Вся жизнь – в спорте
В нашей беседе Владислав Павлович вспомнил, как по его инициативе в начале 90-х годов во все профессиональные велокоманды были разосланы письма с просьбой обратить внимание на молодых и талантливых казахстанцев – Винокурова, Кивилева, Мизурова и других. Старшему поколению велоболельщиков Кухарский известен как один из лидеров сборной СССР, неоднократный победитель всесоюзных и международных стартов, бронзовый призер велогонки мира 1970 года. Работы у него хватает и сегодня.
– Работаю в Национальном олимпийском комитете (НОК) в должности руководителя группы по связям с национальными и международными федерациями, – начинает разговор Владислав Кухарский. – Этот пост называют по-разному. К примеру, во всем мире он звучит как спортивный директор НОКа. В мои функции входит помощь федерациям Казахстана по разным видам спорта, признание их в международных федерациях, комплектование наших команд для участия в комплексных соревнованиях – Олимпиадах, Азиатских играх…
Олимпийский ультиматум
– В свое время вы были самым титулованным казахстанским велосипедистом. Подсчитывали, сколько медалей в вашей коллекции?
– Честно говоря, нет. Я занимался велоспортом с 1963 по 1972 год, выигрывал медали на чемпионатах СССР. Выступал за сборную Советского Союза во многих гонках. Готовился к Олимпиаде 1968 года в Мексике. Однако в мае заболел и на Олимпиаду не попал.
– Чем заболели?
– Ничего серьезного, просто простудился перед отборочными стартами. Но в нашей команде была длинная скамейка, поэтому любого можно было сразу заменить. Еще одним моментом стало требование, чтобы я переехал жить в Сочи. В этом случае мне гарантировали место в олимпийской сборной. Когда я отказался, мне начали чинить препятствия.
– Спустя четыре года была еще одна Олимпиада…
– Я тогда уже закончил выступать. Все равно на Олимпиаду не попадал: существовал возрастной ценз. Люди после 25 лет были не нужны. Времена изменились, и сейчас уже трудно понять некоторые ситуации, которые возникали тогда.
Законы сборной СССР
– В ваше время велоспорт был командным видом спорта или больше индивидуальным?
– Конечно, командным. Поэтому выбиться в лидеры было не так легко. Советский Союз состоял из 15 республик, и с каждой из них надо было конкурировать, доказывать свое место в сборной. А команда не всегда комплектовалась справедливыми методами. В первую очередь в нее попадали москвичи. Чтобы тебя заметили, надо было быть на три головы выше.
– Тем не менее вы не только входили в состав сборной СССР, но и были одним из ее лидеров. А в 1970 году на велогонке мира заняли третье место в личном зачете…
– Велогонка мира считалась самой престижной многодневкой среди любителей. Она была еще и политическим мероприятием. Сборная СССР была командой из коммунистической страны, поэтому лидера у нас быть не могло, никто не работал на кого-то одного. Это было не принято из моральных соображений того времени. Работали всегда на команду, и интересы коллектива ставились выше личных. Порой индивидуальную победу приносили в жертву ради командного успеха. Хотя во всем мире работают на одного спортсмена-лидера, а на команду – во вторую очередь.
– А как было у поляков, где солировал Рышард Шурковский – победитель четырех велогонок мира?
– Они тоже в первую очередь работали на команду. Как только решался вопрос с командным первенством, можно было задуматься и о личном. Задача была такой: побеждаете в командном зачете – вам почет и уважение, если не попадаете в призеры – команду могли расформировать. А Шурковский был достаточно сильным гонщиком, чтобы самому постоять за себя.
“В велоспорт попал из… лыжников”
– Был интерес и желание проехать “Тур де Франс”?
– Интерес был, но возможности не было. Тогда в велоспорте существовало деление на любителей и профессионалов. Были даже две разные международные федерации, которые объединились только в начале 90-х, когда профессионалов допустили к Олимпийским играм. В советских газетах о “Тур де Франс” писали только плохое, Интернета в то время не было. Что-то можно было узнать лишь из французской газеты “Юманите”, но она продавалась только в Москве, да и то поступала в киоски с десятидневным опозданием.
– Правда, что в велоспорт вы попали из лыжного спорта?
– Да. Живя в Талгаре, я был чемпионом района и области по бегу на лыжах, а велосипед использовал для поддержания спортивной формы в летний период. Ну а потом так получилось, что велоспорту начал уделять все больше и больше времени. Как-то мне дали гоночный велосипед, я сел на него, поехал, обогнал всех перворазрядников. В 1962 году меня взяли на первенство Советского Союза среди техникумов. Для этого “нарисовали” разряд и отправили на соревнования. Занял я место где-то в районе 50-го. Это был результат кандидата в мастера спорта.
