Сейчас студенческий симфонический оркестр Казахской национальной консерватории имени Курмангазы находится в гастрольном туре по крупнейшим городам США. К примеру, сегодня коллектив играет в столице США Вашингтоне, а в понедельник – в Нью-Йорке в знаменитом концертном зале Карнеги-холл. С молодыми музыкантами в поездке находится ректор консерватории Жания Аубакирова. Она будет солировать во Втором концерте Рахманинова для фортепиано и оркестра.
В ходе подготовки столь масштабных и ответственных гастролей ей пришлось решить массу вопросов. Главный из них – поиск средств на эту поездку. Жания Аубакирова поделилась взглядом изнутри на это незаурядное событие в культурной жизни страны.
Шокирующие американские расценки
– Насколько я понимаю, подобное турне вообще из казахстанских артистов никто не осуществлял?
– В США проходили Дни культуры нашей страны. Но чтобы казахстанскими артистами заинтересовалось крупнейшее мировое концертное агентство и предложило турне, такого не было. Они долго наблюдали за нами, в прошлом году приезжали из Лондона в Германию на наши концерты, читали о нас в “Нью-Йорк таймс”, в “Интернэшнл геральд трибюн”. Поэтому и выслали нам контракт. Правда, это еще ничего не означает – за поездку мы должны платить сами.
– Вы-то почему должны платить?
– В таком положении находятся все оркестры мира. Подобные гастроли – это неокупаемая вещь. Тот факт, что на наших афишах стоит имя IMG, говорит о высоком уровне. И это большая честь, или, как еще принято говорить, респект, что такая компания занимается нами, неизвестным оркестром из Азии. Сейчас в Америке идет мощная промоушн-кампания, там про нас уже знают и интересуются. Но за любым симфоническим оркестром, даже самым знаменитым, идет шлейф спонсоров. Отдельный солист еще может окупиться, но не такой большой состав. Например, нью-йоркскому оркестру компания Boeing ежегодно дает два миллиона долларов на поездку в Европу. И это коллектив, который не нуждается в рекламе. А здесь молодой студенческий коллектив. Аренда залов, аренда инструментов, перелеты, проживание – никто их нам бесплатно не предоставляет.
Я сомневаюсь, что какая-нибудь консерватория мира могла бы осуществить такой проект, включая европейские студенческие оркестры. Думаю, что в Карнеги-холле мог играть оркестр Джуллиард-скул (крупнейший в США вуз в области исполнительского искусства. – Авт.) или студенты из других американских учебных заведений. Но это их страна. Для иностранцев такое невозможно. Знаете, разрешение на съемку в этом зале стоит 150 тысяч долларов. А, например, в Европе – 10–15 тысяч. Поэтому от таких расценок я, конечно, в полном шоке, но тем не менее мы почти всю сумму нашли.
Учебный процесс играючи
– Давайте поговорим о том, чем будете удивлять американцев.
– Программу концертов мы выбирали долго. Моей позицией было исполнять знаменитые хиты типа увертюр к операм “Свадьба Фигаро”, “Вильгельм Телль”. Дирижеры предпочитали крупную симфонию. Но, как выяснилось в процессе подготовки, играть знакомые всем хиты – очень непростая задача. Поэтому нашли компромисс. Мы везем увертюру-фантазию “Ромео и Джульетта” Чайковского, Второй фортепианный концерт Рахманинова. Также Актоты Раимкулова сочинила произведение для фольклорно-этно-графического ансамбля “Туран”, который едет с нами. Кстати, “Туран” вызывает повышенный интерес в Америке. Как это ни грустно для нас, классиков, самое большое количество просмотров – у интернет-роликов “Турана”. В завершение нашей программы мы играем увертюру к оперетте Леонарда Бернстайна “Кандид”. Ну и, конечно, прозвучат казахстанские авторы Тлес Кажгалиев и Еркегали Рахмадиев, которых мы всегда включаем в свою программу.
– С IMG утверждали репертуар?
– Да. Мы хотели играть симфонию Бетховена, на что они сказали: “Ой, все время все предлагают бетховенские симфонии…”. По-просили “Весну священную” Стравинского, которую мы уже возили в прошлом году в Германию. Ну а что мы будем исполнять одно и то же? Для меня гастроли студентов – это все-таки в первую очередь учебный процесс. Я хочу, чтобы наши молодые музыканты имели программу как можно шире.
Лондон завидует
– Мои знакомые, которые окончили консерваторию лет пять назад, говорят, как повезло нынешним студентам. Они в свое время так не ездили.
– Не только они. До сих пор многие консерватории в мире не могут себе позволить такие поездки. Они даже себе такой цели не ставят. Я слышала, как обычно играют студенческие оркестры. Они репетируют, только чтобы сдать экзамен по оркестровому классу. А мы в нашей консерватории несколько лет назад поставили цель, чтобы воспитать профессиональный коллектив и делать с ним большие серьезные программы. И сегодня добились уникального учебного процесса, при котором оркестровая практика студентов проходит на лучших сценах мира. И я не устаю искать такие возможности.
– А зачем вам это нужно?
– Я так вдохновлена тем, как наши дети могут измениться, как они из обыкновенных, иногда шалопаев, иногда средненьких, вдруг превращаются в прекрасных, одухотворенных музыкантов. К тому же мне, как творческому человеку, интересно, что я могу делать настоящий музыкальный процесс. С этим оркестром я добиваюсь качества, которое могу получить от какого-нибудь дорогого западного коллектива. Такую же сумму, что я нашла сейчас для поездки студенческого оркестра, мне нужно найти, чтобы сыграть, например, с Лондонским симфоническим оркестром – супербрендом современного классического искусства. Так уж лучше пусть мои дети сами научатся, вырастут, и мы с ними сыграем.
Кстати, я помню, когда мы сотрудничали с Лондонским симфоническим оркестром и его музыканты приезжали заниматься с нашими студентами, после одного концерта в Алматы они нам позавидовали, мол, как у вас здесь все хорошо, какая у вас публика горячая. Ну где это видано, Лондонский симфонический нам завидует? (Смеется.)
Артем КРЫЛОВ