Оформление затянулось… на год
— Я, как член совета ветеранов, ходила по домам, искала пенсионеров, которым нужна помощь, — вспоминает Тамара Мун, пока мы едем по адресу. — Мне подсказали, что в мкр. Чубары живет инвалид. Увидев его, обросшего, взлохмаченного, испачканного золой и сажей, я ужаснулась.
По словам Тамары Константиновны, Виталия Мазихина начали оформлять в дом престарелых еще в декабре 2008 года. Но из-за постоянных бюрократических препонов до сих пор не смогли добиться результата.
— Там за ним присмотрят, у него будет коляска, сможет общаться с другими людьми, а ведь здесь у него ничего этого нет, — вздыхает женщина.
…Небольшая комната, под потолком — электрическая лампа, две койки-«вертолета», стол с лавкой, плита и старенький телевизор. При нашем появлении пенсионер в старой рубашке и пиджаке, забрызганном краской, быстро переполз из одного конца комнаты в другой и устроился на табурете, выставив вперед искалеченные ноги.
— Он пришел ко мне в одних трусах зимой еще в году 89-м. До этого были знакомы, работали вместе. Говорит, пусти на время пожить, я пустил. Вот так уже 20 лет, — рассказывает Талгат, хозяин дома, где сейчас живет инвалид.
«Нашу бюрократию здоровому тяжело выдержать»
Как Виталий Семенович потерял ступни, теперь мало кто вспомнит. Одни говорят, что он, когда ездил на заработки в соседнюю Караганду, попал в буран и отморозил ноги. Другие — что повредил, когда работал на стройке. Так это или нет, но еще в начале 2000-х годов Виталию Мазихину в железнодорожной больнице Астаны ампутировали обе ступни. Через три дня, написав список необходимых лекарств и процедур, отправили восвояси.
— Инвалидность не делали, потому что слишком много бумаг нужно было оформлять, — поясняет Талгат. – У него ведь ни справок об операции, ничего нет. Надо восстанавливать, заново проходить все обследования, а везде очереди, бюрократия, волокита. Это со здоровым-то человеком тяжело сделать, не то что с инвалидом. Хотя я ему прописку сделал.
— Что ж вы так, документы никакие не сохранили, — сетует на пенсионера Тамара Константиновна. – Вон, получали бы пенсию по инвалидности. У вас сейчас сколько — 15 тысяч, минимальная?
— Разве думал я, что так долго проживу, — тихо вздыхает Виталий Семенович.
— Мне дед не помеха, я за ним приглядываю, лекарства, если надо, беру, на его пенсию продукты покупаю, — рассказывает Талгат. — Он сам захотел в дом престарелых пойти. Я его не держу. Хоть и жалко расставаться, он нам уже как родственник за 20 лет стал.
— Это я сейчас еще ходить могу, а потом что будет, кто мне поможет? Ему спасибо, что приютил, — кивает пенсионер на хозяина дома. — Я обузой быть не хочу.
— Но вы ведь помогаете, двор убираете, печку топите, я видела, — Тамара Константиновна указывает на дверь в котельную.
— Зимой, да, топлю. Я это дело никому не доверяю.
Говорят, что в Алматы у Виталия Семеновича живет двоюродная сестра, но найти ее не удалось, сколько ни искали.
— Не нужен я ей, — вздыхает инвалид. – Да и никому не нужен.
Официальный ответ
Комментарий заведующей отделом социальной помощи на дому одиноко проживающим пенсионерам и инвалидам акимата района Алматы Айгуль Шалгумбаевой:
— Я только на прошлой неделе получила копии документов по Виталию Мазихину. Вообще по территориальности он относится не к нам, а к Есильскому району города. Но раз уж я начала его делом заниматься, доведу до конца. Такого человека нельзя оставлять в беде, ему нужно помочь! Сейчас, чтобы начать оформлять его в дом престарелых, мне нужны оригиналы документов — хотя бы удостоверение личности, пенсионное, СИК и РНН. Как только они будут у меня на руках, я вам обещаю, сама посажу дедушку в машину, сделаю ему все необходимые медицинские справки, оформлю инвалидность и передам с рук на руки в дом престарелых.
Маша БИККИНИНА, фото Андрея ТЕРЕХОВА, Астана