– А как лучших гонщиков СССР нервировали своим скрипучим велосипедом, помните?
– В 1965 году в 19 лет меня взяли в сборную Союза. На моем велосипеде от дождя расшатались клинья, и он страшно скрипел, чем выводил всех из себя. Тогда тренер сборной Леонид Шелешнев дал задание, и мне собрали мой первый профессиональный велосипед.
– Сборная гоняла на велосипедах советского производства?
– Да, их делали по спецзаказу в Харькове. Купить импортный велосипед было очень сложно.
Как «прорубали окно в Европу»
– После распада Союза велоспорт оказался в Казахстане одним из немногих видов спорта, не попавших в забвение…
– В тот момент я возглавлял Федерацию велоспорта Казахстана. Тогда мы не имели возможности содержать в республике свою профессиональную велокоманду, поэтому надо было трудоустроить ребят в европейских клубах. Их результаты в международных гонках, появление имен на страницах газет должны были помочь популяризации нашего спорта в Казахстане. Лично отправил 74 письма во все европейские профессиональные клубы, которые были зарегистрированы. В этих письмах я рассказал о наших талантливых спортсменах – Винокурове, Кивилеве и других. Многие не верили в успех, но мы все же получили три ответа, и один из них – от испанцев – был самым конкретным. Наших ребят приглашали для участия в гонке с дальнейшей перспективой.
– Россия не заглядывалась на казахстанских велогонщиков?
– Тем же Винокурову с Кивилевым предлагали контракты в России. Но мы им советовали не торопиться, убеждали, что в случае принятия этих предложений они погибнут как спортсмены. Их сразу сделают гражданами России, но все равно будут считать пришлыми. Ребята нам поверили и остались. А в 1994 году Винокуров выиграл Азиатские игры в Хиросиме, и мы уже могли представлять его как человека, добившегося признания на Азиатском континенте. Это было только начало становления имиджа Казахстана в мировом велоспорте. “Прорубать окно в Европу” было непросто.
Тема “Астаны” – без комментариев
– Принцип, по которому сегодня формируется “Астана”, привлекая иностранных звезд, на ваш взгляд, правильный?
– Хотел бы оставить его без комментариев. Скажу только, что в любой ситуации нам надо готовить своих лидеров. Тренерам детских спортивных школ, центров олимпийской подготовки необходимо готовить смену нынешним звездам “Астаны”. Сам клуб в одиночку эту задачу не решит. Его функции в ином.
– Как обстоит дело с Александром Винокуровым? Он собирается возвращаться в велоспорт или нет?
– В данный момент я не занимаюсь его делом вплотную. Могу только сказать, что в мировом спорте существуют определенные правила, которые нарушать нельзя ни простым профи, ни звездам. За положительную допинг-пробу следует двухлетняя дисквалификация. У Винокурова она истекает 23 июля 2009 года, и если он после этого захочет выступать, то никто ему не запретит. Однако даже для возвращения надо соблюсти несколько процедур. К примеру, за полгода до первого старта ты должен подтвердить свое участие в нем. Международная федерация должна перепроверить тебя на допинг и только после этого дать разрешение. В такой ситуации был Лэнс Армстронг. Но ему полугодичный срок сократили до трех месяцев, так как он брал перерыв в выступлениях не по причине дисквалификации.
Кофе с коньячком – вкусно очень
– В ваше время проблема допинга существовала?
– Конечно. Она была всегда. На повышение способностей человеческого организма во всех странах работают целые научные лаборатории. Это как замкнутый круг, кто кого опередит: кто-то выдумывает новые препараты, кто-то их ловит. Поймают, а в это время уже придумали что-то новое.
– Но раньше допинг-контроль не был таким частым и жестким…
– Тогда, в принципе, запретов не было. Можно было есть практически все. Мы доверяли нашим врачам, а те никогда ведь не скажут всей правды. Как определить грань, за которой восстановитель превращается в допинг? В наше время и водку не запрещалось пить во время соревнований.
– А пили?
– Ну не водку, конечно. В гонку брали с собой фляжку, в которой смешивали кофе с коньяком. Это считалось нормальным. Такая смесь стимулировала организм. В холодную погоду, когда мерзнешь, кофе с коньяком очень даже помогал.
Сергей РАЙЛЯН, Руслан ПРЯНИКОВ (фото)