Кыргызстан на пороге экологического самоуничтожения?

Еще каких-нибудь пару десятков лет назад мы все жили в уютном, гостеприимном и очень чистом городе Фрунзе. «Зеленый лист» — так переводится с молдавского прежнее название столицы страны, которой по праву гордились все: и киргизстанцы, и гости республики.
Теперь мы имеем Бишкек: грязный, захламленный город, в котором почти полностью разрушена не только архитектурная и экологическая инфраструктура, но, если можно так выразиться, внутренняя, ментальная. Словно варвары-завоеватели, обосновавшись здесь, задались целью уничтожить все прежние достижения цивилизованного человеческого общежития. Уродливо-безвкусные особняки новых хозяев жизни соседствуют с мазанками десятков тысяч переселенцев, за «навороченными» высокими заборами и «беззаборными» домишками мигрантов — вопиющая антисанитария и горы мусора. Бишкек — город-помойка. Пессимисты прогнозируют: скоро-скоро подобная участь постигнет и озеро Иссык-Куль. Неужели, так далеко зашла нравственная деградация общества, что мы способны только разрушать, что ничего не оставим потомкам?
Об этом наш сегодняшний разговор с известным экологом Еленой Родиной, зав.кафедрой устойчивого развития окружающей среды Кыргызско-Российского (Славянского) университета, доктором наук.
Пояс шахида
— Елена Михайловна, позвольте поставить вопрос ребром. О каком устойчивом состоянии окружающей среды может идти речь в нынешней социально-бытовой вакханалии? Я, например, вырос в районе Карагачевой рощи, которую еще в конце 19 веке основал известный деятель Алексей Фетисов. Когда-то это было любимым местом отдыха горожан: выбирались сюда на праздники семьями, наслаждались природой. А сейчас тут — бардак и запустение. Не только деревья пошли под топор, но даже верхний плодородный слой почвы снимают и продают, дренажная система приказала долго жить: где-то грунтовые воды поднялись к самой поверхности, где-то наоборот — вода ушла вглубь. А так называемые самозахватчики земель уже и здесь свои мазанки поналяпали. В конце рощи есть несколько прудов, где мы пацанами ловили рыбу. Недавно здесь прогуливался: новостройщики туалет поставили прямо у воды: все течет в пруд… А ведь это — парковая зона, которую государство обязано охранять, и где вообще ничего строить нельзя, ибо это «легкие» города…
— Понимаю ваше возмущение. Не только в Карагачевой роще все вырубается и уничтожается. Помните, президент приказал снести новые постройки так называемых «новых кыргызстанцев» в парке Ататюрка. И что? Да, наплевать! Никто ничего не снес и, судя по всему, не собирается этого делать. Действительно, то что творится здесь в последние годы — других чувств, кроме осуждения, не вызывает. А желание очередного мэра как-то навести порядок — очень быстро улетучивается. Город реально превратился в большую помойку. А свалка бытовых отходов Бишкека, которая находится на кольцевой дороге, пережила себя многократно. Конечно, были и есть попытки переломить ситуацию. Недавно, например, создано Бишкек-Чуй-Таласское управление охраны природы. Есть желание сделать город более светлым и чистым. Но все упирается в очень высокий уровень коррумпированности чиновников, для которых никаких иных приоритетов, кроме жажды наживы, не существует.
— А вы знаете, как коренные горожане именуют самозастройки, которые взяли Бишкек в кольцо и буквально душат его? Пояс шахида…
— Конечно, самозахваты земель и новостройки вокруг города — большая проблема. Ибо туда надо воду проводить, электричество, канализацию делать. А городских мощностей не хватает. Также и городские водозаборные и очистные сооружения не рассчитаны на те многочисленные хаотичные городки-застройки, которые не только окружают Бишкек, но неимоверными темпами разрастаются внутри города. Ведь помимо тех же мазанок,
строится очень много частного жилья: добротного и элитного, как его еще называют. Но элитное оно только по ценам. На самом деле его нельзя «посадить» ни на теплотрассу, потому что мощности истощены, ни на систему канализации. У меня лично такое ощущение, что в стране вообще не существует системы Госстроя. Зато набрала силу система теневого управления строительством, которая с легкостью подвигает все нормальные цивилизованные архитектурные и экологические нормы, нарушает правила элементарной безопасности. И если какому-нибудь крутому парню, как говорится, вздумается построить особняк на реке Аламедин в черте города, он его построит: пробьет по блату все разрешения, подкупит тех, от кого зависят любые разрешительные документы. Разумеется, при этом идет перегрузка всех инженерных сетей, попрание любых норм проживания, в том числе экологических.
