Суд города Жезказгана именем Республики Казахстан установил ответчиков – Министерство внутренних дел и Министерство финансов, которых обязал выплатить пострадавшему и его родителям пять миллионов тенге в качестве компенсации за нанесенный материальный ущерб и моральный вред. Ответчики иск не признают.
МВД РК считает, что возмещение ущерба должно производиться за счет государственной казны, а значит, платить должен Минфин. А Министерство финансов настаивает на том, чтобы ущерб возмещал непосредственный причинитель вреда, то есть Сатпаевское отделение внутренних дел. Или, в крайнем случае, само МВД…
Отец Амантая Каратай Усентаев передал нам фотографии сына. Каким он был и каким стал после 20 февраля 2005 года. Без стеснения и сомнений он сам попросил их опубликовать как неопровержимые доказательства прошлой и нынешней жизни его сына. Если только нынешнее существование этой несчастной семьи можно назвать жизнью.
Беззаконие творят “стражи порядка”
Наша газета уже писала о вопиющем преступлении, совершенном бывшими сотрудниками Сатпаевского отделения полиции 20 февраля 2005 года. Напомним обстоятельства дела. Оперуполномоченный Махмут Унчибаев и следователь Нургали Бекильдеков зверски пытали ни в чем не повинного сотрудника службы охраны корпорации “Казахмыс” Амантая Усентаева, выбивая из него признания в совершении преступления, которого он не совершал. Скованного наручниками парня привязывали к стулу и натягивали на голову противогаз, перекрывая доступ воздуха. Когда допрашиваемый терял сознание, противогаз снимали, приводили жертву в чувство и вновь натягивали противогаз.
Эти зверства творились не где-нибудь на конспиративной квартире или в заброшенном гараже. Допрос проводился в служебном кабинете следователя, в здании городского отделения полиции. И противогаз полицейские хранили в служебном сейфе.
Унчибаев и Бекильдеков были признаны виновными и осуждены судом. Но прежде чем правосудие свершилось, в возбуждении уголовного дела трижды отказывали “по причине недостаточного сбора доказательств для возбуждения уголовного дела”.
После 12-часового допроса в кабинете следователя Амантай Усентаев навсегда потерял сознание. Он был доставлен в реанимационное отделение в коматозном состоянии. А потом передан на руки родителям. Беспомощное существо – без памяти, без движения и без сознания. Этих доказательств оказалось недостаточно?
– 1 сентября 2004 года мы приехали в Казахстан, – едва сдерживая гневные слезы, говорит отец Амантая Каратай Усентаев. – Верили, что здесь, на родине, нас ждут и нам будут рады. И не роптали, когда поняли, что особо никому мы здесь не нужны, что оралманам трудно пробиться и устроиться на новой родине. Все надежды были на старшего сына, Амантая. Он у нас упорный, честный, сильный. Окончил Международный казахско-турецкий университет, дипломированный юрист. Он верил, что рано или поздно станет следователем. Об этом страшно вспоминать, но такая у него была мечта. Но все рухнуло
20 февраля 2005 года. Я, по сути дела, потерял сына, опору в жизни, веру в справедливость. И уже не вижу смысла в этой жизни.
Самостоятельно Амантай может только дышать
Через полгода не выдержала и ушла жена. Амантай остался на руках престарелых больных родителей, инвалидов II группы. Самостоятельно он может только дышать. Сегодня он весит меньше 40 килограммов. Он не может глотать, не координирует движения, никого не узнает и ничего не осознает. На троих – три пенсии по инвалидности. Всего в месяц около 40 тысяч тенге, из которых 20 тысяч ежемесячно платят медсестре-сиделке. Съемная квартира в Жезказгане, где нет ни родных, ни друзей. Город, где они собирались построить новую счастливую жизнь, так и остался чужим.
– Мы сначала ждали, – говорит Каратай, – не могли поверить, что нас оставили наедине с бедой. Верили, что к нам кто-то придет, государственный человек, принесет свои извинения или хотя бы оправдания. Никто не пришел. Никто не извинился, никто не посочувствовал и не помог. А душителей моего сына никто не собирался наказывать.
Через год, 23 января 2006 года, Каратай в один день отправил гневное письмо в девять инстанций – генеральному прокурору, министру МВД…
“Я не пугаю и не угрожаю, – написал он в письме, – я в отчаянии пишу эту последнюю жалобу в моей жизни. Последнюю, потому что если и на эту жалобу мне никто не ответит, если и на этот раз не будут приняты меры по привлечению к уголовной ответственности полицейских, виновных в трагедии моего сына, я приеду в Астану и прямо перед Генеральной прокуратурой сожгу себя! Я и моя семья жили за границей неплохо. И приехали на Родину не потому, что умирали с голоду, а потому, что скучали по Родине. Прошу вас, умоляю вас! Не отправляйте эту мою жалобу обратно в область. Пришлите своих сотрудников сюда, чтобы они сами проверили все, что я написал в своем письме…”
Эту жалобу Каратая не отправили в область. В Жезказган и Сатпаев прибыла следственная группа из Астаны. Результатом их работы стал суд над полицейскими и приговор, который мало чем успокоил отца.
