Банковскую систему доктора от экономики регулярно признают больной. При этом за дисфункцию финансовых институтов государство расплачивается за счет бюджета, средств Национального фонда и ЕНПФ. В прошлом году на оздоровление банков второго уровня (БВУ) было выделено более 3 триллионов тенге.
Больные банки лечат за наш счет
А недавно главный банкир страны Данияр АКИШЕВ сообщил о том, что БВУ получат 200 миллиардов тенге из ЕНПФ после восстановления облигационной программы Нацбанка. Несмотря на оздоровительные процедуры, ставки по кредитам остаются высокими: бизнес кредитуют под 13 процентов, население – почти под 20 процентов.
Директор центра прикладных исследований “Талап” Рахим ОШАКБАЕВ на недавнем экспертном обсуждении в Астане на тему, почему в Казахстане дорогие кредиты, сообщил: уровень кредитования юрлиц за последние три года упал на 6,1 процента, физлиц – возрос на 9,9 процента.
– За годы независимости ставка кредитования никогда не опускалась ниже, чем двузначная цифра. Кредитный портфель составляет только 46 процентов активов БВУ. Разрыв между тем, сколько банки привлекают денег от населения и юрлиц, и тем, сколько они выдают, увеличивается. Кто и как наваривался на деньгах ЕНПФ
Если смотреть на последнюю ситуацию по некоторым из банков накануне их дефолтов, то, согласно официальной регуляторной отчетности, уровень кредитов с просрочкой свыше 90 дней был достаточно низким. По одному из банков этот показатель был 0,5 процента, после того как проблемы вскрылись, оказалось – 98,4 процента. То, что регуляторная отчетность не отражает NPL (non-performing loan, реальный уровень токсичных кредитов. – Прим. авт.), признается руководством Нацбанка, – отметил экономист.
Причины и следствия
Член правления, директор исследовательского департамента Halyk Finance Мурат ТЕМИРХАНОВ в исследовании вопроса дороговизны кредитов в республике привел такие данные: на конец 2017 года доля кредитов банков к ВВП в стране составляла 22 процента. На конец 2016 года этот же показатель в России был 48 процентов, а в Сингапуре – 150 процентов, в Германии – 182 процента.
– Малый и средний бизнес в основном кредитуется в банках, однако доля МСБ в экономике очень низкая – 27 процентов. По информации Первого кредитного бюро, кредитный портфель банков для бизнеса (юрлица и ИП) на конец марта 2018-го состоял на 21,3 процента из крупных предприятий, 9,5 процента – средних, 59 процентов – малых, 4,7 процента – индивидуальных предприятий, – рассказал экономист.
Эксперт связывает дороговизну кредитов в стране с относительно высокой инфляцией и соответственно высокими ставками привлечения денег на рынке (депозиты, облигации и т. д.), негативной ролью государства по субсидированию ставки кредита.
– Государственные средства (включая деньги госкомпаний) распределяются между банками на нерыночной основе. Пенсионные и бюджетные деньги направляются на государственные бизнес-проекты, которые в нормальных рыночных условиях не смогли бы найти финансирование. Нам необходимо перейти от ставок ниже рыночных на прямое субсидирование процентных расходов заемщиков, – считает Темирханов.
Рамки и вклады
Директор центра экономического анализа “Ракурс” Ораз ЖАНДОСОВ уверен: для изменения статус-кво с кредитами нужно укреплять макроэкономический режим.
– Это обеспечит приток населения в банки и эволюционно приведет к снижению ставок по кредитам. У нас до сих пор не ясно, как формируются потоки из Нацфонда в остальную экономику. Нужно максимально нивелировать, хотя бы в 10-летнем горизонте, влияние текущих налоговых поступлений из нефтяного сектора на расходную часть госбюджета. Если это будет сделано, то задаст хотя бы 10-летнюю рамку экономической стабильности, – полагает экономист.
Вице-министр национальной экономики Серик ЖУМАНГАРИН сообщил, что в среднесрочной перспективе потребность экономики в новых кредитах составит 3,5 триллиона тенге.
– Есть определенные негативные тенденции, реальный сектор кредитования за 12 лет упал на 10 процентов, растет доля потребительских кредитов.
Хотя есть и хорошие данные: доля депозитов населения с 2014 года возросла с 11 до 18 триллионов тенге, количество неработающих кредитов уменьшилось с 3,3 до 1,3 триллиона тенге.
В Казахстане – почти 8 миллионов человек экономически активного населения, бизнесом занимается 1 миллион 200 тысяч человек.
Вклад МСБ в экономику, как уже отмечали коллеги, – 27 процентов, и он не может расти дальше, если не будет активного кредитования, – сказал Жумангарин.
Иллюзии и реальность
Экономист Айдархан КУСАИНОВ между тем высказал настороженность по поводу потребности экономики в кредитах:
– У нас сформировалась иллюзия: дадим дешевые деньги бизнесу – и он расцвет пышным цветом, создаст рабочие места. Это как если мы найдем молодого человека, дадим ему миллион долларов, и он станет успешным бизнесменом. На самом деле то, что хочет экономика, что хочет бизнес и что он реально может сделать, – это принципиально разные вещи. Огромные банковские кредиты сломали жизнь простой казахстанке
И пытаться развить бизнес через дешевые кредиты – это из разряда воспитать олигархов, просто раздавая миллионы.
Что касается дороговизны кредитов, то экономист заметил на этот счет:
– Инфляция составляет 6–7 процентов, номинально экономика растет на уровне 10–12 процентов. Коллеги упомянули, что номинальные ставки по кредитам в банках не опускались ниже двузначных цифр. Но у нас и номинальный рост экономики ниже двузначных цифр не был. Почему банк должен выдавать кредит по ставкам ниже показателя роста экономики? Это тоже бизнес!
Астана