Рассказывает завотделом андрологии Научного центра урологии им. Джарбусынова, главный уролог Алматы, доктор медицинских наук, профессор, академик АКиФМ РК Марат МАКАЖАНОВ.
Главный критерий определения трансгендерного состояния пациента при диагностике – это не покидающее человека более двух лет устойчивое желание изменить свое тело. В Международной классификации болезней транссексуализм относится к группе расстройств половой идентификации. Хотя не всегда и не всеми это состояние признается как болезненное.
Споры о причинах транссексуальности больше основаны на ее неприятии. Современные же эксперты единогласны во мнении, что физиологическая, социальная и юридическая коррекция пола – медицинская необходимость.
Явление транссексуализма, как и других разновидностей третьего пола, существовало на протяжении всей истории человечества. Множество упоминаний о странных людях, отказывающихся признавать пол, в котором они рождены, имеется в древних легендах. Не все религии официально признают наличие таких свойств у определенной части населения планеты. Но, например, в среде индейских племен Северной Америки существовало мнение, что у таких людей две души: женская и мужская. Транссексуалам там разрешалось носить женские наряды и даже выходить замуж. Да и первые операции по смене пола были известны с незапамятных времен. Их делали в Древнем Риме и Древней Греции, в Индии, Бангладеш. Обретение нового пола там было связано с некими мистическими обрядами, а единственным анестетиком тогда был опиум.
Это не гомосексуализм
Довольно часто транссексуалов отождествляют с гомосексуалистами, – говорят психиатры. – Хотя на самом деле эти явления имеют различную природу. Отличается транссексуализм и от трансвестизма (travestire – переодевать (итал.), поскольку трансвестит, который одевается в одежду другого пола, не всегда идентифицирует себя с противоположным полом. К примеру, для звезды “Евровидения”, австрийского артиста-транссексуала Тома Нойвирта сценический образ Кончиты Вурст, “женщины с бородой”, больше был рекламным трюком, который трудно не заметить ввиду его исключительности.
Отличается транссексуализм и от гермафродитизма, при котором проблема больше кроется в физических патологиях, нежели в мыслях и ощущениях.
– В наше время, – отмечает доктор Макажанов, – врачам быть “за” или “против” такого явления не имеет смысла. В Казахстане операции по смене пола, как и в других странах мира, давно разрешены, поскольку транссексуализм – это нарушение половой аутоидентификации. К примеру, видит женщина свое тело, а чувствует себя как мужчина. Или, наоборот, человек в мужском обличье более ощущает себя женщиной. Возникает некое раздвоение личности, и как следствие – состояние депрессии. Станут ли казахстанские дети транссексуалами — эксперт
Чтобы понять это, хирурги приводят пример.
Если представить, что у человека ампутирована нога, но он ее чувствует, то у него возникают фантомные боли того участка тела, которого нет. Так вот у транссексуала таким участком, по сути, является все тело.
А его мозг не может свыкнуться с такими ощущениями. В медицине это называют телесной, или гендерной дисфорией. В надежде преодолеть дискомфорт люди с такими расстройствами телесности ищут помощи у врачей- хирургов.
Взрывная ядерная форма
– Если у человека так называемая ядерная форма транссексуализма, – говорит доктор Макажанов, – когда поражены ядра гипоталамуса, которые отвечают за половую аутоидентификацию, проведение хирургической операции по смене пола может как-то помочь. Но определить ее необходимость могут только психиатрическая экспертиза и медицинская комиссия, в которую входят психиатр, эндокринолог, уролог, гинеколог. Они выявляют ту или иную форму транссексуализма.
Например, мужчины-трансвеститы, которые получают удовольствие, наряжаясь в женские одежды и раскрашивая себя, что не столь критично для их здоровья, или же гомосексуалы – это еще не причина для смены пола. Но транссексуализм – это другая патология.
Фото Нэли САДЫКОВОЙ
– Сами по себе операции по смене пола очень травматичны, – рассказывает уролог. – Например, чтобы сделать из мужчины женщину, надо убирать его половые органы, яички. Из кожи, нервов и сосудов полового члена формировать влагалище, увеличивать пластикой грудные железы. Но это еще не самое трудное.
Гораздо сложнее сделать мужчину из женщины. Ведь для этого нужно сформировать фаллос, то есть половой член на сосудистых и нервных ножках, например, из широчайшей мышцы спины. Потом приживить его к паху.
Соединить там с сосудами и нервными окончаниями. Целая серия сложных микрохирургических операций. А следом идут сопутствующие: формирование мочеиспускательного канала, мошонки из половых губ, эстетическая коррекция нового органа. Потом для большей достоверности пациент еще хочет, чтобы у него были протезы яичек. Вот такие этапы!
Гормон на всю оставшуюся жизнь
– Потому в нашем центре урологии мы в последнее время отказались от такого трудоемкого процесса. Да и сами пациенты в психологическом плане довольно непростые. Во время проведения хирургии и после ее окончания необходимо, чтобы с ними постоянно работал психолог. И всю оставшуюся жизнь они должны находиться под наблюдением и эндокринолога, и психолога.
Например, если женщина хочет стать мужчиной, у нее убираются матка, маточные трубы и яичники, которые вырабатывали женские гормоны. Когда их нет – это состояние может походить на менопаузу, тот же климакс.
Значит, всю оставшуюся жизнь она должна будет принимать какие-то лекарства, гормоны, чтобы не возникало приливов и отливов, состояния плаксивости, – продолжает профессор. – А когда мужчина трансформируется в женщину, чтобы изменился голос, уменьшился кадык, он должен принимать антиандрогенные, подавляющие тестостерон гормоны. А это может вызывать изменения вплоть до злокачественных образований предстательной железы, раз ее постоянно подавляют гормонами, а также других органов. Если не поддерживать гормонально, человек становится депрессивным, а его психика – нестабильной.
