Если расставить мои впечатления о Париже по порядку, то у меня получится так: 1. Я в Нотр-Даме. 2. Я на Эйфелевой башне. 3. Японцы у Джоконды. 4. Собаки на Сене. 5. Фуа-гра на Шампс-Элизе. 6. «Шанель № 5» в моей косметичке.
Даже, пожалуй, фуа-гра после Эйфелевой башни и перед японцами в Лувре. Это честно – без реверансов.
Что японцам Мона Лиза?
Париж – самый неприветливый к туристам город из тех, где мне довелось бывать. Равнодушно и холодно он взирает на твои суетливые поиски метро, бесконечное изучение карты, на которой ты еще в отеле аккуратно отметил крестиком Лувр, Эйфелеву башню, Елисейские Поля… Он не собирается тебе помогать. Крупно повезет, если ты сможешь хотя бы на день, хотя бы на час договориться с Парижем, и он благосклонно приоткроет тебе дверь туда, куда ты стремился всю жизнь.
А до того он будет демонстрировать тебе неухоженные, если не сказать грязные, улицы. А вместо д’Артаньянов и благородных Атосов – все больше афрофранцузов. (Мне, конечно, говорили, что в Париже очень много афро… Но я никогда не думала, что та-а-ак много.) И не пытайтесь найти на улицах прелестных парижанок а-ля Катрин Денев. (Хотя саму Катрин Денев краем глаза увидеть удалось.) Парижанки одеваются серо и неброско, в таком одеянии наши алматинские девушки даже в магазин выйти постесняются. Только на Елисейских Полях мы встретили лощеных мадам в легких шубках, беспечно шагающих по лужам в туфельках от Прадо. Но наши парижские друзья поспешили разочаровать: это жены и любовницы богатых иностранцев, русские, скорее всего.
Как и тысячи бестолковых туристов, я первым делом устремилась в Лувр. К первой даме Парижа – Джоконде. Указатели со стрелочками с отксеренным образом Моны Лизы начинаются чуть ли не на станции метро. И ведут прямо в Итальянский зал Лувра, где ты вместо бессмертного творения Леонардо да Винчи натыкаешься… на толпу японских туристов, беспрестанно щелкающих фотоаппаратами. Прорвавшись сквозь толпу, ты видишь где-то вдалеке за бронированным стеклом то, ради чего ты сюда примчался. Даже не верится, что это та самая Джоконда. Но сотни вспышек японских фотомыльниц подтверждают: да-да, это она!
Я так и не поняла, зачем они фотографируют на свои мыльницы и сотовые телефоны Джоконду? Когда есть столько прекрасных репродукций высочайшего качества. И что японцам Мона Лиза?
Вторая дама Парижа – знаменитая Эйфелева башня – при ближайшем рассмотрении оказалась ржавым припыленным железным монстром в тумане. В первый день Париж так и не доверился мне…
Мерси боку!
Первые сутки в Париже я пребывала в состоянии панического разочарования. И очень опасалась, что по возвращении придется притворно ахать, передавая эмоции, которые меня так и не посетили. Но оказалось, что и Парижу не чужды амбиции. Он проявил каплю патриотизма и приоткрыл дверь в город моей мечты. Одарил подарком, который останется теперь со мной на всю жизнь.
На второй день небо очистилось от импрессионистских облаков. Выглянуло мягкое солнце. И в его свете я увидела доброжелательные лица парижан. Оценила неброские, идеально сшитые пальто парижанок. И непременные шарфы, в которые кутаются парижане независимо от пола и возраста.
Решив использовать погожий денек, мы отправились на Эйфелеву башню. И то, что вчера казалось грудой ржавого железа, сегодня возвышалось воздушным кружевным чудом. Постояв совсем немного в очереди, поднялись наверх. Произошло необъяснимое: Париж лежал у ног – такой прекрасный, светлый, доброжелательный. Он приглашал и улыбался.
И башня оказалась вовсе не ржавая, а просто коричневая. Цвет башни менялся несколько раз. Она была и красной, и желтой. А последние 30 лет – коричневая. Парижане решили, что этот цвет лучше всего гармонирует с общей архитектурой города.
На смотровой площадке на высоте 115 метров (на третий уровень – 274 метра – не пускали, наверное, из-за ветра) от великолепия захватывает дух. И ты впадаешь в состояние щенячьего восторга на грани эйфории. Теперь понятно, почему Том Круз сделал предложение Кэти Холмс именно здесь. А может, потому и сделал, что находился здесь?
