На эти и многие другие вопросы ведущие эксперты из Казахстана, Китая и Германии сообща искали ответы в рамках научной конференции, организованной Фондом Фридриха Эберта, об этом передает медиа-портал Caravan.kz со ссылкой на пресс-службу Фонда Первого Президента.
Для справки:
Социальное государство – модель инклюзивного общественно-экономического развития, принятая в большинстве государств мира. Обязательства правительств в поддержании социальной стабильности, устранении бедности, обеспечении всех слоев населения определенным набором образовательных, медицинских, социальных услуг не подвергаются сомнению. Различия национальных моделей социального государства в механизмах реализации, которые зависят от особенностей политической культуры и фискальной системы, уровня экономического развития, размера государственного бюджета относительно экономики, и качества использования внебюджетных фондов.
Говоря о моделях социального государства («государства благосостояния») Европы, профессор Университета Касселя Вольфганг Шредер отметил что даже Германия, Швеция и другие страны Центральной и Северной Европы, создавшие максимальный в современном мире уровень социальной защиты, страдают от множества проблем.
Так, с каждого евро, выделенного на социальную защиту, 60 процентов тратится на проводников этой политики – государственных и общественных структур. Также увеличивается налоговая нагрузка. Но вместе с тем, государство благосостояния создает рабочие места, целые индустрии. Недостатки идут рука об руку с преимуществами.
Перед Германией, по словам г-на Шредера, стоит задача достичь показателей Швеции по уровню расходов на здравоохранение и профтехобразование, а также переподготовку. Еще одна проблема государства благосостояния в Германии – т.н. “женская бедность”: поскольку зарплаты женщин ниже, чем мужчин. К тому же женщины чаще заняты домашним хозяйством и заботой детях, их пенсионные накопления невелики – все это создает неравенство.
Трудности испытывают и страны Азии. Профессор Кинглун Нгок, заместитель декана Школы государственного управления Университета Сунь Ятсена рассказал, что социалистическое социальное государство, которое строили в КНР с конца 1940-х до начала 1980-х, характеризовалось серьезными диспропорциями: если городские рабочие получили определенный набор социальных благ и поддержки, то на сельчан и мигрантов эти нормы не распространялись: у них не было пенсий и пособий.
Экономический рост в 1980-1990-х был во многом обеспечен упадком социального государства, механизмы которого перестали действовать. Низкие издержки на рабочую силу позволили Китаю развить экономику, но социальная политика не поспевала за экономической: выросла бедность, был ограничен доступ населения к образовательным и медицинским услугам.
Восстановлением социального государства в Китае занялись с начала 2000-х, однако ситуация осложняется накопившимися структурными перекосами.
Например, доступ к равным по качеству услугам затрудняет то, что социальные расходы в Китае администрируются на местах и лежат на региональных и городских бюджетах, а развитие регионов в Китае крайне неравномерно. Исторически в Китае утвердились разные модели социального обеспечения: для городских рабочих, сельчан, мигрантов, госслужащих).
Создание социального государства современного типа связывают с курсом председателя КНР Си Цзиньпина, призвавшего “поставить человека на первое место” в социально-экономическом развитии, построить “гармоничное общество”, обеспечить “универсальную социальную поддержку”.
Руководитель программы общественной политики Института изучения Китая им. Меркатора (MERICS) Матиас Штепан сфокусировался на проблемах и решениях, которые предлагает китайское правительство по тем или иным направлениям развития социального государства. Поскольку инструменты реализации социальной политики в Китае уже внедрены и работают, ключевой момент – повышение эффективности госрасходов.
Например, важно наладить финансирование системы здравоохранения: для некоторых граждан доступ к медицинским услугам затруднен, тогда как другие получают их в двойном объеме; несмотря на то, что в сферу социального жилья направляются немалые средства – государственные, квазигосударственные (внебюджетный Housing Provident Fund) и крупных компаний (которые строят жилье для сотрудников самостоятельно), многие не могут получить адекватное возможностям и потребностям жилье.
Казахстанские эксперты также сконцентрировались на эффективности реализации модели социального государства в РК. Зауреш Батталова, председатель правления Фонда развития парламентаризма в Казахстане, отметила, что механизмы реализации прав населения на социальные блага не регламентированы Конституцией страны. Это дает правительству большое пространство для маневра, и оно им пользуется, самостоятельно устанавливая стандарты уровня жизни, которые государство должно обеспечивать.
Несколько критических замечаний в адрес правительства сделала Айман Турсынкан, директор и соучредитель EXIMAR, член экспертного совета по региональному развитию Министерства национальной экономики. По ее мнению, в Казахстане не выполняются условия социального договора между гражданами и государством: достаточный для устойчивого развития объем социальных расходов не обеспечивается. Казахстан за счет средств Нацфонда пока поддерживает крупный бизнес, а не развитие человеческого капитала.
Доводы А. Турсынкан ведущий эксперт центра политического анализа и стратегических исследований партии "Нур Отан” Владимир Тельнов не посчитал убедительными. Он отметил высокий уровень ответственности казахстанского государства перед населением и подчеркнул, что модель социального государства – это баланс между экономическим и социальным развитием.
Руководитель программы Института мировой экономики и политики (ИМЭП) при Фонде Первого Президента РК – Елбасы Сергей Домнин выделил ключевой, по его мнению, тренд развития социального государства в РК – правительство сосредоточится на предоставлении условий для дальнейшего развития и будет расширять набор социальных благ, используя внебюджетные фонды: ЕНПФ, ФСМС и др. Это будет означать дальнейший рост нагрузки на фонд оплаты труда во внебюджетные фонды и увеличение объема поступлений от физических лиц в бюджет. Однако качество управления внебюджетными фондами низкое, поэтому эффективность государственной социальной политики под вопросом. Чтобы повысить доверие мерам правительства, власти не следует препятствовать росту гражданской активности населения. Также необходимо повышать прозрачность и подотчетность работы государственной системы и квазигоссектора.
Кроме того, С. Домнин считает необходимым расширить самостоятельность регионов и ответственность местных властей перед населением через механизм прямых выборов. «Важно усилить местные власти, передать для администрирования на районный и областной уровни больший объем средств», говорит он.
Эксперт ИМЭП отметил, что «социальное государство» — это государство, где центральная роль (роль «распределяющего по справедливости») отводится госорганам. Социальное государство должно быть, прежде всего, эффективным с точки зрения налогообложения, бюджетирования и результативности освоения средств. Но чтобы позволить себе больше тратить на социальную сферу, нужно больше «зарабатывать». Государства с бедными и низкоэффективными экономиками не могут позволить себе быть социальными.
Является ли Казахстан социальным государством? Эксперты признают, что нашим гражданам гарантирован неплохой социальный стандарт. Кроме того, государство часто покрывает потери дольщиков, хотя формально не обязано это делать. И хотя, безусловно, есть над чем работать, уже сейчас Казахстан находится на правильном пути, и имеет все шансы стать образцовым социальным государством.