В таких же терминах уместнее всего представлять и ситуацию вокруг ЗАО «Альфа-телеком» (для простоты называемого «Мегакомом» — по наименованию его торговой марки).
Повышенное внимание ко всему, что происходит в компании и вокруг нее, объясняется ее невероятным значением для киргизской экономики, сравнимым со значением, например, «Газпрома» для России. Находясь, по сути, полностью под контролем государства, эта компания мобильной связи является едва ли не самым ценным национальным активом в собственности правительства (если не считать долю страны в крупнейшем золотом месторождении Кумтор, где правительству принадлежит 33 процента).
При этом компания фигурирует в непомерном количестве самых разнообразных скандалов. Она неоднократно подвергалась доказанным и недоказанным рейдерским захватам и стала объектом национализации, осуществленной, не самым законным образом, революционерами в апреле 2010 года — путем издания декрета так называемого Временного правительства.
Исторически у истоков компании стоял российский инвестор, который и по настоящий момент отстаивает свои права на 51% акций. При этом с 2010 года самые разные стороны обращались в суды с требованием признать именно их законными владельцами если не всей компании, то, по крайней мере, 51-процентной, не национализированной доли (подробнее читать тут). В конце 2011 года эти споры даже стали одной из основных причин для мини-импичмента в отношении спикера киргизского парламента А.Келдибекова: якобы он лично звонил судьям Верховного суда и требовал принять решение в пользу одного из претендентов на собственность в компании. Чего именно требовал спикер, так и не удалось выяснить, хотя пост он потерял. Характерно: вопрос о владельцах компании оказался настолько мутным, что Верховный Суд так и не смог в нем разобраться. В итоге пакет из 51 процента акций находится под арестом на хранении в Фонде госимущества, а оператора полностью контролирует государство.
Одной из главных задач менеджеров компании как раз была подготовка ее к продаже и поиск стратегического инвестора. С учетом рисков судебных споров, за госпакет в 49 процентов планировалось выручить всего-то около 100 миллионов долларов, хотя всю компанию оценивали и в 500, и даже в 650 миллионов. Аукцион назначили на конец 2011 года, но и тут не обошлось без скандала: официально он был признан несостоявшимся ввиду наличия лишь одного покупателя – скандинавской полугосударственной компании TeliaSonera, которая уже имеет опыт работы в странах Центральной Азии. Однако, как стало известно «Фергане» из собственных источников, истинной причиной отмены аукциона оказалось головотяпство киргизских чиновников: на торги был выставлен пакет акций, находящийся под арестом в связи с судебными разбирательствами относительно права владения на 51% акций MegaCom.
«Мегаком» был косвенной причиной отставки в марте 2011 года еще одного высокопоставленного киргизского чиновника: бывшего генпрокурора Киргизии Кубатбека Байболова, а если быть точнее, его супругу, обвинили в продаже недвижимости неким юридическим лицам, аффилированным с этим оператором. Вообще, все дела, связанные с «Мегакомом», объединяет то, что фигурантов чаще всего обвиняют в «незаконном выводе средств» с использованием подставных фирм, в завышении стоимости предоставляемых компании услуг и так далее.
Не стал исключением и действующий (до настоящего момента) генеральный директор Азамат Мурзалиев. «Золотой мальчик», рафинированный интеллигент, бывший руководитель центральноазиатских отделений крупнейших международных аудиторских компаний «Делойт» и KPMG, в последние годы живший в Казахстане, после революции 2010 года был призван новым киргизским режимом управлять так называемым Фондом национализированного имущества — активами, принадлежавшими членам семьи и приближенным беглого президента Бакиева, среди которых была и 49-процентная доля в ЗАО «Альфа-Телеком», которой принадлежит торговая марка «Мегаком». Спустя полгода Мурзалиева назначили внешним управляющим «Мегакома», а в начале февраля 2011 года — исполняющим обязанности генерального директора компании, в результате возбужденного по его собственному заявлению Финансовой полицией уголовного дела в отношении тогдашних руководителей «Мегакома».