Собаки на Сене
Прямо от площади тур Эйфель, чтобы продлить очарование, советую выйти на набережную Сены. Погуляв здесь часик, можно не сожалеть о том, если вы не попадете в музей д’Орсэ. Потому что пейзажи Мане и Моне, Сезанна и Ренуара, Дега и Ван Гога предстанут перед вами такими, какими их видели импрессионисты. Приткнувшиеся многочисленные баржи и кораблики, суда и суденышки, по палубам которых шныряют парижские коты, а на мачтах сушится белье… Сидя на уютной террасе ближайшего кафе, где вам подадут кофе в большой круглой чашке, чтобы удобней было макать туда ароматный круассан, вы почувствуете себя совершенно счастливым человеком. И зимний ветер здесь не страшен, потому что все открытые террасы обогреваются мощными газовыми горелками или электрическими отражателями.
Рядом с вами непременно будет скучать элегантный спаниель. Или жалкая трясущаяся от холода японская крошка, которую француженка посадит чуть ли не на стол, поближе к обогревателям.
Нигде я не видела столько собак, сколько на набережной Сены. Говорят, в Париже их больше 200 тысяч. В основном некрупные породы – болонки, шпицы, терьеры, мопсы. Французских бульдогов, как ни странно, не видела ни одного. Но, судя по всему, сердце парижан отдано спаниелям.
К своим собакам парижане относятся с гораздо большим почтением, чем к туристам. Собакам здесь позволено все. В том числе и то, что не позволено властями – справлять нужду где придется. Собаки-парижане игнорируют все попытки властей ограничить свободу на испражнения. Потому к концу дня, прогуливаясь по саду Тюильри или набережной, или даже по Елисейским Полям, вы рискуете легко угодить в это самое «игнорирование».
Фуа-гра и «Шанель № 5»
Главная улица Парижа – знаменитые Шампз-Элизе – Елисейские Поля. От Триумфальной арки до площади Согласия почти два километра бесконечной ярмарки тщеславия и сверкающего праздника.
Здесь расположены все самые крупные магазины мировых брендов – Benetton, Disney Store, Nike, Zara, Gap, Lacoste, Louis Vuitton, Guerlain, Sephora, Yves Rocher, Cartier.
Я не рискнула зайти в «Картье», лишь сфотографировалась у самого знаменитого ювелирного салона. А вот в «Луи Виттон» ноги сами занесли. И скажу вам по секрету, тем «луи-виттоном» у нас все барахолки забиты. И не то чтобы сильно отличаются. Разве что ценой. Кошелек от «Луи Виттон» на Елисейских Полях стоит от тысячи евро. У нас на барахолке такой же можно купить тенге за пятьсот!
Дольше всего дамы задерживаются в знаменитом магазине «Сифора». Косметика и духи. Не понимаю, как я могла жить все это время без «Шанель № 5»?
На Елисейских расположено знаменитое кабаре «Лидо», которое сегодня успешно конкурирует с «Мулен Руж». Самые знаменитые и привлекательные рестораны тоже здесь. В частности, напротив «Лидо» расположен самый дорогой русский ресторан – «Распутин», где отмечает юбилеи и события московская богема.
По совету друзей мы поужинали в уютном ресторане «Шаклеманс». И не пожалели. Ужин был восхитительным. Горячим, безумно вкусным, сытным. И чисто французским. И – по нашим меркам – совсем недорогим. Каждому он обошелся в среднем в 25 евро. Это на Елисейских-то Полях, да с фуа-гра и французским шардоне. Фантастика!
Последний день в Париже
Завершающей нотой парижских чудес может стать Нотр-Дам-де-Пари. Описывать ощущения, которые испытываешь в соборе, – занятие неблагодарное. Хочется сказать спасибо парижанам за их восхитительную лень, которая не позволяет им подкрашивать и подбеливать древние камни, подправлять кафелем цоколь. Нотр-Дам стоит таким, каким был в XIV веке. Его строили два столетия, чтобы эта “огромная каменная симфония” простояла вечно. О соборе Парижской Богоматери могу сказать только одно: можно пожертвовать всем, даже Джокондой, если у вас всего один или два дня в Париже, но Нотр-Дам нужно увидеть обязательно. И услышать колокольный звон, от которого, как говорят, излечиваются даже смертельно больные.
Последний день в Париже. От осознания, что завтра ты покинешь этот город, сердце сжимается так, что трудно дышать.
Бодро обмотав шею шарфиком, выхожу одна я из отеля. И – о чудо! – Париж улыбается мне. Лихо вкатываюсь в метро и, даже не взглянув на карту, безошибочно нахожу свою станцию. Париж принял меня!
Я не стала портить последний день беготней по магазинам и музеям. Не побоялась оторваться от шумной ватаги журналистов. И пошла бродить одна. Я не знаю названия улочек и площадей, по которым меня вел сам Париж, не знаю названий кафе, где он угощал меня вкуснейшими десертами и кофе. Но знаю точно: этот маршрут я смогу повторить, когда вернусь сюда еще раз. А вернусь я обязательно. И тогда Париж встретит меня, как давнюю знакомую. Я буду надеяться, а он будет ждать.
Татьяна ТЕН, фото автора, Караганда