Государственный язык, что важней: среда или желание?

Так в чем же дело: в их неспособности или нежелании продолжать карьеру в Казахстане, где знание казахского жизненно необходимо, или в советском, единорусском, воспитании, в привычке и отсутствии времени и сил с нею бороться? Кому, на взгляд специалистов, учить язык посильнее и нужнее?
Галя — Галия
Семилетнюю Галочку Богачеву определили в детский дом по типу семьи «Айналайн» только в феврале этого года, вместе с ней под крылом одной социальной мамы здесь проживают ее младшенькие братик и сестренка. Родителей, по словам сотрудников детдома, скоро лишат всяких прав на детей — слишком уж мама с папой пьющие. Тем не менее, Богачевы иногда посещают своих чад в детдоме — приносят старые игрушки, только вот поинтересоваться, как дела у малышей — забывают. А между тем Галя — уже первоклассница. Девочке приятнее думать, что это она выбрала себе школу, одноклассников, преподавателя… Но то, что Галочка будет учиться в казахской школе новая мама решила сразу, как только синеглазое чудо появилось на пороге «Айналайн».
— В обязательной учебной программе детского дома казахский язык занимает одно из ведущих мест, — рассказывает Дарига Байжигитова, социальная мать Гали. — В течение уроков мы неустанно блюдем за детьми — насколько быстро они «схватывают» новые слова, есть ли подвижки в переводе предложений, составлении минирассказов. На одном из таких уроков я заметила, что у Гали очень большая предрасположенность к изучению казахского: девочка начала понимать разговорную речь, без труда выполняя мои просьбы, озвученные на государственном языке. Сегодня Галочка быстрее всех в нашей семье читает и переводит тексты, пока не говорит, но очень хочет научиться и этому. Все ее возможности и плюс желание мы решили подкрепить средой — отдать девочку в казахскую школу, среди мальчишек-казахов и девчонок-казашек ей будет проще произносить слова, строить их в предложения.
Узнав об истории с Галей, директор детдома поручил наставникам отдавать всех воспитанников по достижению нужного возраста в казахские школы, создавая таким образом прочный фундамент жизни и деятельности русских детей в Казахстане.
И это правильно, однако существует множество факторов, влияющих на способность изучения любого иностранного языка, среди них особую позицию занимают склад ума и желание ребенка. Оценивая братишку и сестренку Галочки по этим критериям, я бы, например, ни за что не отдала их в казахскую школу — эти дети с трудом понимают свой родной язык.
Я обучаю маму!
Русских детей в казахской школе №5 имени Габидена Мустафина не много, но вот русскоязычных — почти половина. Много и таких, которые родились в смешанных браках между людьми русской и казахской национальностей. Двенадцатилетняя Динара Женисова до пяти своих лет говорила только на русском, а спустя шесть лет обучения в казахской школе, свободно владеет двумя языками.
— Мой папа — казах, но я никогда не знала его языка — он долго был в армии, и во время его отсутствия мы с мамой разговаривали по-русски, на ее родном языке. Когда папа отслужил, и я поступила в казахскую школу, языком нашего семейного общения стал казахский. Даже моя русская мама теперь говорит на государственном языке — сначала она просто запоминала слова, которые мы с папой произносили вслух, а потом и сама попыталась сказать, и у нее получилось.
Данияр Касымов, гордость школы, отличник и полиглот, участвовал в полемике родителей, когда те пять лет назад выбирали лучшую школу для своего ребенка. В конечном итоге все трое, сам Данияр, его папа-казах и русская мама, остановились на учебном заведении с казахским языком обучения. «В будущем мальчику будет несложно найти работу, знай он государственный язык», тогда как и сейчас это было основным преимуществом казахской школы перед русской. Сейчас на вопрос «каким языком ты владеешь с трудом?», мальчик, улыбаясь, отвечает «английским».
— Папа всегда изъяснялся с мамой на чистом русском, поэтому и я разговаривал по-русски. Ну а позже, когда мы с отцом стали общаться на казахском, мама проявила заинтересованность — теперь я учу ее в свободное время. Думаю, казахский пригодится мне в жизни — сегодня я использую его в речи, играя с ребятами во дворе, а завтра, когда я стану бизнесменом, буду давать поручения только на казахском.
