Грудничковое плавание зародилось больше 75 лет назад в Австралии. Тогда один из медиков этой страны посоветовал пациентке в особо жаркие дни брать ребенка с собой в бассейн. Там женщина заметила, как преображается ее малыш в водной среде.
Между тем этот вид занятий с младенцами до сих пор рождает вопросы: не попадает ли ребенок при раннем плавании и нырянии в стрессовое состояние и зачем это вообще нужно? Но, как утверждают тренеры-практики, грудничковое плавание активизирует в организме малыша все обменные процессы, укрепляет сердечно-сосудистую и дыхательную системы, развивает опорно-двигательный аппарат, повышает общий тонус организма и иммунитет, улучшает его сон и аппетит.
Именно это за основу и взяли специалисты алматинского клуба грудничкового плавания при выхаживании детей, рожденных с такими серьезными пороками развития, как детский церебральный паралич, синдром Дауна, аутизм и другие генетические и психические заболевания.
– На самом деле, самые ответственные и активные среди всех у нас именно родители особых детей, – говорит Наталья Крылова. – С одной стороны, они вынуждены что-то предпринимать, чтобы их детки выжили. А с другой – когда после долгих месяцев обездвиженности малыши демонстрируют настоящие чудеса, это вдохновляет. Наша удача, что у нас в коллективе работает доктор-невролог и кардиолог по специальности Екатерина Рогова. У нее самой тоже особая малышка с ДЦП. И она наблюдает всех наших деток. Смотрит, какие нагрузки можно давать каждому конкретному ребенку и чтобы любые тренировки и ныряния начинались постепенно и аккуратно.
Не было бы счастья, да несчастье помогло
– В этот клуб грудничкового плавания я попала случайно, – рассказывает Екатерина Рогова. – Сама из Тараза. В Алматы окончила медицинский университет имени Асфендиярова. Потом у меня родилась дочка. Беременность протекала нормально, все было хорошо, но ребенок родился особый, с первичным пороком развития центральной нервной системы. И, естественно, врачи-неврологи говорили, что моя дочь обречена жить подобно растению, рекомендовали оставить ее в роддоме. Но я решила: это мой ребенок, и я буду выхаживать его, сколько будет сил.
К сожалению, массажи и ЛФК результата почти не давали. Вопрос о лечении, подкалывании стволовых клеток в головной мозг отпал из-за финансовых трудностей. В Китае эта процедура стоила от 30 тысяч долларов. Плюс само нахождение там в течение 2 месяцев – еще около 8–10 тысяч. Лечение такого рода в Казахстане вообще перестали разрабатывать. А за обучение одному из эффективных методов оздоровления особенных детей, войта-терапии, в Германии и Чехии требовалось отдать 5 тысяч евро. Да и сама поездка за рубеж стоит недешево. Я решила, нужен какой-то вид реабилитации с минимальными тратами и здесь. Стала обзванивать бассейны. Никто не соглашался браться за моего ребенка ввиду тяжести заболевания. Единственный откликнулся мой нынешний клуб грудничкового плавания. Поначалу нас согласились только посмотреть, но не плавать. Если мама приходит и хочет просто отдать ребенка тренеру, чтобы занимался без нее, то таких не берут. Берут тех, кто хочет сам заниматься в воде со своим ребенком. Это основное условие. Здесь среди коллег, специально подготовленных тренеров, профессионалов своего дела, я нашла единомышленников. Их заинтересованность в успехе лечения обусловлена тем, что большинство из них имеют своих собственных особых деток.
Во весь голос о проблеме
– В нашем клубе никто не стесняется показывать своих деток, – говорит руководитель клуба Наталья Крылова. – Таких детей нельзя прятать. Родительская любовь – хорошо, но нужно, чтобы и общество окружало их своим вниманием и заботой. А то порой бывают просто жуткие ситуации неприятия! Жалеть этих детей не нужно. Наша задача – чтобы их принимали на равных. И будет всем счастье. А наши детки сейчас тренируются наравне со здоровыми сверстниками.
Для обучения родителей мы приглашаем специалистов, а также обучаем их сами. Пока единой для всех клубов грудничкового плавания методики в мире не существует. Но мы к этому обязательно придем. Просто уже сейчас хочется помочь тем детям, которые есть. Самое главное – успеть сделать коррекцию именно в первые полгода-год жизни ребенка, пока активно растет и развивается его головной мозг и есть возможность компенсировать существующие пробелы. Потом отмотать обратно, вернуть многие вещи будет уже невозможно. И эта ранняя работа помогает колоссально. Результаты удивляют порой даже нас самих. Это я вижу на собственном сыне.
У руководителя клуба один из четырех детей, сын Дима, четыре года назад родился с генетическим заболеванием, синдромом Дауна. Сегодня каждый 700-й ребенок в мире рождается с таким диагнозом. Но помимо синдрома отсутствовала еще и часть левой руки, он был очень слабым, не умел даже глотать, и у него полностью отсутствовали все рефлексы.
