Честно ответила – ознакомилась с отдельными главами на одном из сайтов да с несколькими интервью, опубликованными в разные годы. Но поговорить все равно хочется!
С Вадимом Николаевичем мы встретились в кофейне. “Ни в чем себе не отказывай!” – мэтр любезно подал меню. А он такой же галантный!
Удивилась, что мой собеседник ест десерт, а ведь в социальных сетях писал, что на диете…
– У меня диета – после шести не жрать. А так я себе всё позволяю! – объяснил мое удивление собеседник.
– Вадим Николаевич, между собой коллеги обсуждают, мол, как Борейко ушел на вольные хлеба, вдохновение пришло. Выдает книги как пирожки…
– Чтобы сделать книжку, нужно самое главное – усидчивая задница. Почему я их “пеку”? Этим занимаются "бездельники, у которых много свободного времени". Я очень хорошо попадаю под данное определение. Уже третий год как фрилансер, сам регулирую свой график, никем не руковожу и никому не подчиняюсь. Никто мне не указывает, о чем писать, кроме некоторых комментаторов в "Фейсбуке". И это меня приводит если не в восторг, то в какое-то равновесие. Сейчас для меня подобный режим существования – главный и единственный.
– А вы для себя строгий редактор?
– Ну, других редакторов у меня нет! Я выступал для других авторов в качестве редактора, когда выпускал их книжки: Ермека Турсунова, Олега Червинского, Геннадия Бендицкого. Хотя вообще-то называю себя не редактором (эти авторы в моей правке особо не нуждались), а супервайзером, потому что слежу за технологическим процессом выхода книжки от и до: сижу с дизайнером и лично слежу за версткой, отдаю тексты корректору, утверждаю качество печати в типографии и забираю оттуда сигнальные экземпляры.
Люблю “консервировать” время
– Поделитесь секретом: как удается запоминать такой объем информации и детали, скажем, какая закуска была на столе 20 лет назад, какого цвета был галстук у вашего собеседника? Сразу записываете в блокнот или откладываете в собственное “хранилище”?
– У меня не такая уж и хорошая память. А иногда и просто капец. Как-то шесть часов подряд вспоминал, как будет по-английски “до свидания”. Вспомнил. Поэтому совет: когда память просрал, используй технологии.
Во-первых, есть целая армия блокнотов. Во-вторых, все файлы хранятся в систематизированном архиве, веду его с начала 2000-х годов, когда купил себе нормальный комп. По большому счету, я же не пишу книги с нуля. Так можно сказать только о книге “Магия слова”: это было огромное интервью с Дмитрием Петровым (российским полиглотом, лингвистом. – Прим. авт.), которое мы записывали четыре дня. Расшифровал – получилась книжка. Известный журналист Вадим Борейко запел
Какие-то сцены из жизни, как и у многих, настолько резко западают в память, что помнишь день до каждого шага.
А некоторые события словно воскресают из небытия, лишь когда о них напоминают. Тогда в голове забытый файл разархивируется, и начинаешь по крупицам восстанавливать. Но я бы не советовал пишущей братии надеяться только на память.
– Идею собрать все интервью с видными представителями русской культуры в книгу “Народные инородные” давно вынашивали?
– Предыстория у нее есть. Вначале собирался делать книгу с казахстанскими персонами. Начал цикл “Лица Казнета” в 2017 году, опубликовал семь интервью. Но цикл прервался.
А у меня уже в последнее время возникла традиция – каждый год, чтобы он запомнился, какой-то материальный след оставлять, хотя бы в виде книги.
Продолжать тот цикл в “Фейсбуке” – но тексты неприлично длинны, никто не будет читать лонгриды по 50-60 тысяч знаков. Я и так пру против тренда, публикуя в соцсети расследования. Понял – пустая затея. Тогда вспомнил, что в 2000-х беседовал со многими деятелями российской культуры. Более того, книга “Народные инородные” выросла из другой: в 2006 году я за свой счет издал сборник “Девять”. Она была для друзей, просто всем ее раздарил. Ну не может же труд пропасть бесследно!
И потом, я люблю “консервировать” время, затем эти “консервы” вскрывать.
Мои герои – писатели и поэты Виктор Пелевин, Борис Акунин, Владимир Сорокин, Эдуард Багиров, Игорь Свинаренко, Виктор Шендерович, Игорь Губерман, Игорь Иртеньев, Владимир Вишневский, Андрей Орлов, радиоведущий Сева Новгородцев, художник Андрей Бильжо, галерист Марат Гельман.
Они размышляют об искусстве и литературе, о политике, об обществе и власти, о деньгах и женщинах, о водке и насилии, о России и Казахстане.
