Если сбудутся прогнозы казахстанских ученых, а власти не примут решительные меры, то вполне возможно, что через 20 лет воду в наши дома будут давать по два часа в сутки или вовсе будут продавать по талонам по баснословным ценам. А может, придется перейти к вторичному использованию H2O? Как космонавты.
Недавно водники Казахстана под руководством Института географии закончили трехлетнее исследование состояния водных ресурсов. Ученые мужи пришли к неутешительному выводу: запасы воды резко сокращаются. Помимо того что отчеты в тридцати томах готовятся к публикации в виде монографий, 6 марта 2012 года впервые за историю независимого Казахстана водников заслушали на заседании Совета безопасности с участием президента страны.
— Перед нами стояли трудные задачи — определить причины возникновения гидрологических угроз, определить объем имеющейся в стране воды, — рассказывает директор Института географии Ахметкал МЕДЕУ. — Дело в том, что в нашем распоряжении были весьма сомнительные данные по этому вопросу, датированные 60-70-ми годами прошлого столетия. Представляете, сколько десятков лет вода никого не волновала! Так вот, по данным 50-летней давности, общий сток воды в Казахстане составлял 126 кубических километров в год. В 70-х годах появились другие цифры — 115 кубокилометров. В годы независимости они снизились до 100,5 кубокилометра. Проанализировав вековые изменения стока, мы пришли к выводу, что сейчас ежегодно он составляет всего 91,3 кубических километра, из которых 44,3 кубокилометра — ресурсы, формируемые на территории нашей страны, остальная вода — трансграничная. То есть поступает к нам из соседних государств.
Применив четыре метода расчета, ученые-гидрологи определили: к 2020 году сток составит 81 кубокилометр, а к 2030-му — 76,3 при норме общегосударственного потребления 88-90 кубокилометров. То есть сегодня воды в стране достаточно, а через 20 лет ее будет явно не хватать. Но кроме надвигающегося водного кризиса страну ждет негативное изменение природной среды.
— К примеру, по реке Или ежегодно протекает 11,5-11,9 кубокилометра воды, — рассказывает профессор Медеу. — Китай, с территории которого к нам течет Или, активно развивает на своей западной территории промышленность и сельское хозяйство и уже реализует проекты по переброске воды из Или в центр страны. Если задумка нашего великого соседа будет реализована и забор воды составит хотя бы 7-9 кубокилометров в год, то озеро Балхаш разделится на четыре части, дельта Или преобразуется. Начнется процесс опустынивания, природная зона переместится на север. Что это значит? Что эта территория станет зоной экологической нестабильности и непригодной для сельского хозяйства. Поэтому наш доклад на заседании Совета безопасности был воспринят с особым вниманием. Решение вопроса с водообеспечением требует скорейшего вмешательства на политическом уровне. Да и президентом конкретные поручения уже давались. Тем более что это не так просто — открыть или закрыть кран. Бороться с природными изменениями, сопровождающимися вмешательством человека, — куда более сложная задача.
Известный ученый-гидролог Игорь МАЛЬКОВСКИЙ, под соруководством которого Институт географии и определял водные перспективы страны, полагает: к 2030 году в связи с дефицитом воды ее подача будет ограничена.
— Из нашего центральноазиатского окружения Казахстан — самая бедная по воде страна, — говорит профессор Мальковский. — Даже Россия, занимающая второе место в мире после Бразилии по водообеспеченности, и та является реципиентом Казахстана — получает порядка 80 процентов иртышской воды, которую мы не используем. Если быть точнее, из 25 кубокилометров воды, формирующейся в Иртыше на территории Казахстана, мы забираем на свои нужды только чуть больше двух процентов по каналу Иртыш — Караганда! А по международным правилам вполне можем оставлять себе половину.
По мнению заместителя директора Института географии Игоря Мальковского, в вопросах водной безопасности страны ученые заняли самую пессимистичную позицию, поскольку самым “жаждущим” и вместе с тем самым водопотребляемым регионом страны (порядка 50 процентов всего странового объема) в ближайшее двадцатилетие останутся Южный Казахстан и Кызылординская область. А водных ресурсов там всего 14 процентов.
— Поэтому мы сейчас активно рассматриваем идею перераспределения воды между востоком и югом путем частичного поворота Иртыша, — говорит г-н Мальковский. — Уже есть проект по строительству быстротечного канала с Шульбинского водохранилища. В отличие от строительства напорных водоводов этот проект менее затратный по эксплуатации. Зато он не даст остановить развитие сельского хозяйства и промышленности в Северном, Центральном и Южном Казахстане.
Несколько скептически к задумке своих коллег относится и.о. директора Института гидрогеологии и геоэкологии Петр ПЛЕХАНОВ.
— Строительство трансазиатского канала нецелесообразно по ряду причин: северные области страны не нуждаются в таком большом объеме водоподачи, — говорит г-н Плеханов. — Кроме того, нужно учитывать и большие потери воды на испарение и фильтрацию в землю — до 40-50 процентов, я так думаю. Работать канал полноценно сможет только 7 месяцев в году, остальные пять будет находиться в замерзшем или полузамерзшем состоянии. Ну и, кроме того, само строительство обойдется казне в 20-25 млрд. долларов. Это по данным самого Института географии.
Пока ученые не могут прийти к единому мнению относительно решения ситуации с водой, властные структуры не могут поделить ее между собой. Сегодня проблемами воды в Казахстане одновременно занимаются четыре министерства — сельского хозяйства, образования и науки, индустрии и новых технологий и охраны окружающей среды. Плюс региональные акиматы на местах.
— То есть управление водными ресурсами осуществляется по принципу “лебедь, рак и щука”, как в басне Крылова, — считает Петр Плеханов. — Как может жестким управлением водными ресурсами заниматься, например, комитет, который подчиняется министерству, наиболее заинтересованному в водных тратах? Еще в 2007 году, ровно пять лет назад, в сенате парламента прошел крупный “круглый стол” по проблемам водообеспечения в Казахстане. Серьезные люди собирались, планов настроили громадье. А какой итог? Мы как потребительски относились к воде, так и относимся. Программа “Питьевые воды” стопроцентного успеха не принесла, поэтому государство было вынуждено принять еще одну аналогичную программу — “Ак Булак”.
Еще в 2008 году в рамках совместного проекта правительства Казахстана и ПРООН была разработана программа по интегрированному управлению водными ресурсами, под которую в 2009 году даже было принято постановление правительства. Однако, по словам Петра Плеханова, этот проект, рассчитанный до 2025 года, был, к сожалению, свернут из-за дороговизны и необходимости дополнительных исследований. Теперь каждое министерство в рамках своей компетенции выдергивает из проекта отдельные мероприятия и реализует их самостоятельно. Но при этом радикального эффекта это не имеет.
Единственное, в чем сошлись ученые, — в печальных перспективах Казахстана по водообеспечению, который и сейчас среди стран СНГ по объему водных ресурсов находится на последнем месте.
Единственный путь для предотвращения водного кризиса — изменение отношения к бесхозяйному потреблению воды. То есть подход должен быть инновационный с применением систем капельного орошения, внедрения вторичной переработки воды и экономного ее использования. Например, как в ОАЭ.
Но это уже тема другого разговора.
Источник: Газета «Время»