Начало см.здесь.
Политика импортозамещения и экспортоориентированности узбекской экономики, внедренная властями стали ключевыми факторами того, что в Узбекистане проявились симптомы гиперинфляции.
Импортозамещение воспринималось как самоцель, как еще один способ мощного развития отечественной производственной базы. Однако в экономической теории импортозамещение трактуется несколько по-другому, нежели это понято узбекскими властями.
Грубо говоря, импортозамещение реально происходит только тогда, когда отечественные производители предлагают рынку продукцию соотносимого с импортным товаром качества. В Узбекистане же происходит совсем иное: потребитель поставлен в такие условия, что вынужден покупать продукцию отечественного производителя, заметно уступающего по качеству не только мировым брендам, но и продукции стран ближнего зарубежья. Фактически такую политику можно назвать абсолютным государственным протекционизмом.
Естественно, она никоим образом не является политикой импортозамещения, а конкуренция на внутреннем рынке практически сведена к нулю.
Политику экспортоориентированности отечественной экономики с успехом проводят Южная Корея, Япония, Китай, другие развивающиеся и экономически развитые страны мира. Этот фактор — одно из условий, обеспечивающих положительное сальдо во внешней торговле. Строго выдержанный принцип «продавать больше, покупать меньше» становится фактором развития собственной производственной базы, бизнеса.
В случае с Узбекистаном она выглядит принципиально иной. Широкомасштабные преференции для экспортеров в условиях незрелого, находящегося под абсолютным госконтролем, внутреннего рынка, зачастую используются узбекскими компаниями для получения сверхприбыли в иностранной валюте. Жесткая регламентация со стороны Центрального банка, заставляющая продавать СКВ государству по нерыночному курсу, стимулирует экспортеров уводить в тень свои доходы в валюте.
В стремлении все и вся контролировать созданы дополнительные полугосударственные структуры, выступающие посредниками между отечественным производителем и государством. Такая ситуация выстроена для сельскохозяйственного производства, где только несколько компаний могут осуществлять экспорт хлопка на внешние рынки. Она характерна и по другим товарным позициям, востребованным на мировом рынке: цветные металлы, золото, продукция химической промышленности. Фактически национальный производитель отрезан от экспорта.
В реальной жизни
В проекции на реальную жизнь жителей Узбекистана, все это выглядит примерно так. Потребитель не имеет право выбора. Политика импортозамещения настроена таким образом, чтобы искусственно ограничивать импорт товаров и услуг. Предполагается, что отечественный производитель сможет предложить рынку товары и услуги соотносимого качества. На деле происходит обратное. Лишенные конкурентной среды узбекские производители не заинтересованы в повышении качества, поэтому колбасы и сыры, печения и конфеты, молоко и молочные продукты узбекского производства довольно низкого качества. Но в условиях ограничения импорта и неширокого ассортимента товаров в магазинах потребитель вынужден покупать то, что имеется в наличии. Импортные товары, та же буженина из России, сыр из Голландии, сливочное масло из Германии и многое остальное продаются в дорогих супермаркетах по ценам, недоступным для массового потребителя.
Перед августовским повышением зарплаты со стороны узбекских властей предприняты меры, давшие еще больший толчок к гиперинфляции. В первом случае занялись упорядочением реализации спиртных напитков. По решению властей ее разрешили лишь в специализированных торговых точках, одновременно запретив в коммерческих ларьках. По сути, вполне здравое решение, ибо торговать спиртным в соседстве с продуктами питания или лекарственными препаратами не совсем правильно. Но результаты акции оказались прямо противоположными. Стал ощущаться острый дефицит спиртного отечественного производства, начался ажиотаж, которым умело воспользовались наши географические соседи.
Объемы контрабанды спиртного из Казахстана и Киргизии возросли в разы. Всему причиной то, что специализированных магазинов в той же столице оказалось слишком мало. Естественно, цены на спиртное повысились. Обычно это и является сигналом к тому, чтобы объемы контрабанды увеличивались.
Во втором случае узбекские власти попробовали заставить отечественный бизнес реализовывать хлопковое масло по 1300 сумов за килограмм. Так как растительное масло входит в число товаров, цены на которые регулируются государством, со стороны властей были предприняты меры к тому, чтобы сохранить цены на основное масло для приготовления пищи на вышеуказанном уровне. Безусловно, возник дефицит, ажиотаж, чем, как обычно, воспользовались производители из соседних государств.
Узбекистан наводнила продукция казахстанских производителей хлопкового масла. В итоге, цены так и не удалось сдержать на уровне 1300-1500 сумов за килограмм. Теперь время от времени можно заметить, как предприниматели реализуют разливное хлопковое масло по 1300 сумов за килограмм, однако, во-первых, качество масла вызывает большие подозрения, во-вторых, остальные предприниматели, отказавшись от разлива, стараются продавать бутылочное.
