру чем-то жертвую. Очень часто выхожу на ринг за небольшие деньги, постоянно соблюдаю режим. Не курю и никогда не пил пива, потому что хочу сохранить боксерскую жизнь гораздо дольше. И мне очень хочется, чтобы мои мечты сбылись. Да и мечты всех наших постсоветских боксеров. Им я тоже желаю успехов.
Алексей КАЩАЕВ