61 год прошел – ничего не изменилось
Старенький покосившийся барак на краю города. Узкую дорожку к хибарке перекрывает бельевая веревка с застиранными ползунками. Мы не случайно начали наше путешествие во времени с этого места. Его не коснулись перемены. Оно словно застыло на века в этих самых сосульках, свисающих с прохудившейся крыши. 61 год назад в этом бараке в многодетной семье родился мальчик, назвали его Мэлсом. Стучим в дверь, на порог выходит женщина с ребенком.
Он вот так же сидел у мамы на руках и с любопытством смотрел на гостей, как и этот кроха:
– Жили мы тяжело, отец один работал, детей много, но, несмотря на это, в доме всегда было много гостей…
Женщина с малышом встретила сначала нас приветливо, но, увидев фотокамеру, убежала за занавеску. Прикрыв лицо серой шториной, она спросила:
– Вы к кому? Зачем фотографируете?
– Да вот, этот мужчина родился здесь, и мы вспоминаем, каким было его детство.
Женщина всматривается в лицо гостя:
– А-а, я узнала вас, вы по телевизору выступаете. Мы арендуем этот барак, у нас куча проблем. Дайте нам визитку, помогите жилье получить, прописку, работу… Разве может быть счастливым детство в этом бараке?
Оказывается, может. Но только в воспоминаниях:
– Я понимаю эту женщину. Жизнь тогда была тяжелая у нас, и сейчас, спустя годы, ничего здесь не изменилось…
Странно, прошло столько времени, Алматы застроили крутыми особняками, высотками, город назвали финансовым центром страны, здесь крутятся миллиарды тенге, по дорогам колесят дорогущие авто. И на фоне всего этого стоит барак, как призрак из прошлого…
Про кисельные берега…
– От барака в нескольких шагах бежала речка. Мальчишками мы постоянно в ней купались, вода была очень чистая. Мы строили запруды из камней, – вспоминает Мэлс Елеусизов.
Идем по дорожке к тому самому месту, где грелись на камнях, как ящерки, местные мальчишки. И видим… захламленную рытвину – бутылки из-под спиртного, шприцы, а кто-то просто вывалил мусор:
– Люди изменились, и вот результат. У казахов всегда было особое отношение к воде. Как к святому. Помню, как дед нас ремнем лупил, если мы с мальчишками кидали мусор в реку…
Через Алматы протекают 22 реки, и, несмотря на то что в последние годы выделены миллионы тенге на восстановление их русел, в нижней части города они по-прежнему являются подобием свалок:
– А ведь раньше мы здесь ловили рыбу, сегодня даже купаться нельзя.
“Парк защищали кулаками”
Наверное, в юности у каждого из нас было свое местечко в городе. Там было все: дружба, драки, первый поцелуй. Вспомнили? А мы едем в бывший парк Горького.
– Здесь прошла моя молодость, – улыбается Мэлс Хамзаевич. – Мы были “парковскими” – тогда все делились на районы. Мы отстаивали свою территорию кулаками. Но драки были благородными – лежачего не бить!
И сейчас в парке собирается молодежь, драки тоже бывают, и танцы, и любовь. Это не изменилось. Но постарел сам парк, деревья высохли, огромные площади попали под топор:
– Смотреть тяжело, сколько деревьев уничтожено. А вон там была горка, детвора зимой каталась, народу много было, – показывает на железные заборы Елеусизов.
За последние годы от парка оторвали большие участки земли. Они ушли в частные руки. А ведь этот парк заложен еще в 1856 году. Тогда это был уникальный питомник, его называли садом-гигантом…
Потерянный город
Прогуливаясь по Алматы с Мэлсом Хамзаевичем, многие места мы так и не смогли найти. Плотная застройка уничтожила любимые уголки. Вместо Дворца пионеров, где будущий эколог занимался спортом, сегодня стоит крутой отель:
– Столько секций было, и все бесплатно, дети могли просто выбирать и ходить. Сейчас никто не думает о досуге детей. За Домом пионеров был зеленый сквер с соснами. А теперь – один бетон…
Когда спрашиваешь людей, что они помнят о старой Алма-Ате, они с трудом достают из глубин памяти свое прошлое. Наверное, потому, что сегодняшний облик города стер те самые излюбленные места из памяти. Это страшно. Пытаешься вспомнить, ищешь подсказки вокруг и натыкаешься на безликий бизнес-центр или супермаркет. Вот как сейчас, когда мы стоим на пересечении проспекта Абылай хана и улицы Кабанбай батыра в тени огромного бетонного монстра:
– С этим местом связаны самые светлые воспоминания. Помню, мне было лет восемь, мы ходили сюда в Театр юного зрителя – ТЮЗ на новогодние представления. Театр был очень красивый, с особой архитектурой, без него этот кусочек Алматы стал несуразным.
Чуть ниже стояло здание с колоннами, в котором располагалось Министерство экологии. Сегодня на этом месте – пустырь. Монументальный объект с изысканным стилем и богатой историей стерли с лица земли в угоду частным интересам. Возможно, здесь хотели возвести очередной бизнес-центр.
Не смогли мы отыскать и еще одно памятное место, которое в жизни Мэлса Елеусизова сыграло одну из главных ролей, – родильный дом, в котором появились на свет его дети! Побродив вдоль заборов, мы так и не нашли его.
Что за новыми фасадами
– Хоть площадь в Алматы на месте осталась, – грустно шутит эколог, – хотя и здесь тоже многое поменялось.
С этим местом у нашего проводника в прошлое связаны самые лучшие и самые худшие воспоминания в жизни:
– В одном из зданий на площади располагался крупнейший в Казахстане институт – “Казгидроводхоз”. Он занимался проектированием плотин, водохранилищ. Я был заместителем директора. В феврале 1988 года прорвался один из двух накопителей сточных вод. Его емкость была 30 миллионов кубометров. Погибли 13 человек, а ущерб составил 99 миллионов рублей. Тогда рубли были дороже долларов, вот и судите, какие последствия… Второй накопитель стал быстро наполняться, возникла угроза. Решая ее, стали использовать воду на орошение, строить дороги, дамбы. Было вложено огромное количество денег, но я считал, что это не даст должного результата. Начался конфликт. Я выступил против министерства, ушел из института, меня исключили из партии… Это был очень тяжелый период жизни.
Прошли годы, а проблемы водной безопасности Алматы не стали легче. Несколько раз озеро Сорбулак выходило из берегов, и в районе приходилось объявлять чрезвычайную ситуацию…
Р.S. Мы не случайно выбрали в качестве проводника в прошлое Алматы эколога. И еще раз убедились, что с годами меняется лишь внешняя оболочка города, наводится лоск на фасады, для чего вкачиваются огромные деньги, но проблемы так и остаются…