Комитет национальной безопасности со свойственным только этой службе специфическим чувством юмора ровно через год после мурзалиевского демарша завел собственное дело и, проведя операцию по обыску и выемке документов в компании, задержал как самого Мурзалиева, так и бывшего и.о. гендиректора А.Абекова (до последнего времени служившего в компании советником), а также директора некоего ОСОО «Новострой Сервис» Амана уулу Кенжебека, предоставлявшего компании «Мегаком» «услуги по завышенной стоимости и без производственной необходимости, в том числе с использованием подложных финансовых документов», как следует из сообщения недавно созданной при ГКНБ Антикоррупционной службы (АКС). Подельников обвиняют в нанесении государству ущерба на сумму около 3 миллионов долларов США. 1 февраля, поверив в обоснованность представленных спецслужбами обвинений, Первомайский районный суд Бишкека выдал санкцию на содержание А.Мурзалиева со-товарищи под стражей в течение двух месяцев.
Сразу возникают вопросы относительно именно такого комплекта фигурантов: двое из них исполняли обязанности гендиректора в течение 2011 года, а третий возглавляет одно из многочисленных предприятий, входящих в круг поставщиков «Мегакома». По официальной версии ГКНБ, как раз владельцы именно этого предприятия были аффилированы (читай, находились в родственных связях не указанной степени) с руководством «Мегакома» (читай, с одним из бывших гендиректоров, единолично возглавлявших компанию в отсутствие у нее правления или совета директоров).
Вызывает вопросы и совершенно нелепый состав преступлений, инкриминируемых Мурзалиеву, если учесть его огромный аудиторский опыт и занимаемую должность. Сложно представить, чтобы гендиректор такой крупной деловой структуры, как «Мегаком», лично занимался подделкой финансовых документов. Ведь у него есть целые финансовые отделы и бухгалтерия, возглавляемая финансовым директором. Если бы все было именно так, как хотят представить спецслужбы, то и главбух, и финансовый директор днями и ночами сидели бы на допросах в ГКНБ. Однако источники в компании говорят, что этого не происходит.
Кроме того, всякий знакомый с Мурзалиевым лично или, по крайней мере, видевший его в прямом эфире на местном Пятом канале, с дрожащими губами истерически завывавшего о якобы существующем против него заговоре в правоохранительных органах, понимает, что соверши он хоть что-либо предосудительное, то раскололся бы в первую же минуту допроса в ГКНБ, сразу бы сдал все схемы, пароли и явки. Привыкший к жизни в комфортно-тепличных условиях, А.Мурзалиев должен был пойти на любое сотрудничество со следствием и сдал бы любые схемы с потрохами в обмен на содержание под домашним арестом, а не в СИЗО. Если не сдал, значит, нечего было сдавать.
Интересно, есть ли вообще хоть что-то у ГКНБ в козырях, кроме факта родственной связи с одним из поставщиков? Ведь им самим прекрасно известно, что, по большому счету, все киргизы в определенной степени являются родственниками друг другу, и выстраивать все обвинение лишь на этом, по крайней мере, наивно.
Обыскам в компании и арестам руководителей предшествовали немаловажные политические события в Кыргызстане, которые, вполне вероятно, и привели к подобному развитию ситуации.
В рамках правительственной программы реформ премьер О.Бабанов, являющийся крупнейшим, по местным меркам, предпринимателем и, следовательно, не понаслышке знакомый с методами работы карательных органов, приказал полностью изменить подход к расследованию экономических преступлений: «Мы должны предоставить бизнесу максимальную свободу, поэтому одним-единственным органом, расследующим экономические преступления, должна быть Государственная служба финансовой полиции, а не Министерство внутренних дел или Государственный комитет национальной безопасности», сказал он 9 января сего года на заседании правительства, посвященном административной реформе. Добавим, что, по киргизской конституции, главу Финпола назначает сам премьер, а руководители силового блока (МВД, ГКНБ и Минобороны) находятся в ведении президента.