— Одно время много говорилось о специальном заводе по переработке мусора. Как сейчас с ним обстоят дела?
— Раньше речь шла о мусоросжигающем заводе. Против этого выступили экологи, примерно четыре деcятка НПО подписали обращение, в котором указывалось, что это губительно для окружающей среды. Ведь мусор у нас не сортируется, поэтому сжигать пластмассу — означает выбрасывать массу канцерогенов в атмосферу, отравлять флору и фауну. Другое дело, мусороперерабатывающий завод, которые предполагает сортировку металла, пластмассы, органических отходов. Последние, кстати, при переработке могут дать полезные органические удобрения. При этом переработка органики параллельно обеспечивает получение биогаза, который по составу близок природному газу. То есть завод мог бы стать еще и рентабельным предприятием. Одна скандинавская компания вроде как этим заинтересовалась, но потом у нее пропал интерес. Они намеревались герметизировать городскую свалку, даже несколько скважин пробурили. Но оказалось, что выход газа не очень высокий, на этом пока все и закончилось.
— А много ли вреда окружающей природе наносят действующие предприятия? Я, конечно, отдаю себе отчет, что после развала СССР у нас почти вся промышленность встала. Потому, наверное, местные экологи, НПО, политики — так дружно и при любом удобном случае наваливаются на ту же золотодобывающую канадскую компанию «Кумтор». От нее что — действительно так много вреда нашей природе или все дело «в откате»: вытягивании денег с иностранцев, что, как известно, превратилось в последние полтора десятка лет в национальный бизнес?
— Конечно, прибыль для кыргызстанской экономики, судя по всему, от деятельности канадской компании — весьма велика, хотя, кажется, никто так точно и не назвал, сколько же в реальности десятков процентов к национальному ВВП она дает. Но с позиции эксперта-эколога могу сказать, что данный проект уникален в первую очередь тем, что строительство и проектирование рудника шли параллельно. Поэтому дороги не были приспособлены для проезда и перевоза больших грузов. То, что случилось в свое время в Барскооне, когда машина перевернулась и цианиды попали в Иссык-Куль — это во многом показательный случай, если хотите.
Но главная проблема в другом. С самого начала и по сей день идет отвал руды на ледник Степанова — вот что может привести к катастрофическим последствиям! Ведь и самого ледника уже нет: он проcто скрыт под рудой. Разумеется, объем воды, которая поступала с ледника в реку Нарын, теперь значительно меньше, чем раньше. Конечно, канадская компания делает все, чтобы максимально обезопасить окружающую среду: проводится рекультивация, хвостохранилища поддерживаются в хорошем состоянии и проч. Но непреложно одно: любая открытая разработка — это всегда очень большой ущерб окружающей экосистеме. А если будет, не дай Бог, землетрясение, и радиоактивные отходы попадут в реку Нарын? Не хочется даже думать о том, какие необратимые последствия это будет иметь как для данного высокогорного района страны, так и для всей Ферганской долины.
Иссык-Куль как зеркало национальной жизни
— Однажды, в одну из встреч с нашим великим земляком Чингизом Айтматовым, мы брели по побережью озера, а Чингиз Торекулович размышлял о нравственном значении Иссык-Куля для страны: «Иссык-Куль — это зеркало души народа. И весь мир — смотрится в это зеркало». Однако, что же мы видим сегодня?! Та же курортная столица Кыргызстана Чолпон-Ата один в один повторяет судьбу Бишкека. Сплошная строительная вакханалия: здешние и приезжие бизнесмены возводят особняки буквально на головах друг у друга и — у местных жителей. Лишь бы было поближе к озеру, чтобы побольше содрать денег с отдыхающих. При этом никто особенно не озабочен строительством очистных сооружений, отвечающих международным стандартам, а пляжи в разгар сезона напоминают мусорные свалки. Я уже не говорю про спекуляцию землей: на курортном побережье орудует настоящая мафия. При таком раскладе еще лет пять-семь и наша национальная жемчужина превратится в сточную канаву. Или я не прав?
— Иссык-Куль — священное место для всех кыргызстанцев, к которому нельзя относиться так по-зверски, как, увы, это происходит все последние годы. Конечно, надо сказать спасибо губернатору области, в минувший сезон озеро начали серьезно чистить: мусор выгребали тоннами, банки, склянки, полиэтилен — чего только нет на дне Иссык-Куля.
