Футбол – в прошлом, книга – навсегда
– Мысль написать книгу пришла после того, как прочитал мемуары известного советского футболиста Сергея Алейникова, – вспоминает Евстафий. – Подумал тогда, что тоже был далеко не последним футболистом в Советском Союзе. Почему бы и мне не написать? Одно дело оставить после себя след в футболе, другое – книгу. Футбол остался в прошлом, а книга – она навсегда. Надеюсь, читатели ее оценят. Книга написана в первую очередь для людей моего поколения – тех, кто ценил мой футбольный талант. Если же молодежь заинтересуется моей книжкой, буду только рад.
– Чем хотите удивить читателей вашей книги?
– Сейчас я приехал в Алматы отредактировать материал, найти свои лучшие фотографии. Надеюсь, к осени книга выйдет в свет. Читатель узнает обо мне много интересного. Например, о том, что у меня две фамилии, а мой род происходит из Турции. Еще я никогда не рассказывал, что в 1984 году мог уехать в греческий “Олимпиакос”. Словом, это будет богатый материал!
“Год был невыездным”
– Можно рассказать подробнее об истории с возможным переходом в 1984 году в знаменитый “Олимпиакос”?
– Представители этой команды начали интересоваться мной еще с 1980 года. В 1984-м я им ответил согласием и тайно подписал с клубом контракт. Попросил, соблюдая секретность, вывезти меня в Грецию и не афишировать этот переход в прессе. Но уже на следующий день в одной из греческих газет вышла статья под заголовком “Ужасный Пехлеваниди у нас”. Вскоре из Москвы председателю спорткомитета Казахской ССР Аманче Акпаеву пришла телеграмма, в которой партия возмущалась подписанием контракта советского футболиста с зарубежной командой. У меня начались неприятности, я мог запросто завершить карьеру. Однако мне все же удалось выйти сухим из этой скандальной истории.
– Каким образом разрешилась ситуация?
– Я состряпал письмо в комитет по спорту о том, что никакого контракта с “Олимпиакосом” не подписывал. Когда в начале 1990-х переехал на постоянное место жительства в Грецию и подписал контракт с “Левадиакосом”, боялся, что та история с “Олимпиакосом” даст о себе знать. Но тот мой контракт уже не имел юридической силы.
– Зная, какое было время, зачем подписывали контракт с иностранным клубом?
– Чтобы “Олимпиакос” от меня отстал. Помню, вызвал меня Аманча Акпаев и спрашивает: “Это твоя подпись?”. “Нет”, – отвечаю. А он: “Не ври, я твою подпись прекрасно знаю!”. Из-за этой глупости целый год был невыездным, а недавно узнал, что, оказывается, стал первым выходцем из Казахстана, заключившим контракт с иностранным клубом.
“Акпаев был для меня, как отец”
– С Аманчой Акпаевым разговаривали на высоких тонах?
– Никогда! Он был для меня, как отец. Все об этом знали. Ему нравились моя игра, азарт, а я уважал его за внимание ко мне. Он мне помогал с жильем в Алма-Ате. Правда, ни одной из этих квартир не осталось – не догадался в свое время приватизировать жилье. Тем не менее в Алматы приезжаю, как домой. Меня всегда тянуло в этот город, хоть я родом из Чимкента. Первым делом мне всегда звонит мой друг Вахид Масудов, затем – Фанас Салимов, с которыми мы играли за “Кайрат”. В Алматы у меня много друзей. Хотел заехать и в Шымкент, поклониться могиле отца, зайти в детскую школу, где делал свои первые шаги в футболе. За 20 лет я только один раз был в родных краях.
– После отъезда в Грецию виделись с Аманчой Акпаевым?
– К сожалению, нет. В 1998 году, когда приезжал на матч ветеранов, Аманча Сейсенович был на стадионе, но ушел после первого тайма… Я знал, что он болел. Жаль, не удалось с ним поговорить… У знаменитого наставника киевского “Динамо” Валерия Лобановского была привычка раскачиваться на скамейке во время игры. А у Аманчи Акпаева была своя примета-привычка: входить в ложу на стадионе спиной вперед… Он очень сильно переживал за “Кайрат”.
“Больно за “Кайрат”
– Сейчас к алматинскому клубу так не относятся…
– Знаю, что у “Кайрата” финансовые проблемы. В прошлом году он вовсе играл в первой лиге. Может, кому-то выгодно его бедственное положение? При мне “Кайрат” был флагманом казахстанского футбола, на который все равнялись. В 2007 году я несколько дней жил на кайратовской базе. Увидев первый корпус, ужаснулся – ни окон, ни дверей. Рядом с базой – какой-то автосервис. Как футболисты могут готовиться к матчу под стук молотков? В комнате, где мы в 1980-е играли в бильярд, сейчас живут по двадцать футболистов. Больно было видеть такую картину. Футбольная база – часть моей жизни, я девять лет провел в “Кайрате”.
