Бард… Это слово скандинавского происхождения уже давно вписалось в наш лексикон. Авторская песня в исполнении современных бардов, конечно, отличается от поэзии средневековых предшественников,
но стремление поэтически одаренных натур выразить через песни свою радость и боль, отношение к окружающему миру одинаково сильно во все времена и во всех странах.
– Начнем с теории. Доводилось слышать разные определения авторской песни – некоторые утверждают, что это особый жанр искусства, другие говорят – социокультурное явление. А вы как считаете?
– Если кратко, то для сегодняшнего слушателя авторская песня – это мощный культурный бренд. Не все могут найти точные определения, но, может, они и не нужны? При первых же аккордах слушатель отличит ее от других жанров, при некоторой осведомленности догадается, кто автор песни. И при этом может представить не только предполагаемые обстоятельства исполнения, но и угадать даже, как одет исполнитель, его манеру общаться со слушателем. А наиболее искушенные назовут цену билета…
Авторская песня в сознании каждого слушателя обладает целым набором признаков, вызывающих особые эмоции и индивидуальное отношение.
– Эти признаки изначально были присущи авторской песне?
– Поиски этих уникальных жанровых признаков – это то ценнейшее наследство, которое нам оставили корифеи жанра, его основатели. Если мы немного углубимся в историю, то увидим, что на пути к современному слушателю авторская песня прошла три стадии: на первой были стихи под гитару и довольно узкий круг глубоко приверженных людей. Тогда-то и выкристаллизовывались эти уникальные признаки авторской песни как жанра.
Потом песня стала отображать стиль жизни целого поколения, определенную философию – так она нашла свою нишу в виде клубов самодеятельной песни.
А на третьей стадии, когда появились широкая возможность выбора и критически настроенные слушатели, авторское творчество направило свои усилия на строительство доверительных отношений. Сегодня особенно важно понимать: в самой сердцевине авторской песни лежит доверие, то, что так трудно завоевать и легко потерять. И личное начало вновь приобрело большую ценность – ведь доверие не может быть безликим. Оно основано на проявлении интереса друг к другу, а не на привлечении интереса к себе. Мне интересны люди, которые приходят на наши с Вадимом Козловым концерты. Мне кажется, что эти отношения строятся на основе общих ценностей и представлений.
Песенная дипломатия
– А как эти ценности выражаются в песне? Ведь в лирике неуместно говорить о глобальных понятиях.
– Конечно, через интонацию – как главного признака жанра. В театре есть такое понятие – “подстройка”, оно диктует правила общения с другими персонажами на сцене, манеру поведения, звучание голоса, выражение лица. Так и у поющего поэта – уважительное, на равных отношение к собеседнику определяет интонация. Интонация, свойственная только авторской песне, – это “подстройка” на равных.
– А в других жанрах тоже существует “подстройка”?
– Конечно. Вспомните русский шансон, там слышна одновременно подстройка снизу и сверху, все в соответствии с иерархическими ролевыми отношениями в среде, где этот вид песни бытует. В попсе на слушателя наседают сверху, пытаясь внушить некие сомнительные истины типа “все мы бабы стервы”…
– Времена меняются, меняются зрители – им сегодня чужды многие чувства и понятия, которыми жили в эпоху расцвета бардовского движения. Но жанр остается. В чем особенность авторской песни XXI века? И в чем проявляется эта особенность в Казахстане?
– Сегодня наша авторская песня нашла более широкую аудиторию – во всех странах мира, где есть русскоязычные диаспоры, есть исполнители и слушатели бардовских песен, а если повезет, то и авторы. Лучшие образцы жанра достойно представляют современную русскую песенно-поэтическую культуру в мировом языковом пространстве. Есть очень интересные примеры. Венгерский филолог-русист Петер Вицаи разработал и успешно применяет методику обучения современной русской речи на основе именно авторской песни. Другой случай: по творчеству Высоцкого студенты изучают параллели между русскими и французскими фразеологизмами, ведь его язык очень образно отражает целую эпоху.
