В России пытались запустить свою версию состязаний начинающих кутюрье еще семь лет назад, но она оказалась тогда никому не интересной. О проекте на время забыли.
В прошлом году франшизу выкупил другой развлекательный канал. Правда, и в этот раз не обошлось без скандала: жюри лучшим дизайнером признало дочь известного местного модельера.
Фаворитом телезрителей стал Антон ВОРОНОВ, о котором известно лишь то, что он – из Казахстана, а в Москве живет вместе с мопсом в маленькой съемной квартире и пытается пробиться на фешн-олимп исключительно за счет собственного таланта.
В интервью нашей газете восходящая звезда российской моды рассказал о том, что связывает его с Астаной и кто его научил шить.
– Антон, весь проект вас представляли как участника из Астаны, но ни фото на фоне “Байтерека”, ни иных указаний на казахстанское гражданство в ваших соцсетях нет. Дизайнеры предлагают казахстанцам одежду с фаллосом на груди
– Это потому, что я в Москву сразу после универа в 2007 году перебрался, а тогда соцсети еще не были так сильно развиты. Но тем не менее я гражданин Казахстана, все мои родственники живут там, часто езжу к ним в гости. Правда, я не совсем из Астаны. На самом деле я вырос в Актау, там же живет моя семья. После школы поехал учиться в столичную аграрку на факультет архитектуры, получил там диплом дизайнера широкого профиля. И сразу рванул покорять Москву.
– Не страшно было?
– Я был очень молод, самоуверен, хотелось приключений и чего-то значимого. Но ни разу о том решении не пожалел: сразу почти нашел работу. Тут ведь как: если руки откуда надо растут – не пропадешь.
– А как вы вообще начали шить?
– Даже не знаю… Само началось, еще в детстве. Единственный человек, который шил в нашей семье, – это бабушка. Она жила в Астане, я к ней часто в гости приезжал. Нравилось, что из куска ткани можно сделать что-то интересное… Там же, в Астане, жила тетя. Это были перестроечные годы, за модой мало кто следил, а стильные вещи найти было сложно, но у тети все это как-то получалось.
Мне очень хотелось, чтобы и мама с сестрой одевались так же стильно. Но, напомню, мы жили в Актау.
Там особо магазинов модных не было в то время, кто побогаче – ездил за одеждой за границу, остальные одевались на рынке. В итоге я попробовал сам что-то интересное для них сшить. Им понравилось. Так и получилось, что с профессией я определился задолго до окончания школы.
– А по телевизору вас чуть ли не как новичка-самоучку представляли! Врали, получается?
– Это с какой стороны посмотреть. На кастинг приходили в основном дизайнеры с каким-никаким, а именем. У них были коллекции, свой бренд… Я же все время занимался индивидуальным пошивом. Но все равно решил пойти: собрал, что осталось от разных клиентов в шкафу, и принес это в студию телешоу. То есть если посмотреть с этой стороны – я новичок. Но при этом навыками шитья из 12 человек, прошедших отбор, обладали единицы. И я, без ложной скромности, был одним из лучших.
– Не умеют шить многие дизайнеры. Лично знаю парочку казахстанских, которые даже гордятся тем, что работают только с эскизами. Мол, их задача – творить, а уж прострочить на машинке – много ума не надо.
– Не знаю. Я считаю, что дизайнер должен уметь сам воплотить свой замысел. На проекте те, кто умел только рисовать, вылетели примерно на середине. Лилия Рах об «уяте» в казахстанском мире моды
– Кроме победительницы. В соцсетях до сих пор обсуждают финал проекта, в котором жюри победу отдало не вам… Очень обиделись на итоги?
– Обидно не было. Я же вообще не очень рассчитывал на то, что попаду в проект. У остальных были уже коллекции и имя, а у меня нет. Но в итоге дошел до финала, выпустил коллекцию, выставился на Московской неделе моды. Это победа. Тем более до сих пор мне пишут слова поддержки, публика на показе аплодировала каждой моей модели, то есть, что бы ни говорили члены жюри, людям глаза не закроешь, они видят, что происходит. Народ выбрал меня.
И это очень значимо, потому что до “Подиума” меня знали только клиенты, которых я обшивал, никакой народной славы или профессионального признания в отличие от других ребят у меня не было.
А выигрыш там по сути не столь значительный, чтобы из-за него расстраиваться. Этот миллион рублей можно заработать и без конкурсов.
– Желающих заказать платье от Воронова стало больше?
– Да я бы не сказал. Точнее, клиентов стало больше, но не настолько, как прогнозировалось. Наверное, в странах СНГ любовь к дизайнерской одежде и индивидуальному пошиву пока не так сильна, как на Западе. Ну и соответственно такие реалити-шоу у нас менее популярны.
– Но при этом живуч миф о том, что именно гражданки постсоветского пространства гоняются за брендами и готовы даже мусор выбрасывать в дизайнерской шубе, если она есть. Это разве не соответствует действительности?
– Россия, так как ближе к Европе, этой брендоманией и желанием выглядеть “дорого-богато” уже переболела. Казахстан тоже страна небедная, многие модницы давно уже могут себе позволить слетать на распродажу в Милан.
Но при этом у наших соотечественниц есть некий внутренний тормоз в этом вопросе, поэтому с самого начала откровенного китча и треша удалось миновать.
Да, любят наши женщины дорогие марки, но уже начинают их спокойно миксовать с масс-маркетом.
Но с модой это мало компонуется: у людей все еще очень сильная тяга к какой-то общности. В одежде это проявляется особенно четко: никаких экспериментов, носим то, что модный блогер сказал.
– Вы следите за модными веяниями на родине?
– Когда я жил в Казахстане, Астана даже не рассматривалась как столица моды. Если что и было в стране, то только в Алматы. Собственно, я ведь поэтому и решил уехать: хотелось заниматься модой, созданием интересной одежды, а не топтаться постоянно на одном месте и слышать: “Чувак, это прикольно, но у нас так не одеваются”.
Сейчас постепенно фешн в Казахстане набирает обороты, особой популярностью пользуются этнические мотивы. Это здорово и очень интересно, но, к сожалению, для мировой моды в чистом виде не подходит – этнику надо грамотно стилизовать и осовременивать. Впрочем, в Казахстане есть дизайнеры, которые могут это делать и делают. Просто мне самому интересно немного иное направление. Я, например, с интересом слежу за творчеством Наиля Байкучукова. Надеюсь, что когда-нибудь удастся с ним поработать.
– Ну его уже сложно назвать казахстанским дизайнером… И, кстати, определенное сходство в ваших работах можно увидеть.
– Наверное, потому что мы оба любим наряды вне времени. Мой любимый дизайнер – Кристиан Диор. И кто бы что ни говорил, какие бы силуэты ни были в моде, для особых случаев женщины всегда и везде будут предпочитать роскошные платья принцесс. По следам одной картины, или Казахская муза Кристиана Диора
– То есть вы планируете уйти постепенно в направление “haute couture”?
– Пока сложно говорить о будущем. Планов у меня много, но как скоро они осуществятся – не знаю. Мода вне времени – это любимое направление, я всегда шил и буду шить такие платья. Хотелось бы, конечно, одевать звезд. Надеюсь, все впереди.
Но такие наряды – это очень дорого, не каждая женщина может их себе позволить. Поэтому мне бы очень хотелось запустить хотя бы небольшую линию одежды прет-а-порте, которую можно было бы продавать в каких-то магазинах или шоу-румах, чтобы любая девушка могла себе позволить такую покупку и ходить в моем платье по городу.
Астана