Вынесли спор из избы…

Врагу — ни пяди земли
Мир до конца еще не поделен. Это ясно, как дважды два. Спорных территорий по всему миру насчитывается порядка нескольких десятков. Греция и Турция не могут поделить остров Кипр, на Гибралтар, ныне принадлежащий Великобритании, претендует Испания, Россия пытается урегулировать статус южных Курил с Японией. Этот список можно продолжать не до бесконечности, конечно. В нем есть экзотические страны, с которыми мы не имели близких контактов и вряд ли когда будем иметь.
Умалить значение этих споров невозможно. У каждой из сторон есть своя правда, подкрепленная историческими фактами, которые с исторической упрямостью свидетельствуют, как ни странно, о правоте и одних и других. И ни одна из сторон не желает выступать в роли благодетеля, неистово придерживаясь принципа: «Врагу — ни пяди земли!»
Территориальные споры, как ни один другой фактор, очень часто являются катализатором бесконечных кровавых разборок. Современная история полна безутешных примеров. Едва удалось погасить Балканский конфликт, как появились новые горячие точки. В число которых можно смело внести и печальный опыт граничащей с нами Киргизии.
Спекуляция высшей пробы
В Бишкеке, конечно, умело смогла поспекулировать на патриотических чувствах своих сограждан воинствующая оппозиция. Но и власть в этих без скромности сказать «экстремальных» условиях смогла уловить момент и выйти из воды сухой.
События в Киргизии развивались стремительно. В начале мая президент страны Аскар Акаев убеждал народных избранников, что нужно срочно разрубить гордиев узел — дальше тянуть с демилитацией границы с Китаем, по его убеждению, было вообще невозможно. Законодательное собрание тут же разделилось на ярых противников и … сторонников президента. Первые считали, что 95 тысяч гектаров — это не проблема для небогатой страны, другие сочли спешку президента предательской.
Пока президент пребывал в Москве, депутаты не смогли набрать нужного количества голосов, но как только он вернулся, ратификация прошла на «ура». Оппозиция, уже обкатавшая сценарий «народного гнева» в марте, когда в Джалалабадской области погибло пять человек, вновь подняла людей. И это оказалось тактическим просчетом — власть тут же сместила акценты: она фактически удовлетворила требования уставшей и обезнадеженной толпы, требовавшей отставки руководства страны. Более того, Совет безопасности Киргизии, трагические события 17 марта поставил в вину руководителям государственной власти прежде всего, за то, что те проявили недальновидность и неспособность прогнозировать развитие общественно-политической ситуации. А про Китай уже никто не вспомнил…
Впрочем, детально разбирать то, что произошло в Киргизии в мае — можно только с точки зрения ценности исторического опыта. Зато на одну деталь очень хочется обратить внимание. Президент Акаев умело заретушировал проблему делимитации границы с Китаем, отвлекая внимание общественности на мартовские события и человеческую трагедию. Теперь он с полным правом может сказать: «Виновные наказаны по закону.»
Где решение советской задачки?
У Казахстана своих пограничных проблем хоть отбавляй. На долгие годы затянулось урегулирование проблем с Китаем, Киргизией, Узбекистаном и Россией. И Казахстан уже имеет некоторый опыт в этой области.
Последний визит государственного секретаря Касымжормата Токаева практически все СМИ, которые имели честь быть приглашенными на освещение этого официального визита в Поднебесную, оценили как исторический. В качестве главного «трофея» — Протокол о демаркации государственной границы между РК и КНР. Таким образом, была поставлена последняя точка в процессе юридического оформления границы. В торжественной обстановке никто не вспомнил о том, сколько споров вокруг этого вопроса было в 1998- начале 1999 года. Более 900 километров границы нужно было пройти и определить четкую границу, в частности, спорным был перевал Баймурза в Восточно-Казахстанской области и 380 квадратных километров в районе реки Сарышельды в Алматинской области. Все ожидали, что проблема решится на паритетных началах, но Казахстан добился видимых успехов: 53 процента спорных территорий отошло Казахстану, и «только» 47 процентов — Китаю. Верить официальному заявлению — в наших правилах, и потому такое решение устроило большинство в обществе. Комментируя это «достижение», тогда Касымжомарт Токаев заявлял, что этот договор подписан для безопасности будущих поколений казахстанцев. То есть, как бы оправдывался перед обществом: дескать, еще неизвестно, если к власти в Китае, славящемся очень жесткой внешней политикой и большими притязаниями, придут другие люди, с каких позиций будет решаться эта проблема. Теперь же г-н Токаев, доведший дело демилитации до логического конца, заявил о том, что «Казахстан не отдавал никаких территорий Китаю, как, впрочем, и Китай не отдавал своих территорий Казахстану».