Начало всех начал
Говорить о симптомах гиперинфляции заставляет еще и тот факт, что с 1 августа нынешнего года произошло существенное повышение цен на топливо. Цены на автобензин в Узбекистане повышены на 17-22 процента.
Отпускные розничные цены на бензин марки АИ-76 увеличены до 690 сумов за литр с 590 сумов (рост на 16,9 процента), АИ-80 — до 710 сумов с 605 сумов (рост на 17,35 процента). Цена на бензин марки АИ-91,-92,-93 установлена в размере 785 сумов (670 сумов, рост на 17,2 процента), АИ-95 — 870 сумов (745 сумов, рост на 16,7 процента). Более всего выросла цена на дизтопливо — на 22,88 процента, с 590 сумов до 725 сумов за литр.
В розничные цены включен налог на потребление автобензина, который составляет 80 сумов на один литр. Вышеназванные цены распространяются на бензин узбекского производства. Цены на импортный бензин, который ввозится из России и Казахстана, превышают стоимость бензина, производимого в республике, более чем в два раза.
Последний раз цены на бензин повышались в Узбекистане 1 ноября 2006 года. Кроме того, в 2007 году два раза повышался налог на потребление автобензина: в январе налог вырос с 60 сумов до 70 сумов, в июле — до 80 сумов за литр.
Это и есть мультипликатор, вкупе с неудавшимися акциями государства со спиртным и хлопковым маслом, того, что розничные цены в Узбекистане вновь поползут вверх.
Принимая во внимание то, что в производстве любой продукции существенное место занимают расходы на топливо и энергию, стоит ожидать дальнейшего роста тарифов на услуги монополистов. Как следствие, этот рост перекинется на другие сегменты экономики, и выльется в повсеместное повышение цен. Складывается впечатление, что ситуация на рынке становится все менее управляемой, инструменты, которыми пользуется государство, неэффективными, а методы госуправления уже не отвечают реалиям жизни.
Уход от действительности
Между тем в Узбекистане самой немодной темой остается тема повышения цен на потребительском рынке. Так, к примеру, Центр изучения общественного мнения «Ижтимоий фикр» организует опросы на заданную тему.
Как утверждает руководитель Центра Рано Убайдуллаева в интервью российским СМИ, «доминирующим в общественном мнении является представление о том, что самое ценное достижение за годы независимости — это мир, стабильность, межнациональное и гражданское согласие».
Так, по данным социологов, считают 93,2 процента участников опроса. По данным соцопроса, отвечая на вопрос: «Какие факторы являются наиболее важными в обеспечении хороших межнациональных отношений в Узбекистане?», 90,3 процента опрошенных назвали национальную политику президента страны. 96,8% опрошенных оценивают межнациональные отношения в Узбекистане положительно. «Их состояние и перспективы углубления характеризуются устойчивыми позитивными тенденциями, отражающими общее поступательное развитие гражданского общества в стране», — отметила Убайдуллаева.
Узбекское телевидение, печатные СМИ не устают рассказывать об успехах и достижениях проводимых в стране реформ. Делается это с тем, чтобы создать в общественном сознании имидж развивающейся по законам рынка страны. Единственная выемка — объективный экономический анализ происходящего. Получается однобокая картина страны, где ежедневно происходят перемены к лучшему. Причем, все неудачи реформ объясняются довольно просто: существуют силы извне, которые не хотят, чтобы Узбекистан развивался поступательно.
Конечно, такой упрощенный взгляд на действительность нельзя воспринимать всерьез, однако он вполне действенен касательно регионов страны, где уровень образования пониже. Провинции легче всего объяснить, что корнем неэффективной экономики лежат не внутри страны, а за ее пределами. Что факторы гиперинфляции, ставшие очевидными сегодня, плод титанической негативной деятельности внешних недоброжелателей.
Вполне серьезно многими узбекистанцами воспринимается версия о том, что наряду с внешними врагами имеются и внутренние, которые не желают, чтобы узбекская экономика работала на людей. С этой целью регулярно проводятся суды над теми, кто якобы своими действиями или коррумпированностью тормозят развитие страны, что вызывает в людях чувство недоверия к власти. По большому счету, виновные в коррупции и экономических преступлениях госчиновники преподносятся как частный случай. Утверждают, что общество в целом здорово, и достаточно извлечь из его ткани элементы гниения, чтобы предотвратить негативные тенденции.
Но сегодня эти мифы уже не работают. Жители даже относительно благополучных регионов страны стремятся выехать на заработки в Россию и Казахстан, и число таких желающих растет.
Поэтому самым главным фактором гиперинфляции в Узбекистане можно назвать «протест ног». Он выражается в существенном росте трудовой миграции, когда процесс приобретает другой оттенок. Если раньше узбекистанцы стремились выехать на те или иные конкретные строительные объекты соседних государств, то сейчас они не столь избирательны. Важно выехать из страны, а там видно будет…
Фото с сайта http://www.klasstur.uz