Игровые годы Виктора Шведкова пришлись на рубеж 60–70-х. Домашние матчи “Кайрата” тогда собирали полные трибуны. Покупка билета становилась нешуточной проблемой. Виктор Шведков играл за “Кайрат” именно в те годы, когда наша команда добилась значительных успехов союзных времен.
В Политехнический поступил… на спор
– В шестом классе прошел очень строгий отбор в открывшуюся в Алма-Ате футбольную школу молодежи, – вспоминает Виктор Дмитриевич. – Помню то чувство радости, когда узнал о своем зачислении. Нам выдали настоящую форму, мне, как вратарю, — свитер, перчатки.
– Почему, более пяти лет занимаясь футболом, вы после школы поступили не в спортивный институт?
– В Политехнический институт поступил, можно сказать, на спор. Ведь бытует мнение, что футболисты, кроме как бить по мячу, больше ничего не умеют. На одном из классных часов я сказал, что поступлю в серьезный вуз.
– Почему же тогда не закончили политех?
– На первом курсе играл за политех на первенство города. В финале мы со счетом 4:0 разгромили команду института физкультуры. После турнира совершенно неожиданно мне предложили попробовать свои силы в “Кайрате”. Я согласился. Это означало, что пришлось выбирать – либо учиться, либо уходить в футбол. Ректор Политехнического института просил остаться, предлагал перевестись на заочное отделение.
Лисицына сделали козлом отпущения
– Кого из кайратовцев той поры вспоминаете с особой теплотой, кто был для вас примером?
– Владимир Лисицын, пусть судьба свела нас вместе только на один сезон – 1966 года. Это был очень талантливый и при этом невероятно трудоспособный футболист. Играл в воротах ярко, красиво. Считаю Лисицына сильнейшим вратарем в истории “Кайрата”, а может, и всего советского футбола.
– Нашего Лисицына, говорят, даже сравнивали с легендарным вратарем Львом Яшиным?
– Думаю, что в мастерстве он не уступал даже Льву Яшину. К сожалению, его судьба сложилась трагически – он ушел из жизни. Летом 1964 года его сделали козлом отпущения за поражение сборной СССР от команды ГДР (1:4) в дополнительном матче, из-за которого наша сборная не поехала на Олимпиаду в Токио. Затем у него был неудачный сезон в московском “Спартаке”. Лисицын закончил с футболом, а с реалиями послеспортивной жизни смириться не сумел.
Его величество кураж
– В сезоне-1968 у вас была целая серия запоминающихся игр – и в Москве со “Спартаком”, и с московским “Динамо” в Кубке СССР, и с киевским “Динамо” на его поле…
– Матч в Киеве считаю лучшим в своей карьере. В тот вечер все сложилось в мою пользу: и вдохновение, и доверие тренеров и ребят, и плоды труда на тренировках, и, что немаловажно для вратаря, везение. Играли в дождь, и мне порой казалось, что я просто не встаю с земли. Не покидало ощущение, что киевляне придумали какой-то намагниченный мяч: его выбиваешь от ворот, и вот он снова рядом. Но я уже поймал кураж. Была уверенность в своих силах, даже интересно было, забьют они мне или нет. Вообще считаю, что для футболиста огромное значение имеет его психологическое состояние. Когда игрок раскрепощен, у него многое получается. А ту игру мы свели вничью – 1:1.
– Стабильным игроком основного состава и бесспорным первым номером “Кайрата” вы стали в сезоне-1970…
– В тот год мы играли в первой лиге. Команду принял знаменитый тренер Александр Александрович Севидов. Он вынужден был переехать в Алма-Ату, так как его сын Юрий – один из самых талантливых нападающих советского футбола – попал в очень неприятную историю. Он сбил на машине видного ученого и получил срок. Понятно, что сразу возвращаться в Москву он не мог, а в Алма-Ате ему пообещали игровую практику. Помимо очевидного таланта Юрий Севидов обладал еще и потрясающим трудолюбием, играл нестандартно. Он и в жизни от многих отличался, интересовался не только футболом.
– Наверное, он был из тех москвичей-варягов, на чьем примере росли казахстанские игроки?