“Я боюсь за жизнь второго сына и дочери, за их будущее”
Прошел еще год. Нужно было как-то жить дальше. Каратай по совету юристов подал исковое заявление в суд о взыскании с виновных денежной компенсации за материальный ущерб и моральный вред. Материальный ущерб был составлен с точностью до копейки. Утраченная зарплата сына за все месяцы следствия и суда. Расходы на сиделку и лекарства, лечение и транспорт. Всего – 3 миллиона 743 тысячи тенге. “Достоверность суммы проверена и не подвергается сомнению” – указано в решении суда. Более того, суд постановил обязать ответчика ежемесячно выплачивать семье потерпевшего сумму в размере заработной платы сына.
Моральный вред, нанесенный его семье, Каратай оценил в 50 миллионов тенге.
– Все возмущаются, увидев эту сумму, говорят: с ума сошел! – говорит Каратай. – Нет, господа, я в своем уме. И я сделаю все, чтобы государство заплатило по счетам. Эти деньги не спасут Амантая, они не помогут мне и матери. Наша жизнь кончилась 20 февраля 2005 года. Я хочу отправить за границу младшего сына и дочь. Я боюсь за их жизнь, за их будущее. Хочу, чтобы они уехали. В Китай, в Америку… Куда угодно, только подальше от этой жестокой и несправедливой жизни.
Суд оценил моральный вред гораздо скромнее: 1 миллион тенге – Амантаю и по 500 тысяч – матери и отцу. Ответчиками по иску суд признал Министерство внутренних дел и Министерство финансов.
“Представитель ответчика – МВД РК – на суде иск не признал. Не отрицая факт причинения вреда по вине сотрудников полиции, не оспаривая предъявленной суммы, ответчик считает, что возмещение ущерба должно производиться за счет государственной казны, а именно Министерства финансов РК”.
“Представитель ответчика – Министерства финансов РК – также иск не признал. Не возражая против требуемых сумм в счет возмещения вреда, ответчик ссылается на непосредственного причинителя вреда, который и обязан возместить ущерб”.
Минфин нашел лазейку
Несмотря на возражения ответчиков, суд города Жезказгана 21 марта 2008 года вынес решение в пользу истца и обязал взыскать с Министерства финансов означенную сумму. 4 апреля Минфин подал апелляционную жалобу на данное решение суда.
Цитируем основную мысль жалобы Минфина:
“Выделение денег из резерва Правительства Республики Казахстан на исполнение обязательств по решению судов осуществляется в случаях, предусмотренных статьей 923 Гражданского кодекса РК, которая гласит, что вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу, домашнего ареста, подписки о невыезде, … незаконного помещения в психиатрическое или другое лечебное заведение, возмещается государством в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, в порядке, установленном законодательными актами.
В связи с тем, что в отношении Усентаева А.К. ни одна из указанных мер не была применена, Министерство финансов считает, что суд необоснованно за незаконные действия ДВД, не предусмотренные в статье 923 ГК РК, принял решение о взыскании суммы вреда с администратора бюджетной программы 010 “Резерв Правительства РК” Министерства финансов”.
Что тут скажешь… В Гражданском кодексе действительно не предусмотрены пытки. Законодатели, принимавшие Гражданский кодекс, наверное, не предполагали, что в нашем государстве имеются полицейские, которые подвергают граждан Казахстана изощренным истязаниям. У нас и в Уголовном-то кодексе статья 347-1 “Пытки” появилась сравнительно недавно, пять лет назад. Дополнить “пытками” одновременно и Гражданский кодекс пока никому в голову не пришло.
Ловко обыграв юридический казус, финансисты просят направить дело на новое судебное рассмотрение, настаивая признать ответчиком “ОВД города Сатпаева – непосредственного причинителя вреда, который и обязан возместить моральный вред за счет денег, находящихся в распоряжении этого органа”.
Суд отклонил апелляцию финансистов. 14 мая решение вступило в законную силу. Но эпистолярная эквилибристика продолжается. Минфин просит суд отсрочить исполнение решения. Финансисты, видимо, ищут новую зацепку, твердо решив защищать государственную казну и не допустить такого ее разорения. Сегодня заплатят Усентаеву, а завтра как повалят иски от всех, кто стал жертвой произвола полицейских!
P.S. Каратай Усентаев обратился к нам с просьбой передать через газету министру МВД РК Бауржану Мухамеджанову, что он очень желал бы попасть к нему на прием. “ Мне есть что ему сказать”. Выполняем просьбу Каратая и присоединяемся к ней.
Татьяна ТЕН, Караганда