Это не покажется удивительным, если принять во внимание наличие месторождений полезных ископаемых в республиках региона.
Конечно, на сегодня вряд ли можно найти объективную информацию о наличии тех или иных полезных ископаемых на территории той или иной республики региона не только в связи с коммерческой тайной, но и с учетом государственных интересов центрально-азиатских республик.
В тоже время привлекательность различных месторождений можно оценить по объемам добычи полезных ископаемых, фаворитами которых в настоящее время является нефть и газ.
Итак, если мы посмотрим представленную ниже таблицу, то увидим, что лидером в этой «гонке» на протяжении уже длительного периода времени является республика Казахстан.
Добыча нефти и газового конденсата в странах ЦАР
(млн. тонн)
| Страны ЦАР | 1992 г. | 1993 г. | 1994 г. | 1995 г. | 1996 г. | 1997 г. | 1998 г. | 1999 г. | 2000 г. | 2001 г. | 2002 г. |
| Казахстан | 25,8 | 23,0 | 20,3 | 20,5 | 23,0 | 25,8 | 25,9 | 30,0 | 35,3 | 40,6 | 47,2 |
| Кыргызстан | 0,1 | 0,1 | 0,1 | 0,1 | 0,1 | 0,1 | 0,1 | 0,1 | 0,1 | 0,1 | 0,1 |
| Таджикистан | 0,06 | 0,04 | 0,03 | 0,03 | 0,03 | 0,03 | 0,02 | 0,02 | 0,02 | 0,02 | 0,02 |
| Туркменистан | 5,2 | … | 4,4 | 4,5 | 4,4 | 4,8 | 5,5 | 7,0 | 7,4 | 7,9 | 9,0 |
| Узбекистан | 3,3 | … | 5,5 | 7,6 | 7,6 | 7,9 | 8,1 | 8,1 | 7,6 | 7,3 | 7,0 |
| ЦАР | 34,46 | 30,33 | 32,73 | 35,11 | 38,63 | 39,62 | 45,22 | 50,42 | 55,92 | 63,32 |
Как видно по таблице с 1992 по 2002 годы РК стояла на первом месте по добыче нефти и газового конденсата. Но и в 2005 году Казахстан является лидером. Так, по сообщению ИА «Рейтер» добыча нефти и газового конденсата в Казахстане в январе-марте 2005 года выросла на 13,4 процента до 15,757 миллиона тонн с 13,896 миллиона годом ранее.
Добыча сырой нефти в январе-марте составила 12,9 миллиона тонн по сравнению с 12,1 миллиона тонн в 2004 году. Добыча газового конденсата составила в январе-марте 2005 года 2,856 миллиона тонн по сравнению с 1,839 миллиона в 2004 году.
На втором месте по-прежнему остается Туркменистан, который в первом полугодии 2005 года добыл 33 млрд. кубометров газа и 4,8 млн. тонн нефти.
В тоже время в силу ряда причин КНР не может более тесно сотрудничать с официальным Ашхабадом. А добыча нефти в Кыргызстане, Узбекистане и Таджикистане оставляет желать лучшего.
В этой связи основной вектор внимания Пекина в нефтяной сфере был и остается направленным на Казахстан, который имеет основные месторождения в пределах Прикаспийской нефтегазоносной провинции, Южно-Мангышлакской и Тургайской нефтегазоносных областях.
Но здесь нужно учитывать, что между Республикой Казахстан и Китайской Народной Республикой установившиеся связи в целом демонстрировали довольно ровные, но сдержанные и без стремительного прогресса, двусторонние контакты. При этом каждое из государств со своей стороны выстраивало модель отношений с соседом, исходя из собственных интересов на тот момент времени.
В нашем случае нужно отметить, что для КНР основные интересы по отношению к Казахстану за десятилетие эволюционировали от опасений за вероятную дестабилизацию на казахстанской территории и попыток оградить себя от возможных последствий для китайского Запада до стремления усилить свое влияние в Республике Казахстан.
Но за этот период Пекин упустил много возможностей, связанных с реализацией экономически привлекательных проектов в нефтегазовой области.
Конечно, это в большей степени связано с вопросами политической безопасности, которые всегда оставались приоритетным направлением стратегии Китая по отношению к Казахстану.
Это стало видно на примере уникального месторождения «Карачаганак», где сосредоточено более 40% газовых запасов. В реализации данного проекта Китай не смог принять активного участия. В результате в 1997 г. Международный консорциум, в который вошли компании «Agip» (32,5% Италия), «BG» (32,5% Великобритания), «Texaco» (20% США) и «Лукойл» (15% Россия) получил право разработки этого месторождения сроком на 40 лет, основанное на принципах раздела продукции.
Но в настоящее время, в силу некоторых обстоятельств, складываются предпосылки к изменению этого положения, что обещает в целом поменять расстановку сил в Центрально-азиатском регионе. Что неизбежно скажется на интересах Казахстана, которые требуют выстраивания обновленной линии поведения в отношении КНР.
Между тем основной фактор, оказывающий сегодня воздействие на политику Китая в направлении Казахстана — это принятая Пекином специальная Программа развития западных территорий КНР.
С принятием Стратегии масштабного освоения Запада КНР ситуация для Казахстана в отношениях с КНР поменялась в корне, что вызвано формированием новых внешнеполитических приоритетов Пекина.
Уже сегодня Китай выходит на ведущие позиции в процессе наступления на нефтяные и газовые месторождения в Центральной Азии и в регионе Каспийского моря. Возросшая потребность в энергоносителях, проявившаяся в процессе высокого экономического роста вынуждает Пекин активизировать свою деятельность во всех наиболее выгодных направлениях, в том числе и центрально-азиатском. Это для Пекина является вынужденным шагом, так как в настоящее время экономика быстро развивающейся КНР стала требовать новых ресурсов.
И если в 1997 году Казахстан экспортировал в КНР 93,4 тыс. тонн нефти, то на ноябрь 2000 года импорт казахстанской нефти составил 684,4 тыс. тонн.
В тоже время по данным китайского Государственного информационного центра, потребление нефти в Китае в 2005 году увеличится на 6,7% до 320 млн. тонн, а импорт нефти Поднебесной в этом году может составить 150 млн. тонн против 91,1 млн. тонн в 2003 году.
Растущий интерес к казахстанской нефти со стороны Пекина в первую очередь стал заметен на количестве китайских компаний, функционирующих на территории республики. Так, по данным официальной статистики, в Казахстане работает 20 крупных китайских компаний, 61 совместное предприятие и 615 — с участием иностранных капиталов.
Конечно, Пекин на сегодня выходит на первое место среди стран-потребителей нефти в Центральной Азии.
В тоже время нужно учитывать, что в борьбе за энергоресурсы участвуют и другие региональные игроки, а именно Россия и США.
И хотя известно заявление Казахстана о намерении к 2010 г. довести добычу нефти до 100 млн. тонн в год, а к 2015 году — до 150, что позволит республике войти в десятку самых крупных нефтедобывающих стран мира, это не дает гарантий того, что казахстанской нефти хватит всем региональным игрокам. Потому что они, в первую очередь, заинтересованы в нефти, как в инструменте контроля над государствами-реципиентами энергоносителей, а уж только во вторую — в нефти в качестве энергоносителя.