Заходишь – вот она, “беленькая”, на любой вкус. Она всегда по карману. Самая дорогая – 600–700 тенге. Самая ходовая – 500. И главное – это не паленка. Водка гарантированного качества, прямо с завода. Вот акцизная марка, оригинальная бутылка, пробку не вскрывали.
Подними голову – и цены будут более привычными: тысяча, полторы. Вот только пыль на бутылках говорит, что их поставили давно. Товар неходовой.
Если хочешь выпить с друзьями, праздник там или другой сабантуй, тебе прямая дорога на базар. На юге это центр жизни.
Знающие люди подскажут, куда идти. Заодно новости узнаешь. Что в городе происходит, какие чиновники из Астаны приехали, кто спился, кто родился. Информация очень важная для гостеприимных южан.
Приехал на базар “Ак-Бар” прямо в центре города. Смело вошел внутрь. И ничего не нашел! Говорили, что прямо здесь, можно взять хоть фуру водки за недорого. Но нашлись знающие люди. Подсказали. Оказывается, надо выйти с рынка и пройти немного в сторону.
А тут жизнь бьет ключом. Рядом четыре магазина, движение, будто главный базар именно здесь. От разнообразия водки даже растерялся. Большую часть марок я даже и не знаю: “Русская крепость”, “Боярин”, “Ва-банк”, “Хлебное золото”, “Хлебный сок”, “Русская тема”, “Русское добро”, “Синяя гора”. Судя по названиям и оформлению, это все товар для выпивки среди друзей. Но есть и совсем непритязательные – “Агашка” и “Чижик”.
Не солоно хлебнувший
Подходим к прилавку.
– Хорошая водка?
– Хорошая.
– А почему так дешево?
– Почему дешево? Еще дешевле надо? – Продавец, молодой улыбчивый парень, лезет под прилавок и достает “Пшеничную”, – 350 всего. Будете брать?
– Документы на нее есть?
– Есть, конечно, – тут же разворачивает свой гроссбух и показывает накладные. Почему Казахстану сухой закон не грозит
Действительно, в накладной цена хлебного сока – всего 480 тенге. Обычно оптовая точка накидывает не больше 10 процентов от закупочной. Поэтому красная цена такой бутылке 530 тенге. У него она стоит 540 тенге – не боится точка конкуренции.
Производитель – указан ПЛВЗ. Это Петропавловский ликеро-водочный завод – один из крупнейших в стране. Он поставлял еще фронтовые сто грамм во время Великой Отечественной войны. Теперь его продукция завоевала Южный Казахстан.
Количество коробок – 200. Это 2 400 бутылок. Поставка была в середине сентября. Оборот – минимум тысяча бутылок в неделю только этой марки! Неплохая торговля!
Следующая накладная. “Золотые купола”. Тоже ПЛВЗ. 100 коробок. Это и понятно, цена-то уже 570 тенге. Вот она, стоит на прилавке – 650 тенге.
Еще одна. “Черный бриллиант”, ПЛВЗ, 30 коробок, 640 тенге. Это вообще-то водка суперпремиального класса. В 2015 году бренд был признан лучшей водкой года в стране. Он изначально готовился только на экспорт. А тут вон стоит – 800 тенге бутылка.
– Будете брать? – продавец заглядывает в глаза.
Изображаю сомнение на лице, глазами бегаю по полкам, потом смотрю на дверь. Продавец понимает это по-своему:
– Коробку возьмете – скидку сделаю хорошую.
– Сколько?
– 20-30 тенге. От марки зависит.
Я-то ничего брать не собирался. Почти весь этот товар контрафактный! Тут сомнений нет. Не может обычная водка стоить меньше 1 900 тенге за литр. В моем случае 950 за бутылку.
Здесь же пузырь этого элитного пойла стоит всего 800. Отличить ее от обычной нормальной водки невозможно: по всем признакам – заводской продукт. Просто за него не уплачены налоги и акцизный сбор. Поэтому и стоит он в два-три раза дешевле. Мы своего допьемся: Производители водки из Казахстана жалуются на жесткое регулирование российского рынка
Единственный способ это понять – проверить акцизную марку.
Для телефона можно скачать приложение, которое проверяет ее подлинность. Демонстративно достаю из широких штанин телефон, навожу камеру. Продавец занервничал. Делаю вид, что не получилось отсканировать марку, и отдаю бутылку продавцу. Он облегченно вздыхает, когда я ухожу из магазина.
Самая жидкая валюта
Найти дешевую выпивку в области еще проще. В любом более или менее крупном селе обязательно есть оптовый продуктовый магазин. Как правило, он расположен на главной дороге или у базара.
Село имени Турара Рыскулова. Ванновка, если по-простому. В местном магазине продают все – от детского питания до алкоголя. Ему отдан ближний от входа угол, чтобы продавец видел, что выбирает покупатель. Везде понатыканы камеры наблюдения. Поэтому делать фото приходится украдкой.
Выбор почти такой же, как и в Шымкенте: больше 20 видов бутылок всех размеров и цветов. Тут же ценники: самые дорогие на 4-й полке. Минимальная цена – 1 100 тенге.