– С кем из тренеров “Кайрата” так и не нашли общий язык?
– Ладил со всеми, кроме Йожефа Бецы. В 1982 году он убил “Кайрат” – мы вылетели из высшей лиги. Беца – олимпийский чемпион 1956 года, но я его тренером не считал. Любимое упражнение Бецы – футболисты стометровку бегут пятьдесят раз подряд. Для меня это было настоящей мукой. Однажды Беца меня даже ударил за то, что я не пошел на ужин вместе с командой. Хотел ему ответить, но сдержался. Даже извинился перед ним. А на следующий день Беца был уволен за низкие результаты.
Родовое древо
– В интервью “Каравану” знаменитый защитник киевского “Динамо” и сборной СССР Сергей Балтача вспоминал ваш знаменитый удар со штрафного…
– (Смеется.) Помню, никто из соперников не любил вставать в стенку, когда я собирался бить штрафной. Однажды меня поставили на игру с дублем бакинского “Нефтчи”. Пошел бить штрафной, а в стенку встали всего два игрока. Меня это оскорбило, я пробил со всей силы и случайно попал в голову одному из соперников. Он как стоял, так и упал: не смог продолжать игру.
– Вы сказали, что пишете в книге о происхождении своего рода…
– Настоящая фамилия моего рода – Лазариди. Есть родовое древо, уходящее корнями в ХIХ век. Мой прадед с семьей жил на территории Турции, был борцом. Борец же по-тюркски – пехлеван. Так Лазариди стал сначала Пехлеван-оглы, а потом – Пехлеваниди. Со временем я стал больше интересоваться происхождением своей семьи. Дедушек своих я не видел, мой отец никогда не говорил об этом. Все мне рассказал мой старший брат Яков.
Синяк под глазом
– В этом году у вас юбилей – исполнится пятьдесят лет…
– Никогда не задумывался о своем возрасте. Жизнь течет, как река, года уходят, как вода. Душой я молод, раз до сих пор выхожу на футбольное поле. Вот даже синяк под глазом есть (смеется).
– Кстати, откуда синяк?
– Играл на любительском турнире за греческую команду “Византия”. Думал, тряхну стариной, и в борьбе за мяч получил по ребрам и в глаз. Надеюсь, в ребре нет трещины, правда, когда кашляю, оно побаливает. Вообще меня здорово приняли на турнире, еще ничего не успел сделать, а мне уже начали дарить подарки. Приятно.
На Родине – не востребован
– Чего, на ваш взгляд, не хватает казахстанскому футболу?
– Денежных вливаний. Когда в Казахстан, как в Узбекистан, будут приезжать звезды – как бразилец Ривалдо, тогда и молодежь потянется к футболу.
– Как думаете, почему Пехлеваниди не востребован в нашем футболе?
– Сам удивляюсь. Всегда говорил, что готов работать на родине. Однако пока ни один из клубов не предложил мне работу. Я даже готов пойти тренером в первую лигу: интересно начинать работать с низов.
– Ваш бывший партнер по “Кайрату” Курбан Бердыев выигрывает чемпионство в России с казанским “Рубином” два года подряд…
– Курбан – профессор в футболе, светлая голова. В “Кайрате” он научил меня и Сергея Стукашова правильно открываться на поле, не делать лишних движений… Я смотрел матч, где “Рубин” обыграл “Барселону” в Лиге чемпионов, приятно было увидеть своего старого друга Курбана Бердыева.
“Дома говорим на русском”
– Как живет в Греции ваша семья?
– Супруга окончила в Чимкенте музыкальное училище. Сейчас работает в балетной школе. Дочь – государственный чиновник, трудится в банке, а сын служит в греческом спецназе. Я же тренирую футбольную команду, составленную из выходцев из СССР.
– Экономический кризис в Греции сильно на вас отразился?
– Сильно нервируют ежедневные новости о нем. Странно, что до выборов нового президента об этом ничего не говорилось. Но как только сменилась власть, сразу объявился долг в 300 миллиардов долларов. Как будет рассчитываться государство – не знаем, но кровь нашу оно точно попьет, налоги уже подняли.
– На русском вы говорите без акцента…
– В районе, где я живу, много советских греков. Дома говорим на русском, хотя грекам больше нравится, когда разговаривают на их языке.
– Где ваш дом?
– Там, где я живу, – в Афинах. А в Казахстане – моя Родина.
Аскат ЖАКАЕВ