Кодекс благосостояния?

Но до сих пор еще не удавалось расписать статьи соответствующего закона так, чтобы все стороны были довольны…
Прежний закон о труде однозначно перетягивал одеяло на сторону боссов. Теперь на смену ему приходит новый Трудовой кодекс, проект которого принят отечественным парламентом.
По словам министра труда и социальной защиты населения республики Гульжаны Карагусовой, документ призван «законодательно закрепить новую модель правового регулирования трудовых отношений, которая будет способствовать дальнейшему развитию демократических, правовых и социальных механизмов».
Теоретически г-жа министр, безусловно, права: любой закон о труде, в любой стране является очень важным, как бы базовым для выстраивания множества нюансов жизни населения. Особенно, если закон действительно работает.
В чем же состоит заявленная новизна нынешней модели, и на какие ключевые моменты сможет опираться гражданин Казахстана, будь то олигарх, «малый» бизнесмен, водитель автобуса или балерина?
Полагаю, главное, что привлечет внимание большинства трудящихся — это увеличение ежегодного отпуска с 18 календарных дней до 24.
В советские времена именно столько длился отдых на законных основаниях, и число 24 до сих пор у многих из нас вызывает томительно-ностальгические воспоминания. Но если тогда обеденный перерыв везде и всюду по времени составлял ровно час, то теперь мы должны вдвое быстрее двигать челюстями и орудовать ложкой-вилкой. Начальник вправе ткнуть копушу носом в новый кодекс, где черным по белому обозначен лимит на обед: не менее получаса. То есть тридцати минут, по мнению разработчиков, вполне достаточно, чтобы запастись калориями на вторую половину дня. Хорошо, если еду доставляют прямо к рабочим местам. А если до точки питания нужно еще добираться? Одна надежда на то, что ваш шеф — не сатрап и не будет стоять с секундомером у порога или, того хуже, за спиной. Хотя встречаются и такие.
Любопытная, впрочем, получается арифметика. Если эти самые полчаса умножить на число рабочих дней, то за год получится как раз те шесть дней отпуска, которые сгоряча можно было бы принять за подарок государства. Увы, приятного сюрприза не получилось, а все вышло согласно закону Мерфи: если в одном месте что-либо прибавляется, то в другом уж точно исчезает…
Кроме того, в кодексе совершенно конкретно оговаривается, в каких случаях работодатель обязан предоставить работнику отпуск за свой счет: свадьба, рождение ребенка, смерть близких. На каждый из этих значительных для человека этапов полагается не более пяти дней. Что ж, придется и радость, и горе умещать в лимит, чтобы по окончании его быть готовым к полноценному труду. А он отныне может оплачиваться тоже по-новому: в зависимости от качества.
Как сообщила Гульжана Карагусова, «квалифицированные и неквалифицированные работы не должны оплачиваться одинаково: работник должен иметь стимул повышения своей профессиональной подготовки. Регулировать уровень заработной платы предлагается через нормирование труда, установление дифференцированных ставок оплаты при работе в условиях, отклоняющихся от нормальных: ночное и сверхурочное время, выходные дни».
Насчет стимулов мы все, как один, «за». Вызывает тревогу другой момент. Наемного работника, каковыми, собственно, является большинство казахстанцев, теперь проще простого заставить выполнять нежеланную работу. Ибо кодексом разрешен принудительный труд в случае «работ, выполняемых для прямой пользы коллектива членами данного коллектива, которые поэтому могут считаться обычными гражданскими обязанностями коллектива». Проще говоря, если решил шеф, что все останутся вечером на генеральную уборку, то подчиненным уже не отвертеться. Поскольку чистота — есть прямая польза коллектива.
Можете хихикать сколько угодно, на самом деле все вполне серьезно. Так же, как законодательное уточнение по поводу трудовой дискриминации. Как известно, она у нас в стране есть — и не кое-где порой, а имеет весьма распространенный характер. Но если старый закон категорически запрещал ограничение в трудовых правах или получение каких-либо преимуществ в зависимости от возраста, пола, языка и национальности, то в новом варианте появилась оговорка: «Не являются дискриминацией различия, исключения, предпочтения и ограничения, которые определяются свойственными данному виду труда требованиями». То есть работодателю предоставляется полная свобода его субъективной воли. Он всегда сможет придраться и уволить человека, ссылаясь на эту хитрую формулировочку, ведь «предпочтения и ограничения» — это по новому кодексу вполне нормальное явление.
