Например, возить за счет налогоплательщиков в тюрьмы проституток. Или отправлять наркоманов на общественные работы по уборке конопли. А если серьезно, то легализацию наркотика в тюрьмах многие считают попыткой саботажа!
Напомним, предложение внедрить опиоидную заместительную терапию для наркоманов с ВИЧ-инфекцией прозвучало неделю назад на общественных слушаниях в Астане из уст взрослых людей, знающих, что сладкий сироп по своему действию посильнее героина и кокаина будет!
Армия безголовых людей
После выхода в прошлом номере “КАРАВАНА” материала “Метадон ползет в тюрьмы и зоны Казахстана” мы созвонились с общественным деятелем Николаем ВАСИЛЬЕВЫМ. Несколько лет он занимался реабилитацией наркоманов, алкоголиков, и что такое метадон, знает не понаслышке:
– Я сам употреблял наркотики 25 лет, метадон – последняя стадия для наркомана. Вспомните украинский Майдан. Тогда по всей стране со складов пропал весь метадон. Тем, кто сидел на заместительной терапии, нечего было употреблять, эти люди просто приходили на Майдан. Там раздавали бесплатный чай со сладким сиропом, от которого у людей ехала крыша. То же самое иностранцы хотят сделать в Казахстане – подсадить на метадон как можно больше людей. А что потом? В программе ООН “Расширение доступности опиоидной заместительной терапии в РК в 2010–2014 годы” (ее копия имеется в редакции. – Прим. авт.) разработчики открытым текстом предупреждают: прерывание терапии чревато социальными и политическими осложнениями. В тюрьме заключенные, употребляющие метадон, – “наши люди”. Готовая армия безголовых людей – бесстрашная, способная на все! На программу ОЗТ записываются добровольно. На зоне только предложи бесплатный наркотик – там 90 процентов будут “за”. В Казахстане предлагают легализовать поставку наркотиков в тюрьмы
Мы попросили руководство комитета уголовно-исполнительной системы МВД прокомментировать ситуацию – время обдумать предложения иностранцев было. Мнение не изменилось: внедрение опиоидной заместительной терапии в местах лишения свободы “в целом не исключает возможности возникновения негативных последствий в части дестабилизации нормальной жизнедеятельности колонии”. Во-первых, метадон – наркотическое средство, вызывающее психическое и физическое привыкание. И не нужно забывать, подчеркивают в комитете, что осужденный находится в местах заключения, что, в свою очередь, уже исключает употребление наркотика. При этом у него складывается психологический настрой на отсутствие свободного доступа к наркотикам.
В случае прекращения по различным причинам (отсутствие финансирования, перебои с поставками) приема метадона высок риск проявления симптомов психического расстройства.
Откуда ноги растут?
Эту тему “КАРАВАН” отслеживает уже восьмой год. Напомним, пилотный проект по внедрению ОЗТ работал за счет средств Глобального фонда по борьбе со СПИДом и малярией. И в своих ответах минздрав уверял журналистов: на лечение наркоманов не тратится ни копейки из государственных средств. Когда нам в руки попала программа ООН, о которой говорит Николай Васильев, стало страшно за свою страну. Ее разработчики запланировали подсадить на метадон к 2014 году уже от 10 до 51 тысячи человек. А ведь у нас даже нет столько ВИЧ-инфицированных наркоманов! Программа предусматривает тренинги, в том числе для сотрудников уголовно-исполнительной системы, бонусы медицинскому персоналу, волонтерам, а также журналистам, рассказывающим о метадоне в положительном ключе.
От метадона отказался Узбекистан, переправив остатки наркотика в Казахстан. Россия категорически против ОЗТ. Многие страны и даже отдельные штаты США отказались от метадона. Сегодня за его продвижением в Казахстане стоят более 30 организаций – иностранных, отечественных, живущих за счет грантов.
Где 600 человек, прошедших программу ОЗТ?
Представитель общественного совета Усть-Каменогорска, депутат гормаслихата Станислав КАРИМОВ тоже участвовал в слушаниях в режиме онлайн. Говорит, информация его сильно насторожила:
– Рассказывая о целях внедрения этой программы в Казахстане, иностранный представитель говорила о пользе для науки, об исследованиях. Вывод напрашивается: это что, научные исследования и казахстанцам предлагают в них участвовать? Для чего нам это делать? Она несколько раз повторила: чтобы войти в список цивилизованных стран. У Казахстана выработана своя стратегия, как стать развитой страной, есть свои программы.
– Ни один пример не привели, когда принимающий метадон перестал употреблять наркотики вообще, – продолжает Станислав Каримов. – Возможно, человек где-то социализировался, но и это спорный вопрос. Назвали статистику: 900 человек начали программу, 300 – закончили. Где остальные 600? Живы или нет? Я – за амбулаторное лечение, так как есть примеры, когда люди избавлялись от пагубной привычки. В Восточном Казахстане закрыли реабилитационный центр, а собственник и руководители оказались в тюрьме. Им дали срок за то, что они ограничивали свободу наркозависимых. Но у них 30–40 процентов излечения, это большой процент. Нам необходимо срочно рассматривать правовую базу амбулаторного лечения. Она полностью не совершенна, имеет кучу изъянов.
А если 2 тысячи наркоманов захотят “лечиться”?
И еще один момент, о котором лоббисты метадона говорят обтекаемо, – цена вопроса. Якобы давать метадон наркозависимым куда дешевле, чем лечить их в реабилитационных центрах. Ежедневная доза метадона стоит 2 000 тенге. Но ведь еще нужно содержать кабинет, врачей-наркологов, покупать разовые стаканчики. В результате сумма набегает огромная!
По состоянию на 1 февраля 2017 года, в учреждениях УИС содержится более 2 тысяч (!) признанных судом наркозависимых лиц. Сегодня все они получают комплексное лечение от наркомании в медицинских частях.
В случае отсутствия врача-нарколога в тюрьме пациенты направляются в наркологическое отделение Республиканской соматической больницы УИС в городе Семее. Специалисты, с которыми мы говорили на тему реабилитации наркоманов в тюрьме, единодушно считают: трудотерапия в сочетании с психологической помощью и поддерживающим медикаментозным лечением успешно работает уже много лет. Это мировая практика.
А теперь давайте представим страшный сценарий: что будет, если в тюрьмы попадет легальный наркотик и все – более 2 тысяч наркозависимых – изъявят желание “лечиться” метадоном?
Алматы