Энергетический клуб может понравиться не всем

Часть первая
С тех пор, как Китай стал обещать большие деньги для ШОС, а Россия — выступать в качестве гаранта безопасности, официальный Ташкент никак не мог определиться со своей ролью в этой региональной организации.
Судя по прошедшей на днях в столице Узбекистана конференции «Энергорынок Центральной Азии: тенденции и перспективы», этот вопрос, наконец, решен.
Из уст директора Центра политических исследований Гульноры Каримовой прозвучало предложение создать энергетический клуб стран-членов ШОС. Сама бы по себе инициатива могла и не вызвать столь бурный резонанс среди СМИ, если бы не одно важное обстоятельство. Дочь президента Узбекистана поддержали Шанхайская Организация Сотрудничества в лице заместителя Исполнительного секретаря ШОС Ж..Кулубаева и российский «Газпром» в лице начальника отдела управления по сотрудничеству со странами ближнего зарубежья А. Tернюка.
В роскошном конференц-зале отеля «Дедеман» не говорили о том, почему столь авторитетные организации не прислали в Ташкент своих первых лиц. Об этом обменивались мнениями в кулуарах, по большей части шепотом.
Хотя, с другой стороны, многие и так понимали смысл данной великосветской тусовки. Инициатива инициативой, однако главным событием энергетической конференции должна была стать именно презентация Центра политических исследований. Но как бы то ни было идеи, прозвучавшие здесь, обязательно станут предметом более серьезного обсуждения и анализа. Когда?
Для начала нужно попробовать понять, почему американцы решили начать войну в Ираке. Почему несмотря на отсутствие в этой стране оружия массового поражения, администрация Джорджа Буша-младшего все же полезла в авантюрную войну, задействовала лучшие свои военно-морские и сухопутные силы?
Ответ лежит на поверхности. Контроль над энергетическими ресурсами в XXI веке означает намного больше, чем просто контроль. Это возможность диктовать свою волю другим государствам, странам, быть может, целым материкам. После американской оккупации Ирака Россия часто выступала с позиций крайней озабоченности по поводу ситуации в этой стране Ближнего Востока. Хотя, с другой стороны, любые колебания на мировом рынке энергоресурсов, в конечном счете, оказывались максимально выгодными для ТЭК (топливно-энергетического комплекса) России.
Несколько иную позицию по отношению к американскому доминированию в Персидском заливе занял Китай, чья экономика по итогам 2004 года проглотила нефти больше, чем американская. Из Пекина раздавались заявления подобные тем, что время от времени звучали из Москвы. Но общий тон выступлений китайских лидеров был несколько приглушен. И вовсе не оттого, что Китай не озабочен американским военным присутствием в районе, откуда идет львиная доля энергоресурсов. Нет. Здесь к глобальному вопросу контроля над нефтью и газом отнеслись лишь с большим прагматизмом.
В принципе, говорить о нежелательности американского контроля над нефтяным краном бесполезно. Судя по заявлениям из Вашингтона, они не собираются в ближайшее время покидать Персидский залив.
Поэтому лидер Китая Ху Цзиньтао пошел другим путем. Были предприняты активные меры по поиску альтернативных источников энергетических ресурсов, одним из которых стал проект нефтепровода из Казахстана в Алашанькоу.
Строительство этого стратегического объекта идет ударными темпами, по всей видимости, недалек тот день, когда Россия и Казахстан на долевой основе дадут Пекину право на передышку в постоянной борьбе за энергоресурсы.
Ташкентская же инициатива о создании нового ОПЕК, но уже в рамках Шанхайской Организации Сотрудничества, еще одна возможность для экономики Китая избавиться от серьезной зависимости от поставок нефти из района Персидского залива.
Ситуация на традиционных рынках энергоресурсов выглядит примерно так: «Определенно известно только то, что перспективы резкого роста нефтедобычи за счет традиционно-разрабатываемых территорий на ближнее десятилетие выглядят проблематично. В странах Персидского залива себестоимость добычи нефти невелика, есть и разведанные значительные запасы, но для евроатлантистов энергетическая политика в этом регионе вряд ли будет меняться. Саудовская Аравия и другие страны Персидского залива закрыты от иностранного влияния на политику нефтяного сектора. Западу остается только добиваться пересмотра существующего статус-кво. Месторождения на других территориях находящиеся, вблизи к США и странам ЕС, т.е. странам, потребляющим значительно большее количество энергоресурсов, чем другие регионы мира, на сегодняшний день находятся на стадии падения добычи. В середине 2003 г. Норвегия, например, заявила, что исчерпала весь потенциал для поставок дополнительных объемов нефти на рынок».
Эта цитата из выступления на конференции Г.Каримовой еще раз свидетельствует о том, что вопрос контроля над энергетическими ресурсами сегодня один из самых важных. Напряженность в Ираке, чрезмерные амбиции США в районе Мексиканского залива — это именно те факторы, которые заставят страны-члены ШОС объединиться в единую энергетическую организацию. Посыл понятный. Везде, где появляются американские военные, или в местах, где они могут появиться, возникает очередная «горячая точка». Поэтому России, Казахстану, Узбекистану, быть может, еще и Туркменистану пора призадуматься над ключевой задачей — сохранением суверенного контроля над нефтью и газом.
Сама инициатива выглядит очень заманчиво. «Надо отметить, что Россия, Китай, Индия, Иран, Узбекистан, Туркменистан, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Азербайджан, Турция и Пакистан в стратегическом плане могут составить единое энергетическое пространство производителей и потребителей в интересах своего развития. Они, при необходимости, смогут объединить капиталы, ресурсы как природные, так и людские, технические и производственные возможности и т.д. для создания энергетического рынка XXI века».
Глобальные планы объединения в энергетический блок стран со столь разным менталитетом не новы. Если Россия, Китай, Индия, Узбекистан, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан еще могут интегрироваться на основе общности политических и экономических устремлений, то такие страны, как Туркменистан, Азербайджан, Турция и Пакистан минимум семь раз отмерят, прежде чем один раз отрезать.
Так, к примеру, Сапармураду Ниязову по большому счету никакие объединения не нужны, ибо он считает Туркменистан самодостаточной страной.
Азербайджан также не особо хочет объединяться в силу негативного опыта участия в ГУААМ.
Турция находится на полюсе интересов Европы и Азии. Приоритетом она считает вхождение в европейские структуры и надеяться на то, что ради иллюзорного топливного блока со странами ШОС, рискнет на полную катушку, по меньшей мере, опрометчиво.
У Пакистана сегодня своих внутренних проблем достаточно, большая часть из которых связана с международным терроризмом, низким уровнем жизни населения, социальными проблемами. Хотя нельзя сбрасывать со счетов и привлекательность глобального проекта. Энергетическая безопасность — вопрос, ради которого можно отказаться от многого.