Надо сказать, что к нынешнему законодательному акту шли долго. Создание проекта сопровождалось бурными дискуссиями на всевозможных «круглых столах», и даже не склонный обычно к возражениям сенат возвращал ряд статей на доработку. Полагаясь на кодекс, государство намерено снять с себя часть ответственности в регулировании трудовых отношений: работник и работодатель должны будут оговаривать все детали самостоятельно, закрепляя их в индивидуальном трудовом договоре.
Понятно, что работнику не всегда удастся добиться приемлемых условий. В этом случае, по замыслу разработчиков кодекса, ему на помощь должен прийти профсоюз, роль которого значительно укрепляется. По данным Гульжаны Карагусовой, профессиональные союзы получат приоритетное право на ведение переговоров и подписание коллективных договоров. Однако, по мнению заместителя председателя федерации профсоюзов республики Нигмета Жотабаева, в кодексе все же недостаточно прописана роль профсоюзов в разрешении трудовых спорных вопросов.
Между тем в основополагающей конвенции Международной организации труда четко и ясно говорится о важнейшей роли представителей работников, то есть профсоюзов, в сфере труда. Наше государство, как член МОТ, ратифицировало этот законодательный акт — стало быть, властным структурам, работодателям, независимо от формы собственности, надлежит выполнять положения конвенции. Почти двухсотлетняя история свидетельствует о том, что именно действия профессиональных союзов позволяют достичь баланса интересов.
Работа без конфликтов вообще бывает редко, так уж мы устроены. Работодатели — тоже люди. И многие из них считают, что неплохо бы помимо обязанностей, круг которых расширяет новый кодекс, предоставить им больше прав. По мнению президента ассоциации экспортеров Казахстана Николая Радостовца, социальные квоты на трудоустройство, обязательные для работодателя, не вписываются в современные рыночные отношения, поскольку становятся непосильной ношей.
Безусловно, шаг гуманный — обеспечить работой частично трудоспособного инвалида. Но в развитых государствах Запада предпринимателям, делающим такой шаг, предоставляются налоговые льготы. Нашим же опять предлагаются только обязанности.
В стране около 2 миллионов казахстанцев относятся к так называемым «самозанятым», то есть, иными словами, торгующим на рынках.
И эта категория граждан продолжает оставаться социально незащищенной. Усугубляет ситуацию и то, что подавляющее большинство «челноков» и продавцов на барахолках — женщины. И они никаким образом не подпадают под регулирование трудовым законодательством, следовательно, никто не следит за соблюдением их прав.
Согласно новому кодексу, конфликты с руководством работник теперь сможет решать в трудовых арбитражах, которые будут создаваться на предприятиях по соглашению сторон. Спрашивается, кто и когда создаст такой арбитраж, к примеру, на алматинской барахолке, являющейся основным местом работы для тысяч людей?
Президент алматинской ассоциации предпринимателей Виктор Ямбаев считает, что государство полностью устранилось от социальных гарантий по обеспечению здоровья, безопасности труда, профессионального обучения и занятости своих граждан.
И переложило все эти заботы на голову работодателей. При написании законов все сводится к универсальности. Но ведь понятно, что труд на Карметкомбинате и труд в Нацбанке — разные вещи. Поэтому и работодатель работодателю — рознь. Стоит ли удивляться, что стал неисполнимым Закон о труде по части социальных гарантий: по беременности и родам, по временной нетрудоспособности для субъектов малого и среднего бизнеса. А штраф за их неисполнение — до тысячи долларов.
— Один и тот же вопрос я задавал четырем министрам и трем премьерам, — говорит г-н Ямбаев. — Как быть владелице маленького магазина или же мини-парикмахерской, мини-химчистки? Она наняла двух молодых работниц, одна из которых заболела, другая собралась в декретный отпуск. Из каких средств она будет оплачивать больничный по временной нетрудоспособности? А если она сама в одном лице и работодатель, и работник? Заболеет — кто ей должен оплачивать больничный?
Что ж, вопрос, на мой взгляд, весьма актуальный. Жизнь все чаще подкидывает нам ситуации, которые каким-то образом должны решаться по закону.
В Трудовом кодексе же, который вступит в силу с 1 января 2008 года, явственно ощущается переизбыток очень правильных слов. Не совсем, скажем, понятно, каким именно образом он может конкретно обеспечивать повышение благосостояния трудящихся.
По мнению юристов, вместо подобных, никому не нужных и ни о чем не говорящих декларативных задач лучше бы тщательнее обозначить детали отношений работодателя и наемного работника, от регулирования которых государство, похоже, все активнее и успешнее уворачивается…