Эх, раз, еще раз!..
– Вообще, эта категория людей сродни тем, кто увлекается косметологической пластикой. Раз сделав операцию, изменив форму носа, губ или груди, они втягиваются в процесс и уже не могут остановиться. Начинают еще веки подтягивать, потом другие части лица и тела…
В нашем случае преобразовали благополучно, допустим, женщину в мужчину, а он потом может быть недоволен размерами своих новых гениталий, или их формой, или еще чем-то.
Тут, конечно, ему необходимо работать с психологом, встать к нему на учет. Ведь дальше они остаются один на один со своими новыми проблемами. Тем более в обществе пока еще до конца этого не признают, хотя по закону все разрешено.
– Сколько всего вам удалось сделать таких операций?
– Сейчас мы уже не делаем таких операций. А с 1993 года с десяток человек были нашими пациентами. Почти 25 лет прошло. Многие, конечно, пропали из виду. И не знаем, кто-то из них семьи создал или нет. Например, приходила девушка небольшого роста – 155 сантиметров. Пожелала стать мужчиной. Что тут скажешь? Была бы хоть 180 или 190 сантиметров. Наверное, трудно ей пару было найти. Некоторые женщины-транссексуалы сразу приходили с девушками, потом переделывались в мужчин.
Мужчины-транссексуалы приходили с парнями, потом становились девушками. Правда, мало какие из этих пар долго сохранялись. Год-два, и они разбегались.
– Сами-то пациенты как себя чувствовали после операций?
– Был у нас пациент: сорокалетнюю женщину трансформировали в мужчину. Операции прошли удачно. Он, когда увидел свой новый фаллос, дня три восхищался! И все приговаривал: “Фантастика! Такого быть не может!”. Такой счастливый ходил. И подруга тут же была. Они почти всегда приходят вдвоем. С подругой или другом. Так сказать, с группой поддержки.
– А по национальному составу кто они?
– Разницы нет. Все приходят. К транссексуалам в Казахстане предлагают относиться по-человечески
– Почему вы перестали заниматься такими операциями?
– Они очень трудоемкие и нервные. Послеоперационный период сложный. Потом раньше мы по квоте делали. А без квоты это очень дорого. Если бы было больше финансирования, тогда можно было бы продолжать, конечно, с учетом того, что потом за ними наблюдали бы психиатр, психолог и эндокринолог. А без этого трудно им.
– И чем чаще всего заканчивались такие истории?
– Ну как чем? Представьте, потом им всю жизнь надо гормоны получать, под постоянным наблюдением находиться. Это не так уж легко. И службы у нас такой нет сейчас. А он весь в шрамах. Мужчину, может, это и украшает, а женщину?
У них и детей не может быть своих, надо усыновлять или еще как-то… В этом плане трудно. Правда, некоторые звонят до сих пор.
Была одна пациентка: из мужчины сделали женщину. Нормальный вроде мужчина – 180 сантиметров ростом. После она пришла, просит сузить размер влагалища. Уменьшили, она говорит: теперь расширьте. Надо, чтобы с такими психолог разговаривал, а не мы.
– Это говорит о том, что уже не очень адекватно человек себя воспринимает?
– Нет. Психически они считаются здоровыми. У них только в сфере гипофиза эти ядра, которые отвечают за половую аутоидентификацию, нарушены.
– А тот пациент 155 сантиметров ростом, который мужчиной стал, как он?
– Живет, работает где-то, скорее всего, грузчиком. Гормоны-то мужские, стероиды получает, мышцы сильные до поры до времени.
– Сколько стоят такие операции?
– Раньше у нас они стоили 450 тысяч тенге каждая. Это очень недорого по сравнению с зарубежьем. Там цены начинаются от 5 тысяч долларов и выше, каждый этап. Даже в России по несколько миллионов рублей стоят.
А частным образом, платно ни один больной к нам не ложился. Все по государственной квоте. Горздрав помогал таким людям с врожденными патологиями.
– Какие процедуры проходит человек перед операцией?
– В Европе, например, до 21 года их вообще не делают. А после порядок таков: сперва пациент проходит психологическую и психиатрическую экспертизу. 2–3 месяца в психиатрии лежит, а то и больше. Потом смотрят эндокринолог, гинеколог, сексопатолог, сексолог, уролог. Каждый по своей части. Потом выдается документ, что у него на самом деле ядерная форма транссексуализма, и операция по смене пола разрешается. И он оформляет документы. Казахстанскую женщину-трансгендера могут посадить в мужскую тюрьму
– При не совсем удачных вариантах в суд никто не подавал?
– Нет! Наоборот, они спасибо говорят. Мы сделали красиво, как могли. (Тьфу-тьфу-тьфу!) Что им на нас обижаться? После операции все радуются, когда видят, что сделано. Видишь на их лицах удовлетворенность.
– Вообще, вы считаете, стоит этим заниматься у нас или нет?
– Во всех цивилизованных государствах делают. Наверное, надо по показаниям. А показания – это правильно выставленный диагноз, что у него ядерная форма транссексуализма, которую по-другому нельзя вылечить. Она не поддается психотерапии, гипнозу, психологическим тренингам. А если это краевая форма, когда проблема не столь радикальная, конечно, надо уговаривать, чтобы люди свыкались со своей участью, жили нормальной жизнью, детей рожали.
Алматы