Энергетический клуб может понравиться не всем

Часть вторая
Инициативу по созданию единого энергетического блока на просторах ШОС нельзя при всем желании назвать антиамериканской идеей.
Разумеется, в скудных документах с энергетической конференции если не прямо, то опосредствованно говорится о не самом позитивном влиянии США на регионы традиционной добычи энергоресурсов.
Директор Центра политических исследований Гульнора Каримова на организованной ею энергетической конференции прямо говорила о превалировании политики над экономикой, когда речь заходит о нефти и газе: «Некоторые известные нефте- и газопроводы накопили на сегодняшний день свой политико-конфронтационный потенциал. Это всем известный нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан, а также Одесса-Броды, или еще только планируемые магистральные трубопроводы из России на Восток на Дацин и Находку и на Запад в Германию и далее».
Как воспринимать эту цитату? Как еще одно предостережение лидерам стран-членов ШОС опасаться очередных оранжевых революций в своих вотчинах, или… Или еще один объективный фактор создать энергетический блок, способный свести к минимуму риски от возможного энергетического дефицита. Обе эти оценки имеют право на жизнь.
К ним нужно приплюсовать и озабоченность официального Ташкента своей энергетической безопасностью. Политические гарантии получены в ходе подписания в Москве союзнического договора. Теперь настал черед задуматься о безопасности энергетической. Наверное, этими факторами можно объяснить активность Узбекистана в продвижении новой идеи энергетического клуба.
Сегодня вопрос контроля над энергетическими ресурсами нельзя рассматривать вне рамок стран, где уже произошли оранжевые революции. И Украина, и в меньшей мере Грузия являются странами, через которые проходят нефте- и газопроводы. Транзитные территории, без которых России, как ключевому игроку на мировом рынке энергоресурсов от Каспийско-Центральноазиатского региона, трудно осуществлять поставки в Европу. Сейчас, правда, предпринимаются попытки оставить Киев не у дел за счет строительства нефтепровода по дну Балтийского моря, однако объемы экспорта российской нефти напрямую в Германию еще недостаточны, чтобы в полной мере покрыть потребности мощной промышленной инфраструктуры Европы.
Со своей стороны, обе страны, где победила демократия, стремятся предпринять меры профилактического характера с целью уменьшить энергетическую зависимость от России. «Так, например, Украина рассчитывает уменьшить энергозависимость от России за счет нефти Казахстана, а Азербайджан предлагает Казахстану нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан, тоже привлекая казахстанцев возможностью снизить зависимость этой страны от Каспийского Трубопроводного Консорциума, т.е. опять же от России», — говорится в докладе ЦПИ.
Очевидно, Казахстан выходит на одно из первых мест по экспорту нефти в Каспийско-Центральноазиатском регионе. Интерес к этой стране продиктован исключительно прагматичными мотивами. В том же докладе приводятся весьма интересные статистические данные по Казахстану: «Добыча нефти в Казахстане будет увеличиваться, и к 2010 г., предположительно, достигнет 115 млн. т., а экспорт может составить около 100 млн. т. К 2015 г. добыча в этой стране, как отмечают аналитики, будет увеличена до 150 млн. т., а экспорт достигнет 127,5 млн. т. В то же время аналитики прогнозируют увеличение пропуска казахстанской нефти по Каспийскому Трубопроводному Консорциуму — 45 млн. т., по нефтепроводу Атырау-Самара — 25 млн. т., в Китай — 20 млн. т. Таким образом, на трубопроводы Баку-Тбилиси-Джейхан и Одесса-Броды остается около 30 млн. т.».
Так как Казахстан не является акционером двух последних нефтепроводов, тарифы на прогонку нефти будут весьма высокими. Такая диверсификация экспортных потоков в большей мере политическая, нежели экономическая. Разумеется, Казахстан хочет хоть как-то улучшить финансовую сторону вопроса, стремясь приобрести в собственность нефтеналивной терминал в Одессе и Одесский нефтеперегонный завод. Однако никаких серьезных гарантий, что из этой затеи что-то получится, пока нет. Нельзя сбрасывать со счетов и курдскую нефть Ирака, которая еще до вторжения США была для Южной Европы безальтернативной. Заинтересованные стороны прекрасно понимают, что когда-нибудь в Ираке настанут лучшие времена, и курдская нефть снова потечет на юг Европы.
Официальный Ташкент предлагает следующий сюжет дальнейшего развития ситуации в энергетической сфере. В отличие от ОПЕК, инициируется структура, объединяющая и производителей, и потребителей энергетических ресурсов. Естественно, такой альянс изначально будет максимально политизирован, и, по сути, станет доминирующей фигурой в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Чем новое образование отличается от уже созданного и неплохо функционирующего Европейского Союза, непонятно.
Зато понятно другое — Ташкент в очередной раз хочет дать понять остальному миру очевидную истину: если вы объединяетесь во всевозможные блоки и союзы, то чем хуже мы, ШОСовцы?
Мы не только консолидируем потенциалы, но и выработаем правила игры, с которыми придется считаться так же, как с ежегодными решения стран-членов ОПЕК по нефти.
У Узбекистана есть веские причины предлагать то, что сегодня кажется невозможным. Они, прежде всего, связаны с потенциалом, которым обладают страны, в адрес которых направлена ташкентская инициатива. Чтобы несколько прояснить ситуацию, достаточно обратиться к следующим выкладкам.
Доказанных запасов в мире на 1 января 2001г. — 164 трлн. куб. м. Считается, что этих запасов, с учетом развития глобальной экономики, хватит на 62 года. В России и Иране находятся 50% мировых запасов природного газа, а 70% мировых запасов — это территория, на которой расположены Россия, Казахстан, Туркменистан, Узбекистан плюс государства Ближнего Востока.
Структура распределения запасов природного газа по регионам мира такова: Ближний Восток — 35%, Африка — 7,5%, Западное полушарие — 9,5%, страны Азиатско-Тихоокеанского региона — 7%, Западная Европа — 3%, Россия плюс страны СНГ — 37,9% (из них Россия 32,2%).
Структура же потребления природного газа по регионам мира следующая: Организация экономического сотрудничества и развития — 54,2%, Ближний Восток — 8,1%, СНГ- 23,4%, Китай — 1,2%, Азия-5,7%, европейские страны (не Организация экономического сотрудничества и развития) — 1%, Латинская Америка — 4%, Африка — 2,4%.
Россия и СНГ со своими 37,9%-ми запасами должны диверсифицировать энергетические потоки, исходя из единой тарифной политики, а европейцы с более чем 50%-м потреблением понять, что имеют дело с мощной энергетической структурой.
Когда это понимание наступит, то любые двусторонние переговоры с членами будущего альянса станут невозможными. Тогда и Грузии, и Украине, и другим европейским странам придется договариваться не с Казахстаном, Туркменистаном, Россией, а с целым энергетическим блоком.
Проще говоря, энергетический кран должен стать общим делом стран Каспийско-Центральноазиатского региона. Открыть его или, наоборот, закрыть будет зависеть в равной мере от всех членов энергетического альянса.