Однако проблему экологической безопасности Иссык-Куля необходимо решать кардинально. Возможно ли это? Пять с лишним лет назад, авторская группа ученых и юристов (в нее входила и я), под руководством депутата Жангороза Каниметова, подготовила закон об устойчивом развитии эколого-экономической системы Иссык-Куля. Мы работали над ним три года. Закон был принят Жогорку Кенешем в 2003-м году, в нем четко приписано: где и что можно строить на курортном побережье, а где — нельзя.
Но закон полностью игнорируется: сначала его поносили все, кому не лень и, судя по всему, это была специальная заказная акция заинтересованных лиц. Теперь закон загнали вглубь, и никто о нем старается не вспоминать.
Тем не менее, сегодня снова предпринимается попытка вернуться к проблеме. Недавно группа специалистов закончила работу над концепцией устойчивого развития Иссык-Кульской области на 2009-2011 годы. Над ней работали Агентство по экологии, руководство Исык-Кульской области… Мы попытались снова вернуться к основным положениям — по охране Иссык-Куля, соблюдению экологической безопасности. В частности, я сама делала расчеты о том, сколько туристов способно принять озеро. Конечно, многое зависит от того какие это будут туристы. Да, сам Иссык-Куль очень сильно сопротивляется загрязнению. Так вот: если оставить все как есть, всю старую очистную систему сооружений (а ее, судя по всему, менять в ближайшей перспективе никто не собирается), то одновременно Иссык-Куль сможет принимать 12 тысяч человек отдыхающих в сутки. Это — максимум, по всему побережью. Разумеется, ни о каких миллионах, о которых у нас так любят рапортовать на самом высоком уровне, не может идти и речи.
Но Иссык-Куль способен выдержать и миллионы отдыхающих при соблюдении ряда условий.
На всех пляжах должны быть туалеты, сейчас только отдельные здравницы «позволяют» это себе. Надо делать централизованную систему канализаций, не должно быть никаких выгребных ям, как сегодня. Все парковки машин должны быть оборудованы нефтеловушками. Скутеры должны быть вообще исключены на озере или функционировать только в отдельных, специально оборудованных местах. Да, самоочищающая способность Иссык-Куля — огромна. Но она уменьшается и не столько даже от того аммиака, который попадает в озеро ежегодно в сезон, сколько от бензина и нефти. Если концентрация нефти в воде составляет пять сотых миллиграмма на литр и более — это уже опасно.
Или, возьмем транспорт и выбросы выхлопных газов, которые очень вредны для окружающей среды. Конечно, в идеале — весь попадающий на побережье транспорт, должен быть строго сертифицирован. Как, например, это сделали казахи в Алматы. Но реально ли это сделать у нас?
— Каковы выводы? Иссык-Куль спасать надо, но делать это некому. И пока нам благоволят лишь небеса и обстоятельства, так само собой изредка получается. Так в свое время случилось после развала СССР, когда массовый плановый туризм приказал долго жить, и озеро несколько лет отдыхало. А сегодня, судя по всему, скажем «спасибо» финансовому кризису? В прошлый сезон было процентов 30 отдыхающих от ежегодного миллиона. А в лето-2009, если процентов 10 наберется, то и — хорошо. То, что туристическая отрасль обвалится вслед за строительной, очевидно. Но что дальше-то делать, какой выход для жителей побережья, которые живут только заработками от летнего сезона?
— Чтобы изменить ситуацию, должно быть очень хорошее управление. То есть, тот самый человеческий фактор, о котором так много говорится. Я согласна: пока на курортном побережье не будет настоящего хозяина, пока будет продолжаться действительно варварская застройка — ситуация не изменится к лучшему. Вот и получается, что любая экологическая тема перетекает в политическую плоскость — никуда от этого не деться. Да, мы и другие энтузиасты пытаемся что-то сделать на своем уровне, но справиться с нашей бюрократией и коррумпированной сверху донизу властью — очень сложно. Будем, как говорится, надеяться на лучшее.
Но по большому счету — самая пора нам всем, всему обществу, заняться тем, что именуется нравственным здоровьем. Да, экология — это наука о взаимоотношениях человека с окружающей средой. Но есть такое понятие, как экология души. И в этом направлении нам всем предстоит еще, ох, как много потрудиться! Всему обществу и — каждому из нас…