То есть, приграничные проблемы с Китаем Казахстану удалось решить самым цивилизованным методом. И все — исключительно только потому, что границу проложили по незаселенным участкам, что позволило избежать «багысского сценария».
Кстати, Узбекистан в ряду «переговорщиков» оказался самым несговорчивым. После распада СССР спорные территории стали яблоком раздора между двумя некогда братскими республиками. За последние годы удалось утрясти статус 96 процентов приграничной территории. Между тем остается два спорных участка — Арнасайская впадина и поселок Багыс. И если первая проблема носит скорее стратегический характер, нежели политический, то во втором случае — это и стратегия, и политика, и человеческий фактор. Счет рабочим группам по делимитации уже потерян, двусторонние переговоры проходили уже в несколько раундов, но консенсуса так и не удалось достичь.
Спор затянулся до неприличия, все чаще в него включаются люди с оружием или просто горячими головами, а на правительственном уровне государственные мужи все никак не могут разрешить советскую задачку. Картографы ошиблись всего на несколько миллиметров, составляя условную границу между Казахстаном и Узбекистаном, а теперь, когда настало время провести реальную границу, два государства никак не могут договориться. Положение осложняет то, что жители поселка не хотят переходить под юрисдикцию Узбекистана. Но, похоже, решение скоро состоится, и судя про осторожным, но недвусмысленным высказыванием главного «передельщика границы» Токаева — не в нашу пользу. Узбекистан не хочет идти на уступки, а Казахстан не хочет искать общий язык с несговорчивым соседом. Проще — сдать позиции, и дело с концом. Судя по всему, это так и будет, поскольку Токаев заявил, что если какая-то часть спорной территории и перейдет все-таки к соседям, то ее жителям по желанию будет предоставлена возможность переселиться на казахстанские земли. Дескать готовьтесь граждане, к переезду, и не надо здесь митингов устраивать.
Каспийское море — море проблем
Еще одна болевая точка обнаружена на водной глади. 13 мая (знаменательная все-таки дата!) Нурсултан Назарбаев и Владимир Путин определили принадлежность спорных участков северного Каспия, а, точнее, принадлежность трех спорных нефтянных структур: одно месторождение — Курмангазы, будет разрабатывать Казахстан, а два других — Хвалынское и Центральное — Россия. Но едва успели стихнуть фанфары, возвещающие прорыв в процессе урегулирования статуса Каспия, как начала раздаваться критика со всех сторон. Быстрее всех отреагировал Иран. И его реакция была резко отрицательная. Иран не только не признал российско-казахстанское соглашение, но и продолжает настаивать на своем: либо установить на Каспии режим общего использования, либо поделить море между пятью прикаспийскими странами поровну. Это в то время, как Казахстан, Россия и Азербайджан предлагают поделить Каспий на основе модифицированной серединной линии по принципу «делим дно, вода общая».
Иран, в советские времена использовавший 50 процентов Каспия, не хотел бы сегодня получить всего 7 процентов — именно столько он получает, если использовать модифицированную серединную линию.
Аналитики утверждают, с одной стороны, об американском влиянии на Россию, которая именно под этим влиянием делает поспешные и неверные шаги, что может привести ее к «логичной» войне с Ираном. С другой стороны, похвальная инициатива двух стран к решительным действиям могут побудить другие страны также, без согласования, регулировать морские границы. В этом контексте вполне возможен альянс Ирана и Туркмении, которая окончательно не решила, как ей выгоднее делить море и с кем быть. По этому сценарию вполне возможно открытое противостояние, политический коллапс и даже силовая конфронтация.
Как бы то ни было, Казахстан, приложивший немало сил для урегулирования проблем со спорными территориями, сегодня не может спокойно почивать на лаврах. Потому что успехи эти пока что призрачны, как и сама граница…