– И не только он. Сергей Рожков, Юрий Семин, Николай Осянин, Евгений Михайлин, Валентин Солдатов… Они пришли из более сильных московских клубов. Рядом с ними стали появляться и свои ребята достаточно хорошего класса… До уровня национальной сборной СССР доросли Сеильда Байшаков и Олег Долматов, один из лучших нападающих в истории “Кайрата” Анатолий Ионкин…
Бились друг за друга
– В 1971 году, едва вернувшись в высшую лигу, “Кайрат” сразу взобрался на недосягаемую ранее высоту – занял восьмое место в чемпионате СССР …
– Тот сезон я мог провести не в “Кайрате”. Александр Александрович Севидов принял киевское “Динамо” и звал меня туда вторым вратарем. Но сидеть за спиной у вратаря сборной СССР Евгения Рудакова мне не хотелось, и я остался в “Кайрате”. Команда у нас была очень сплоченная. Впрочем, “Кайрат” всегда отличался дружным коллективом. Игроки бились друг за друга, чувствовали большую ответственность перед болельщиками, а потому после поражений было стыдно появляться на улице. Люди же болели футболом. Помню себя пацаном, как на Центральном стадионе прыгал на трибуны с мачт освещения. Билетов на футбол было не достать.
– В 1971 году “Кайрат” еще и Кубок спортивного союза железнодорожников выиграл. Эту победу принято считать самым громким успехом казахстанского клуба на международной арене.
– Мы, кстати, стали первой советской командой, выигравшей этот международный турнир, пусть и второстепенный. Никому до нас в СССР этого сделать не удавалось. Кубок железнодорожников, который разыгрывался среди клубов, прикрепленных к железнодорожным ведомствам своих стран, был довольно сильным по составу. К примеру, за бухарестский “Рапид”, с которым мы встретились в финале, играли сразу шесть футболистов сборной Румынии. Так что победа в турнире не стала для нас легкой прогулкой. Финал состоял из двух матчей. В Румынии мы сыграли вничью – 1:1 (Шведков отыграл весь матч. – Прим. ред.), а на своем поле победили со счетом – 1:0 (в этой игре в воротах стоял Куралбек Ордабаев. – Прим. ред.). На Центральном стадионе болельщики плакали от счастья, а мы были горды тем, что играем за “Кайрат”.
“Досье” сыграло свою роль
– Через два года вам “посчастливилось” участвовать в необычном эксперименте, когда после матчей чемпионата СССР, завершившихся вничью, назначалась серия пенальти…
– Это правило ввели в 1973 году. Сборы “Кайрат”, как и большинство команд, проводил в Леселидзе. И вот ребятам пришла в голову идея: наблюдать и записывать, как футболисты других команд исполняют на тренировках пенальти. Ведь редко кто меняет свои привычки. Мы собрали приличное досье, которое нам очень пригодилось по ходу сезона. При этом не хочу умалять заслуг нашего вратаря Куралбека Ордабаева, который в деле отражения пенальти был лучшим в стране. Ведь одно дело знать, куда будет нанесен удар, и другое – суметь на него среагировать.
– Приход Куралбека Ордабаева означал для вас смену поколений в воротах “Кайрата”?
– Да. К тому же у меня не сложились отношения со старшим тренером Артемом Григорьевичем Фальяном. На игру второго тура с московским “Торпедо” вышел не совсем здоровым, сыграл неудачно и попал в глубокий запас. Провел полгода в карагандинском “Шахтере”, но Ордабаеву требовался опытный дублер, и меня вернули в “Кайрат”. Заканчивать не хотел, чувствовал в себе силы играть, но по неписаным правилам в 30 лет футболист автоматически становится ветераном.
– Вы не понаслышке знаете, что послеспортивная жизнь удается далеко не всем…
– Мне удалось найти себя после футбола. Работал старшим преподавателем физкультуры в общеобразовательной школе, держал с ребятами первые места в общекомандном зачете на городских спартакиадах. Затем поступило предложение возглавить спортивную школу. В начале 90-х, когда система спортивного образования была разрушена, занялся коммерцией. Наша компания занималась поставками продуктов питания силовым ведомствам. А лет пять назад вернулся в футбол, инспектирую игры чемпионата Казахстана. Еще в советское время у меня был период, когда комментировал футбольные матчи. Это журналистское прошлое в моей жизни стоит особняком.
Сергей РАЙЛЯН