Потребительский рай на отдельной территории

Если принять к сведению то, что внутренний производитель — это источник, из которого материальные блага черпает верхушка, становится понятным очевидная истина: власти думают не столько о стране и бизнесе, сколько о себе и своем достатке.
Окончание, начало см.здесь.
Но, как говорится, нет худа без добра. Высокие таможенные ставки стимулируют контрабанду. Контрабанда и есть еще один источник обогащения элиты. Естественно, и здесь появились компании, обладающие монопольным правом завозить в страну те или иные товары и продукцию.
Монополизация рынка сахара, китайского ширпотреба, хлопка, золота и цветных металлов — такова история развития экономической модели Узбекистана. Монополизация — процесс естественный. Он свидетельствует о концентрации властных полномочий и переходе Узбекистана к структуре государственного капитализма. Власть и материальные блага кумулируются в узком кругу избранных людей.
Судя по всему, сейчас идет процесс монополизации рынка фруктов и овощей. Неформальный запрет на их экспорт свидетельствует о том, что формируется мощный экспортный пул. Как правило, он состоит из 2-4 компаний, кренпко привязанных к чиновникам высокого ранга. Как только структура выстроится и получит легитимность, кстати, под предлогом перехода к цивилизованному экспорту, запрет будет отменен.
Все началось не сегодня
Как правило, повышение таможенных пошлин объясняется властями заботой об отечественном производителе и необходимостью борьбы с дешевым китайским ширпотребом.
Таможенные пошлины на импорт в Узбекистане повышали в сентябре 2002 года, марте 2005 года. Согласно ставкам 2002 года импортеры должны были платить 40% по продовольственным товарам и 70% по непродовольственным.
Одновременно власти снижали нормы беспошлинного ввоза товаров физическими лицами. С начала 2000-х годов гражданин Узбекистана мог ввезти потребительские товары с территории сопредельных государств на общую стоимость 50 долларов США, с июля 2008 года — на 25.
В то же самое время экспортные таможенные пошлины на все виды товаров (работ, услуг) отменены и облагаются по нулевой ставке НДС. Кроме того, поставка товаров на экспорт за СКВ освобождается от уплаты акцизного налога.
Меры по закрытию узбекского потребительского рынка привели к монополизации. Мелкие торговцы, именуемые в народе челноками, разорились и на их место пришли крупные компании, для которых власти создали послабления.
С другой стороны, автомобили, произведенные в андижанском городе Асака, стали активно заходить на российский рынок благодаря протекционистской политике узбекских властей. В структуре экспорта автомобили заняли высокое место.
Надо как-то выживать
Наряду с крупными компаниями, закупающими импортную продукцию большими партиями, реанимировано и челночное движение. Мелкими оптовиками стали в основном жители приграничных регионов, для которых ввоз в страну импортных товаров — единственный способ прокормить семью.
Власти не ведут статистику лиц, регулярно выезжающих в соседний Казахстан с коммерческими целями. Согласно данным независимых источников, ежедневно узбекско-казахстанскую границу пересекают от 3 до 5 тыс. человек. Выяснить, сколько среди них челноков, довольно сложно. Как правило, люди пересекают границу для того, чтобы проведать родственников, по служебным делам, продать произведенную продукцию (лепешки, овощи и фрукты). Последние получают прибыль за счет разницы в курсах валют (соотношение казахстанского тенге к узбекскому суму), которая составляет на сегодняшний день 1 к 12,5.
Челноки — основной источник обогащения узбекских таможенников. Они не имеют никакой возможности подступиться к грузам крупных внешнеторговых компаний, ибо те находятся под покровительством высокопоставленных чиновников. Поэтому вынуждены сместить акценты.
Ни для кого не секрет, что каждый челнок за ввоз товаров на узбекскую территорию платит таможенникам мзду. Часть этих выплат, разумеется, получают таможенники высокого ранга, которые, по цепочке, покупают покровительство высоких сановников. Если челноки прекратят платить мзду, их уничтожат. Конечно, не расстреливают, но делают так, что ездить за товаром становится крайне невыгодно.
Что и должно было случиться
Власти, инициируя открытие сети торговых точек в приграничной зоне, пытаются решить утопическую задачу.
Все, что производят узбекские предприятия, стоит на 25-30% дороже аналогичной продукции, выпущенной в странах СНГ и на 60-70% дороже китайского товара.
Но есть способы решения данной проблемы.
Первый вариант. Необходимо обнулить таможенные пошлины на импорт, что неминуемо приведет к падению розничных цен. Таким способом можно насытить товарами не только приграничные магазины, но и торговые точки по всей стране.
Хотя вероятность, что узбекские власти пойдут на такие меры, тоже равна нулю. Власти не пойдут на такую меру из принципиальных соображений. Обнуление таможенных пошлин означает крах экономической модели развития Узбекистана и открытое признание неэффективности узбекских предприятий, крах политики импортозамещения и экспортоориентированности. А узбекские власти просто не в состоянии ни сегодня, ни в обозримой перспективе признать бесперспективность государственной экономической модели и собственные ошибки.
Второй вариант. Таможенные пошлины можно снижать постепенно. Но такая политика не должна быть одномоментной и преследовать популистские цели. Их нужно снижать постоянно, для того, чтобы в ближайшей перспективе открыть узбекский рынок для конкуренции.
Под постепенное снижение ставок таможенных пошлин можно заложить любое объяснение. К примеру, разработать идею новой экономической политики. Сказать, что на определенном этапе развития узбекская экономическая модель дала свои позитивные плоды, теперь необходимо сменить стратегию. Владимир Ленин еще в начале 20 века назвал отказ от полной централизации новой экономической политикой. Примерно то же самое могло бы инициировать узбекское правительство.
Третий вариант. При сохранении нынешних ставок таможенных пошлин предусмотреть существенные льготы и преференции для узбекских бизнесменов. К примеру, во времена, когда Казахстан испытывал большие проблемы с энергоносителями, а жители приграничных казахстанских селений ездили в Узбекистан за хлебом, узбекские власти могли бы открыли тысяч хлебопекарен по периметру узбекско-казахстанской границы, освободить их на несколько лет от налогообложения, тем самым, продавая готовый хлеб и лепешки в Казахстан. Но этого сделано не было.
Надо понимать и другую очевидную истину. Сегодняшний узбекский бюджет не способен дотировать предполагаемые для бизнеса льготы и преференции. Поэтому и данный вариант неприемлем.
Вариант четвертый. Чтобы не допустить разорения дышащих на ладан узбекских предприятий необходимо сначала разработать государственную программу поддержки. Она должна быть детальной и охватывать все предприятия, производящие продукты питания и товары первой необходимости. Чтобы не рызрывать и так прохудившийся бюджет, необходимо снижать налоги, которые платят производители. Организовать жесткий мониторинг средств, сэкономленных от снижения налогов и вынудить предприятия направлять их на технологическую модернизацию.
Причем, темпы снижения налогов должны быть синхронизированы с темпами снижения ставок таможенных пошлин. Снижение таможенных пошлин должно быть оговорено указом президента или постановлением правительства.
Сегодня никто точно не знает, как снижение пошлин скажется на состоянии узбекской экономики. Поэтому целесообразно организовать оперативный штаб, который будет отслеживать ситуацию. В состав штаба должны войти представители таможенных структур, налоговиков, и узбекского правительства с привлечением к работе независимых экономистов и бизнесменов.
В противном случае, узбекская экономика продолжит свое падение. А глубина падения может стать такой, что никакие программы ее потом не спасут.