Очевидно, что в ГКНБ, которому вообще-то есть дело до всего — от наркотиков и террористов до примитивной контрабанды, — явственно узрели последствия потери столь мощного и «жирного» инструмента влияния и давления, и потому отреагировали симметричным образом, ярко продемонстрировав свою незаменимость. На роль «разящего клинка» впервые пробовалась недавно созданная президентом Атамбаевым Антикоррупционная служба при ГКНБ (АКС).
Действия спецслужб отвечают заданному президентом Атамбаевым курсу на искоренение коррупции жесткими силовыми методами. В целом ряде своих заявлений тот вполне недвусмысленно предупреждал о том, что в ближайшее время в стране будет выполняться «план посадок». Более того, пригрозил скорым увольнением назначенному шефу АКС, если тот не «даст результат в ближайшее время». Публике обещали «хлопнуть» настоящих китов, а не мелкую рыбешку. Аресты в «Мегакоме» и предшествующее им задержание одного из руководителей «Северэлектро» (крупнейшей распределительной компании) говорят о готовности к таким действиям, и дают остальным коррупционерам сигнал либо сушить сухари, либо срочно подчищать хвосты.
Есть, правда, одно «но»: АКС была создана для расследования преступлений, связанных с коррупцией, совершаемых должностными лицами, а директора хозяйствующего объекта, коими являются задержанные по делу «Мегакома», таковыми не являются.
С другой стороны, противники версии политического заказа нисколько не сомневаются в виновности Мурзалиева и Ко, выдвигая убийственный по своей простоте и убедительности аргумент: в «Мегакоме» сегодня не воровать было просто невозможно! В компании была намеренно создана ситуация полнейшей бесконтрольности и безответственности. Как уже упоминалось, крупнейшее предприятие страны находилось под единоличным управлением гендиректора — в отсутствие обязательных совета директоров либо правления. Гендиректор сам решал, какие ему подписывать документы и с кем заключать контракты, за что, очевидно, и поплатился.
В то время, когда на вакантную должность самого мелкого специалиста в министерствах государство обязывает объявлять конкурс и проводить аттестацию, в «Мегаком» сразу после назначения Мурзалиева гендиректором на руководящие посты без всякого конкурса была набрана группа недорослей, не имевших никакого опыта работы в сфере телекоммуникаций, но имевших отношение к самому Мурзалиеву. Так, финансовым директором компании был назначен некто Аблабеков, бывший сотрудник Мурзалиева в бишкекском филиале KPMG (он же теперь исполняет обязанности гендиректора).
Вообще, в отсутствие контроля извне шайка (по-другому не скажешь) деятелей устроила в компании умопомрачительную чехарду назначений друг друга на теплые руководящие места: как уже упоминалось, сам Мурзалиев стал гендиректором, перейдя с поста внешнего управляющего ЗАО «Альфа-Телеком», променяв его на должность директора фонда по управлению национализированным имуществом, которую затем занял его друг Даир Кенекеев. Став гендиректором, Мурзалиев тут же назначил своим заместителем другого приятеля — И.Карыпбекова, которого через полгода выдвинули на место внешнего управляющего, чтобы он за ним же и присматривал. Кто выдвинул? Общий знакомый Д.Кенекеев, ставший к тому времени уже министром госимущества. Еще раз повторю: никто из вышеупомянутых ранее ни дня не проработал в сфере коммуникаций и мобильной связи. Зато оклад генерального директора составил 15 тысяч долларов – космическая по меркам Кыргызстана сумма! Работа остальных «приближенных» оплачивалась также щедро.
Есть что возразить и в ответ тем, кто продолжает настаивать на супер-профессионализме Мурзалиева, ссылаясь на то, что согласившись на переход с высокооплачиваемого места директора KPMG в Казахстане на скромную должность чиновника при фонде госимущества Кыргызстана, он явно терял в карьерном статусе. Должен был он рассчитывать на компенсацию, губя свою десятилетиями выстраиваемую карьеру международного аудитора в обмен на крайней неблагодарную работу в госсистеме?
В патриотизм верить не приходится: будь у Мурзалиева этот самый патриотизм, он бы выбрал карьеру на госслужбе много лет назад, либо продолжал бы разгребать завалы в управлении национализированным имуществом, а не ринулся половить рыбки в омуте многострадального «Мегакома».