– Когда забрали Диму из роддома домой, такого, не умеющего ни держать голову, ни шевелиться, ни кушать, то долго пришлось учить его просто глотать. Обычно такие дети не выживают или годами питаются через зонд, а в госучреждениях чаще всего на всю жизнь остаются лежачими инвалидами, – рассказывает Наталья. – Но мы с супругом давно занимаемся выхаживанием грудничков и сразу после рождения сына начали активные ежедневные тренировки с ним. По две в ванне и по три на суше. Папа ему делал динамическую гимнастику, массаж. И в таком режиме нон-стоп, по 5 тренировок в день, мы прожили первые полтора года. В возрасте четырех месяцев он уже нырял до тысячи раз, а ближе к году – до двух тысяч раз. Такой очень жесткой методикой мы с мужем работали только со своим ребенком, стимулировали его головушку, чтобы она заработала. Мы хорошо понимали, что иначе получим просто инвалида на всю его дальнейшую жизнь.
Конечно, было тяжело и страшно. Когда подобные дети с синдромом Дауна рождаются у других людей, бывает, что распадаются семьи. А в нашей ситуации мы оба понимали, это наш ребенок, и нам надо поставить его на ноги. Бывало, я ныла в подушку, потому что просто накормить, влить в него 40 миллилитров молока, которые я по полчаса сцеживала, было проблемой. Представляете, такое грудное вскармливание до двух с половиной лет! Но мы со всем справились. Я подходила к мужу, держала его за руку и спрашивала: “Женя, а он будет ходить?”. А муж отвечал: “Вообще не вопрос. Конечно будет!”. Спорт для грудничков
Невозможное возможно!
– Муж – профессиональный массажист, давно работает с детьми, – продолжает рассказ Наталья. – У нас большая семья – четверо деток, мама, Женины родители, все нас очень сильно поддерживали. Моя мама полностью взяла на себя все хозяйство. И первые полтора года мы занимались исключительно Димой. И до сих пор у него постоянные тренировки. Сейчас ему четыре года, он уже ходит в большой 25-метровый бассейн. За тренировку самостоятельно проплывает по полкилометра, это 10 раз туда и обратно. В прошлом году ему сделали операцию, устранили порок сердца. Это был дефект межжелудочковой перегородки. Прежде долго наблюдали, пока не требовалось коррекции, а потом, когда с ростом тела этот дефект увеличился, это окошко, и достигло таких размеров, что потребовалась операция, ее сделали в Астане. Очень благодарны кардиохирургу доктору Горбунову, за мастерство. Через два месяца после операции мы потихонечку начали снова заниматься. Через полгода перешли уже в свой обычный тренировочный режим. Сейчас наш Димон самостоятельно может прекрасно плавать уже в открытом море.
– Каким стилем?
– Пока по-собачьи и в ластах. Техничное плавание, брасс, кроль, баттерфляй будем изучать позже.
– Вы рассказываете о каких-то фантастических нереальных вещах!
– Приходите на тренировку, посмотрите, как он это делает.
– А какие курсы квалификации вы сами проходили?
– В Москве раньше был курс на базе института восстановительной медицины, а сейчас уже появилась международная зарегистрированная Ассоциация грудничкового плавания. Там готовят специалистов. И все наши инструкторы ездят туда в Москву на обучение. А здесь практические занятия для родителей-новичков у нас проводят уже наши специалисты.
– Вы тренируете родителей?
– Да, это основа нашей методики, что не инструктор, а родитель в воде с ребенком занимается. И если качественно настроена физиология человека, то головушка за ней быстро поспевает. Наши дети раньше созревают, быстрее начинают ползать, ходить, разговаривать. Синдром Дауна ведь, как правило, характеризуется очень слабым развитием, атоничными мышцами. Эти дети не говорят, поздно развиваются во всем. Часто у них имеются всевозможные сопутствующие заболевания, пороки сердца, почек, проблемы с пищеварением, слабый иммунитет, плохо работает бронхолегочная система. У них часты пневмонии. Есть детки, которые перенесли по нескольку операций и даже клиническую смерть. И родители все равно находят в себе силы и мужество заниматься с ними.
– И вы рассчитываете, что ваш Дима вырастет здоровым и крепким?
– То, что он будет здоровым, я вообще не сомневаюсь. А в плане интеллекта посмотрим. Я не тешу себя иллюзиями, что такого ребенка можно довести до стопроцентной нормы. Это все равно будет другой человечек. Но поживем – увидим. Я сама в этой лодке в первый раз. Сейчас мы учимся разговаривать. Он уже прекрасно понимает обращенную к нему речь, выполняет много поручений. Хорошо себя обслуживает, ходит в обычный частный детский сад, где занимаются по методике Монтессори (ребенка стимулируют все делать самому без принуждения). И он имеет возможность общаться с обычными детьми.
– Вообще, ребенок с синдромом Дауна или другими пороками развития может родиться и у родителей-спортсменов, и у алкоголиков, у богатых, у бедных, у курящих и у здоровых, – констатирует Наталья Крылова. – Ну а по поводу иммунитета – мы просто над этим очень много работаем. Дима с удовольствием два раза в день обливается холодной водой после тренировки, после сауны в душевой. Это мы делаем с двухмесячного возраста. И большинство детей у нас так живет.