В Казахстане авторская песня всегда находилась в весьма благоприятных условиях, как мне кажется. Даже в советские времена, когда барды повсеместно испытывали давление, у нас была возможность выступать и проводить фестивали. Помнится, какой мощный фестиваль прошел в далеком 80-м году на “Медео”. И после этого в Алматы регулярно проводились конкурсы “Весенний эдельвейс”, во всех областных городах тоже были свои фестивали и клубы. Думаю, что такое лояльное отношение властей и общества в целом вызвано тем, что на ментальном уровне в нашем регионе есть уважение к музыкально-поэтическому творчеству.
А сегодня авторская песня – это еще одна из разновидностей “народной дипломатии”. Когда мы с Вадимом выступаем за рубежом, обязательно подчеркиваем, что мы, казахстанцы, и рассказываем о нашей стране. Это возможно только на бардовских выступлениях, поскольку они проходят в виде встреч, когда автор отвечает на вопросы и общается с аудиторией. Что-то подобное в других жанрах трудно себе представить.
Среди зрителей встречаются и бывшие соотечественники, которым особенно интересно, что у нас происходит. Но иногда на концерты приходят люди, не понимающие языка. И даже если нет подстрочных переводов, мне кажется, невербальная информация – интонация, тембр голоса, эмоции – непременно преодолевает языковые барьеры. Зритель чувствует и понимает, что волнует человека, поющего свои песни.
Легко ли душу открывать?
– А что испытывает автор в момент исполнения песни?
– Многие проблемы личности возникают из невозможности выразить свои чувства. Авторское пение, особенно когда ты владеешь определенной палитрой художественных приемов, позволяет раскрыть себя в полной мере. А процесс сочинительства, как правило, помогает человеку познать окружающий мир и людей.
– Но есть авторы, которых просто слушаешь, а есть такие, которым доверяешь…
– Об этом хорошо говорила Юнна Мориц, называя “белой магией” авторское исполнение, которое невозможно заменить актерским. Мне тоже кажется, что доверие возникает там, где есть соответствие песни и судьбы. Про это у Вадима в песне есть такие слова: “Что в судьбе, что в строке – получилось одно и то же”.
Под перебор гитарных струн…
– Вам предстоят гастроли в Америке. В американской поэтической культуре также важно авторское исполнение?
– Мне кажется, авторское начало востребовано везде – во всех странах и во всех жанрах. В Европе при слове “аутентичность” собеседник обычно делает почтительную паузу. А вот что в Америке – посмотрим. Во всяком случае, я знаю, что наши песни там поют, причем и написанные давно, и новые. Друзья, которые живут в Штатах, покупали там наш диск и слушали песни по радио – естественно, я говорю о русскоязычной среде. Но вообще, людей, говорящих на русском, сегодня в мире очень много. Вот вчера, например, мне позвонила однофамилица из Аргентины, неизвестная мне Татьяна Качанова. Она жила когда-то в Алматы и преподавала музыку по классу виолончели. Спрашивает меня: “Как там наша консерватория?”. Я говорю: “Построили прекрасный новый зал”. “А кто там выступает?” – отвечаю: “Скоро там пройдет наш авторский концерт”. А дальше выяснилось, что до Аргентины она жила в Киеве и работала в музыкальной школе при консерватории. И я рассказала ей, что неделю назад мы выступали там с Татьяной и Сергеем Никитиными, и именно в большом консерваторском зале. И хоть мы до сих пор знакомы не были, у нас получилась вполне доверительная и содержательная беседа с общими темами…
– Давайте и мы поговорим о вашем концерте в новом зале консерватории. Когда он пройдет и чему будет посвящен?
– Концерт состоится сегодня вечером, 7 декабря, в Большом зале Казахской национальной консерватории имени Курмангазы. Мы будем презентовать новый альбом “След одиночек”, куда вошли песни, написанные в разные периоды. Это знаменательный для нас день – двадцатилетие совместной жизни. Под авторские песни мы и будем его отмечать. Хорошо задумано.
Мария Обольянинова