Зачем вернулся к своим героям спустя столько лет? Я не терял их из виду и проследил судьбу каждого, наблюдая за метаморфозами. Причем не только за личностными и творческими. Здесь как раз все было в порядке: мастера остались верны себе, не “переобувались”, продолжали точить перо (в хорошем смысле слова).
Но что-то сломалось в восприятии большинства из них обществом. Теперь иные любимцы (в прошлом) публики не востребованы, а иные превратились в парий, маргиналов, “пятую колонну” и “нацпредателей”. Почти все, кроме Багирова, оказались в оппозиции к режиму: кто в эстетической (Пелевин, Сорокин), кто – в прямой конфронтации (Шендерович, Орлов, Акунин, Гельман). Двое последних вынуждены эмигрировать.
Тема невостребованности таланта – пожалуй, одна из главных в книге. Как пишет Дмитрий Быков, "нету мне места на этой земле – это и есть мое место".
Первый стакан, первый секс, первые деньги
– С кем из героев встреча долго не срасталась?
– Самый первый выезд в Москву был к Акунину. Нашел его электронку, написал. Григорий Шалвович ответил, что занят, сочиняет роман и в такую пору никому интервью не дает.
Я ждал около года. Раз в квартал деликатно капал ему на мозг, напоминая о себе. Решил взять его измором. Это тонкое искусство.
С одной стороны, нельзя дать о себе забыть. С другой – быть не сильно настырным. Наконец он написал – если вам нужен повод для командировки в Москву, прилетайте… Что касается самих бесед, все они были довольно откровенными. Наверное, потому, что к каждому интервью я серьезно готовился.
– Со многими героями книги вы говорили на откровенные темы – о женщинах, семье, спрашивали, когда был первый стакан, первый секс…
– Вопросы, действительно, рискованные. Но с удивлением обнаружил: мужчины охотно об этом говорят, если не переходить рамки корректности. Потому что для каждого это важно. Я думаю, что эти три… субстанции формируют мужчину несравненно сильнее, чем родители, школа, книги, религия. Некоторые коллеги взяли на вооружение мою технологию: спрашивать своих героев о первом стакане, первом сексе, первых заработанных деньгах. Правда, сейчас эти вопросы кажутся мне мальчишескими, и меня интересуют другие вещи. Может, потому что бухать бросил полтора года назад.
Всё безнадежное – моё
– На презентациях предыдущих книг выстраивались очереди ваших поклонников. А кого среди них больше – мужчин или женщин?
– Я социологические замеры не делал. Но, судя по “Фейсбуку”, пожалуй, женщин, что приятно. Да и среди мужчин немало. Не скажу, что моих поклонников – орды.
Я прекрасно отдаю себе отчет, что книга – формат уходящий, и я занимаюсь безнадежным делом. Но мне нравится, потому что всё безнадежное – моё.
Бороться со смогом, за чистоту городских рек, книги бумажные писать… Привык браться за неподъемные задачи. Может получиться. Может – нет. Это не так важно. Путь выше цели. Да и у меня свое понятие успеха. Он – в ежедневной личной реализации. То есть ты делаешь то, что умеешь, что тебе нравится, что должен и что полезно обществу. На последнем месте – что приносит деньги. Владимир Рерих представляет новую книгу Вадима Борейко
– В вашей иерархии ценностей деньги опустились?
– А они никогда не доминировали, хотя я всю жизнь неплохо зарабатывал. Вернутся… Тем более что не последний хрен без соли доедаю.
– Вы сейчас в гармонии с собой, много гуляете. Чувствуете себя абсолютно счастливым?
– Счастье – чувство редкое и зыбкое, а потому ненадежное. Скорее, у меня теперь состояние равновесия, о чем говорил. Человек ведь живет для чего? Чтобы от жизни удовольствие получать. Чем я активно и занимаюсь. Делаю любимую работу. В теплое время езжу на природу. Я вот понял – почему люди у нас зимой особенно злые? Они солнца не видят! Из-за смога.
Смог крадет у нас два года жизни. Не видишь солнца, неба, а это вызывает у меня порой если не депрессию, то какое-то внутреннее оцепенение.
Я уж не говорю, каким букетом болезней чреват для людей смог. Поэтому и бодаюсь за чистый воздух. Поэтому всем рекомендую хотя бы раз в неделю куда-нибудь выбираться. На природу, в горы.
Вопросы внутреннего голоса из книги
– …Напечатанное в книжке полностью соответствует опубликованному в газете?
– Газетные пределы вынуждали сокращать интервью иногда вдвое-втрое. Зато в книге я – необрезанный!
– Большинство твоих героев – евреи…
– Специально по пятой графе не подбирал. Хотя с детства изо всех сил хотел стать евреем. Но у меня из этого ничего не вышло. Единственная мечта, которую не сумел осуществить. Наверное, поэтому меня к ним тянет.
АЛМАТЫ