Дети разных народов, выбравшие свободу, так и поступали. Но только не наши, советские. Встретившись с гопниками, они без промедления врезали им по роже. Те сваливались навзничь, изумленно таращили глаза и вопили: “Сэр! Что вы делаете? Я же вас граблю! Отдайте мою двадцатку и ступайте себе с богом!”. Они так были ошарашены необычным поведением жертвы, что готовы были вызвать полицию…
Если это и неправда, то хорошо придумано. Но персонажи этой байки действовали не по закону, а, скорее, по “понятиям”.
В Кёльне, уже после знаменитой новогодней ночи, когда какие-то обнаглевшие типы скверно пошалили с немецкими барышнями, был еще случай, о котором много писали. Средь бела дня такие же дебилы, предположительно беженцы, пристали к женщине на автостоянке супермаркета. Муж был рядом. Они срывали с нее одежду, лапали, ржали, а супруг бегал вокруг и верещал в трубку телефона, клича полицию. Вокруг были люди, они тщательно укладывали покупки в багажники своих авто и происходящего не замечали. Не их дело.
Это правда, но весьма неприглядная. Хотя все по закону.
Президентская резиденция “Блэр Хаус” в Вашингтоне недоступна для туристов. Я оказался там однажды с группой журналистов, освещавших визит Н. Назарбаева в США. Наш микроавтобус подъехал раньше назначенного срока. Выходить из него было запрещено. Но, разумеется, нашелся лихой парень, оператор. “Да ладно, курну пару раз!” И вышел. Огромный, очень толстый полицейский немедленно отреагировал образцово властным басом: “Come back!”. Наш, дружески ухмыляясь и помахивая дымящейся сигаретой, как бы отвечал: да ладно, брат! Афроамериканский великан прорычал приказ еще раз, а потом вдруг стремительно скользнул рукой в кобуру и, словно в кино, подхватив левой ладонью правый кулак с торчащим из него стволом, завизжал невесть откуда взявшимся хриплым дискантом: “I’ll kill you!”.
И убил бы. Потому что руководствовался законом. Но мы своего дерзкого неслуха за шиворот в автобус втащили.
Силюсь вообразить, как повел бы себя этот решительный коп в ночь на 12 июня в Орландо, получив сообщение, что какой-то вооруженный отморозок захватил ночной гей-клуб. Впрочем, если придерживаться опубликованной в печати хроники, некий полицейский оказался все же вблизи и даже вступил с налетчиком в перестрелку, увы, безрезультатную. Позже прибыла целая бригада, но на штурм они решились лишь спустя три часа.
За это время Омар Матин лишил жизни полсотни человек и столько же ранил.
Вот мне нет никакого дела, был ли этот психопат скрытым геем. В фильме А. Германа следователя Лапшина спросили о психологии серийного убийцы. “Да какая там психология, – ответил Лапшин. – Душегуб он…”. И в одном из эпизодов пристрелил бандита, как бешеного пса.
Та же участь постигла Матина, его убили.
Послушайте, хватит плодить героев вроде Брейвика, который, угробив 77 человек и больше сотни искалечив, отсиживает срок в трехкомнатной камере, учится заочно в университете и вчиняет судебные иски администрации тюрьмы. Потому что масло ему к завтраку подают слишком твердым. И суд принимает иск к рассмотрению, и частично его удовлетворяет, а расходы Брейвика на адвокатов (40 тысяч долларов) перекладывает на правительство Норвегии.
И это всё по закону.
Омар Матин в отличие от Брейвика не был доморощенным идеологом расизма. Он был, скорее всего, просто великовозрастный дурак с немыслимой жаждой телевизионной славы. Канал Си-эн-эн поведал в одном из сюжетов, что за час до своей гибели, запершись в ванной ночного клуба, он звонил жене и спрашивал, смотрит ли она новости. И она, разумеется, отвечала: “I love you…”.
Кино! Скверное кино.
В российском фильме “Изображая жертву” следователь допрашивает убийцу, выясняя детали преступления. И тот идиотически простодушно отвечает: ну встал, ну пошел за ним. И пульнул. Это детское “пульнул” взрывает следователю мозг. У него начинается истерика.
В “исламский радикализм” Омара Матина я не верю ни на грош, хоть он и звонил в ту роковую ночь в службу “911” и клялся в преданности ДАИШ. Просто сегодня это доступная его сознанию боевая раскраска. Он и раньше болтал какие-то глупости, за языком особо не следил. Тут другое интересно. Вот выдержка из его биографии: “С сентября 2007 года и до самой смерти работал на частную охранную компанию G4S Secure Solutions, выполняющую государственные подряды министерства внутренней безопасности США по охране различных объектов и мероприятий. Омар Матин имел официальную лицензию на ношение оружие, а также на оказание охранных услуг”. В этом случае эпатажная болтовня должна была насторожить ФБР, которое пару раз вызывало его на собеседования.
Но, руководствуясь законом, сотрудники проницательной организации не нашли оснований для тревоги.
Разве это не напоминает историю с Андреасом Лубитцем, вторым пилотом дочерней авиакомпании “Люфтганза”? Изнемогая от длительной депрессии, которую вовсе и не скрывал, он отправился на тот свет, прихватив с собой пассажиров лайнера.
Чем руководствовались врачи, допуская конченого ипохондрика к управлению самолетом? Законом или понятиями деликатности?
Не знаю, как бы я повел себя в обстановке, схожей с той, что сложилась в ночном клубе в Орландо. Каждый мнит себя героем, видя бой со стороны. Странно, конечно, что более трехсот посетителей не предприняли ни одной попытки обезвредить душегуба. Неужели среди них, граждан страны, где оружие дозволено законом, не нашлось никого, кто смог бы употребить его по назначению?
Однако уверен: если бы в подобной ситуации оказались те самые эмигранты “третьей волны”, а среди них, к примеру, Эдуард Лимонов, Виктор Некрасов, Владимир Войнович, Юз Алешковский или Наум Коржавин, то я бы посмотрел на эту картину маслом!
Послушайте, майор Даниель МАЙЛЫБАЕВ даже не был дежурным по части в тот роковой день, когда случились трагические события в Актобе. Он был без оружия. И, в общем, мог сохранить свою жизнь.
А капитан полиции Азамат МУРТАБАЕВ из Талдыкоргана тоже не был офицером патрульно-постовой службы, он работал в управлении по борьбе с наркотиками. И в тот день, 15 июня, оказался случайным свидетелем того, как дурак грубо приставал к женщине, почти девочке. Но он вступился за нее и погиб.
Не по уставу действовали мужчины. По понятиям.
Потому что мужчины.
Есть такие понятия.
И есть еще такие мужчины.
Алматы