До нее дотянуться тяжело даже взрослому, так как внизу навалены мешки с рисом и солью. А вот до третьей – пожалуйста. И водка здесь знакомая: “чижики”, “купола”, “весновки”, “статусы” – от 500 тенге.
Самая интересная – вторая полка. Цены здесь еще ниже. “Ва-банк”, “Засада”, “Хлебная” вполне открыто продаются за 430–450. Ну и “Пшеничная”, разумеется, – 350 тенге. Производитель местный – завод “Тау”. Все стоит в открытую. Но продавец на контакт не пошел. Сразу понял, что водку брать не буду, и занялся другим покупателем. И ладно. Что надо – узнали.
Трудно было не заметить еще одну характерную деталь. Есть такая наука – мерчендайзинг. Считается, что у 9 из 10 покупателей, пришедших в магазин, нет четко сформированного решения, какую именно марку продукта они предпочтут. Если сфокусировать его внимание на определенном бренде, то так можно увеличить его продажу.
Самый простой способ – выставить товар на полку на уровне глаз человека. Во всех магазинах, где мне пришлось побывать, на этих полках стоят стикеры ПЛВЗ и водка этого же завода.
Здесь может быть два ответа: или сам завод занимается демпингом, или его именем пользуются негласно.
Крепкий дым Отечества
Знающие люди рассказали, что такая ситуация – особенность Южного Казахстана. Первая, и самая очевидная, причина: департаменты госдоходов Шымкента и Туркестанской области заняты чем угодно, только не контролем за оборотом подакцизной продукции.
Проверки магазинов проходят регулярно, но контрафакт они почему-то не находят.
“Кольчуги” и “Бояр” прячут в подсобки на час-два, пока хозяева заняты “разводкой” с мытарями. Потом они снова появляются в торговом зале. При таких делах водку вполне могут продать и ребенку, и в неположенное время. Контроля никакого.
Думать местные налоговики тоже, видимо, не умеют. Лицензия на право торговать алкоголем для магазина стоит 230 тысяч тенге. Госпошлина – 180 тысяч в год. Если магазин работает по упрощенке, то он может показать оборот товара не более 1 миллиона тенге в год.
Обычно магазин накидывает на товар 20 процентов от его оптовой цены. Тогда получается, что если он будет продавать только алкоголь, то его прибыль в месяц составит всего 40 тысяч тенге. Или полмиллиона в год. Выгодно ему тогда отдавать по 180 тысяч госпошлины? Думаю, нет. Да и для магазина спиртное дает максимум половины дохода. В общем, не складывается у меня бюджет. Владельцу точки выгоднее взять товар из-под полы и также его толкнуть. Вся выручка в карман. В отчетности же проще указать, что торговля вообще не идет.
При этом обороты алкомаркетов очень неплохие. Судя по полкам, из 10 бутылок только одна полностью законная. Оборот среднего магазина – 45 коробок в месяц. Это 270 литров “беленькой”. Таких магазинов только в Шымкенте 1 300. Еще примерно тысяча – в Туркестанской области.
Оборот сумасшедший – много больше 5 миллионов литров в год. Не могут столько выпить 2 миллиона человек.
Отсюда версия вторая. Шымкент и Туркестан – транзитные города. Первый занят торговлей с Узбекистаном. Второй – большой базар для Кызылординской и немного для Актюбинской и Мангистауской областей. Товар идет самый разный. В том числе и алкоголь.
Цены в Костанае
В том же Узбекистане водка из Казахстана пользуется хорошим спросом. Даже несмотря на то, что местный продукт дешевле.
Один из их блогеров как-то написал, что рюмка узбекской водки, входящая в горло рашпилем, жестко напоминает о возвращении на родину. Вот и везут узбекам нашу родимую. А так как надо конкурировать по цене, то и тащат на юг все самое дешевое.
***
Шымкент – это только пример водочного рынка страны. Да, яркий, но пример. Ту же водку и по тем же ценам можно найти в любой области страны. Единственное условие – не надо искать в супермаркетах. Крупным магазинам нельзя палиться с контрафактом. Ущерб от такой торговли будет значительно выше, чем возможная выгода.
Мелким магазинам, особенно на селе, терять почти нечего. Тут как на войне: убили командира, взял автомат у другого. То есть поймали, забрали лицензию, открываешь точку под другого человека.
Цены в Уржаре
Сейчас как раз начинается сезон распродаж: осенью с холодами народ пьет больше алкоголя. Еще на носу большие праздники – от 7 ноября до Старого Нового года. Поэтому поток контрафакта будет только увеличиваться. И никто ничего сделать не может.
В частной беседе сотрудники комитета госдоходов минфина признаются, что все им известно, и знают, кто занимается этим делом.
Но сделать ничего не могут, так как руки у них связаны мораторием на проверки малого бизнеса.
Цены в Усть-Каменогорске
Акиматы тоже не следят за тем, что творится в торговле. Малый бизнес властям неинтересен. Это только видимость.
Денег, в смысле налогов, здесь можно собрать много. Надо лишь вывести торговлю из тени.
Кстати, в последнем Послании Президент страны снова напомнил, что этот МСБ хороший резерв для пополнения бюджета, но требующий тонкой работы.
Шымкент-Алматы