О том, что именно произошло на съезде КПК и чего ждать Казахстану, как ближайшему соседу, рассказывает доктор политических наук, китаевед Константин СЫРОЕЖКИН.
Знаковые корректировки
– Что именно произошло на недавнем съезде в Китае и почему это вызывает такой интерес мирового сообщества?
– Произошло многое. Во-первых, поменялась формула теоретической основы КПК. Сегодня она звучит следующим образом: марксизм-ленинизм, идеи Мао Цзэдуна, теория Дэн Сяопина, “важные идеи тройного представительства” (Цзян Цзэминя без указания имени), “концепция научного развития” (Ху Цзиньтао без указания имени) и “идеи Си Цзиньпина о специфически китайском социализме в новую эпоху”. Тем самым статус Си Цзиньпина поднят на уровень отцов-основателей современного Китая Мао Цзэдуна и Дэн Сяопина.
Во-вторых, по-новому конкретизированы цели, которые ставит перед собой КПК. До 2035 года – “осуществление в основном социалистической модернизации” и полное построение общества средней зажиточности; до 2050 года – превратить Китай в “богатую и могущественную, демократическую и цивилизованную, гармоничную и прекрасную модернизированную социалистическую державу”. Обращает на себя внимание, что в этой формуле, предложенной еще XVIII съездом КПК (ноябрь 2012 года), произошли знаковые корректировки. С одной стороны, добавлено прилагательное “прекрасную”, а с другой – слово “государство” (гоцзя) заменено словом “держава” (цянго). Казалось бы, мелочь, но мелочь весьма существенная.
В-третьих, иначе сформулировано основное противоречие современного китайского общества. Если раньше оно заключалось “между потребностями народа и отсталым общественным производством”, то сейчас трактуется как противоречие “между постоянно растущими потребностями народа в хорошей жизни и неравномерностью и неполнотой развития”. Это существенно. Хотя Китай продолжает говорить о себе как о самой крупной развивающейся стране, новая формулировка – явный сигнал о том, что в скором времени он начнет позиционировать себя как общество растущей зажиточности, которое стремится стать великой державой.
В-четвертых, произошли существенные кадровые перестановки как в ЦК КПК, так и в руководящих органах ЦК КПК – Политбюро ЦК КПК, его Постоянном комитете, Центральном военном совете КПК и Центральной комиссии по проверке дисциплины КПК. Судя по персоналиям, Си Цзиньпин одержал окончательную кадровую победу и больше не связан “кадровым компромиссом”. А это означает, что у него развязаны руки для проведения более масштабных и где-то даже радикальных реформ.
“Великое возрождение китайской нации”
– Какой новый курс от руководства следует ожидать?
– Принципиально курс не поменялся, за исключением тех новаций, о которых говорилось выше. Страна по-прежнему ориентирована на достижение “двух столетних целей” и реализацию китайской мечты о великом возрождении китайской нации.
Этим целям будет подчинена и внешняя политика, о которой на съезде говорилось немного. Единственная новация – закрепление в новой редакции Устава КПК основополагающей цели внешней политики современного Китая – продвижение идеи о создании сообщества единой судьбы человечества и содействие преобразованию системы глобального управления. Это можно назвать “глобализацией по-китайски”, но не означает, что Китай собирается конкурировать на этом поприще с США или еще с кем-то. Он предлагает свое видение. Хотите – присоединяйтесь, не хотите – настаивать не будут.
– В каком направлении Китай будет развивать свою экономику и идеологию?
– Что касается идеологии, то основой остается марксизм, о чем на съезде Си Цзиньпин говорил достаточно подробно. Это марксизм с китайской спецификой, то есть с теми новациями, которые были внесены в него начиная с Мао Цзэдуна.
Экономика остается смешанной. Роль государства и КПК в ней сохраняется, хотя и продекларировано стремление двигаться к экономике с преобладающей долей рынка. Здесь опять же нет ничего, в этом направлении Китай движется уже лет 8–10.
Усиление роли в регионе
– Как это отразится на казахстанско-китайских отношениях?
– Никак. Съезды КПК – мероприятие сугубо внутреннее, и ориентированы они на внутренние проблемы. Более того, политика в отношении Казахстана и других сопредельных государств была определена в течение 2013–2017 годов. Она описывается формулой “Один пояс – один путь”. Авторство инициативы принадлежит Си Цзиньпину, потому что-то менять не имеет смысла. Тем более что процесс сопряжения Экономического пояса Шелкового пути (ЭПШП) и нашей национальной программы “Нұрлы жол” идет достаточно успешно, и все, что требуется, – повышение эффективности данного процесса и его транспарентности.
– Будет ли Китай усиливать свою роль в регионе через ШОС и другие объединения?
– Сейчас процесс выстраивания отношений между странами региона и Китаем идет главным образом в рамках ЭПШП. ШОС, безусловно, остается важной и значимой структурой, но главным образом в вопросах обеспечения региональной безопасности. “Экономическое колесо” ШОС буксует давно, а с началом практической реализации ЭПШП “увязло” окончательно.
Безусловно, ШОС с повестки дня не снимается, и Китай будет активно участвовать в ее работе. Но, как мне представляется, основной акцент им будет делаться на вопросах обеспечения региональной безопасности и формировании новой ее архитектуры. Концепция “сообщества с единой судьбой” направлена именно на это.
Алматы