Райгуль Альмагамбетовна Джангулова, педагог начальных классов школы №5, в далеком 1991 году открывала в Темиртау отдельные казахские классы в русских школах. Женщина вспоминает — тогда даже коренные казахи не знали родного языка. Первая группа состояла из 12 человек, за полгода дети полностью освоили речь, письменность, грамматику. Позже в городе стали функционировать казахские школы и даже детские сады.
— В силу своего возраста, обусловленного отличной памятью и относительной внимательностью, дошколята и первоклассники лучше усваивают новый для них язык, — говорит педагог. — Однако, без домашней подготовки и повторения пройденного материала вместе с родителями малыши добиваются меньших успехов. Кроме того, ученикам требуется постоянная похвала за хорошие результаты в обучении языка. Ошибочно мнение, что русские дети чувствуют себя ущемленными в казахских школах. Специально для них педагоги повторяют задания на русском языке, первое время и со сверстниками они могут общаться на родном русском, поскольку в школах широко распространено двуязычие.
Не менее злободневен и престиж языка. Почему сегодня молодежь рвется изучать английский? Потому что мама с папой внушили, что это красивый язык, что он пригодится, владея им, можно устроиться на высокооплачиваемую работу переводчиком или стюардессой, да даже тамадой по заказу англоязычного населения города, какого не мало. Когда в русскоязычных семьях вырастит понимание нужности казахского языка равноценной нужности русского и английского, только тогда наши дети будут выражать желание учиться в казахских школах, разговаривать, понимать государственный язык.
Жизнь все расставит по местам
«Важнее склада ума и желания — среда, в которой постигаются основы языка» — спорят с учителями сотрудники ГУ «Отдел занятости и социальных программ города Темиртау», уже в течение многих лет изучающие государственный язык на специальных курсах для госслужащих. Работники госучреждения согласны лишь с тем, что в 30-40-летнем возрасте разучивать слова и правильно их произносить куда сложение, чем семилетнему ребенку. Тем временем, служащие готовятся к временам, когда, как и обещало правительство, делопроизводство окончательно перейдет на государственный язык. Покидать насиженные места многие из них не намерены, в лучшем случае русскоязычные граждане все же выучат казахский, в худшем — положат перед собой разговорник.
— Конечно, во время рабочего дня очень сложно заниматься учебой, — говорит Ирина Трофимова, участница прошлогоднего конкурса на знание казахского языка среди госслужащих Темиртау, — тем не менее, возможность найти время на доброе дело есть всегда, просто не нужно лениться. По долгу службы мне приходится работать и с оралманами, и с коренными казахами, которые приходят в отдел занятости в поисках работы. Приятно осознавать, что я не только способна понять их речь, но и ответить им. В то же время я не скрываю, что казахский язык — очень сложный, он делится на диалекты и различные стили: разговорно-бытовой, деловой и книжный — охватить эту обширную область под силу только избранным.
В новых правилах аттестации госслужащих, которая проходит один раз в три года — тесты по казахскому языку. Пока балл за его знание не включен в общий итоговый, но возможно, что уже со следующих экзаменов с этим будет гораздо серьезнее. Вот тогда-то госслужащие и зашевелятся.
— Я иногда сам попадаю в неловкое положение, когда ко мне на стол ложится корреспонденция на государственном языке, — рассказывает начальник ГУ «Отдел занятости и социальных программ города Темиртау» Юрий Ким. — Я понимаю, что пользование услугами внештатного переводчика не прибавляет во мне могущественности, не освобождает от кабалы одноязычия, большего удовлетворения я бы достиг, владея казахским языком самостоятельно, переводя письма без чьего бы то ни было участия. Я думаю, что постепенно людей незнающих сменят те, которые сегодня стремятся к изучению казахского. И это не будет приказом, мол, освободите место, пожалуйста — нет, сама жизнь расставит все по своим местам. Например, если через месяц число работников нашего отдела, не владеющих государственном языком, с 50% снизятся до 30, а потом и до 10-ти, то эти 10% русскоязычных при условии почти полного двуязычия здесь будут не нужны. Патриотизм, уважение к земле, на которой мы живем, заставляет нас учить казахский язык, в этом нет ничего ни зазорного, ни трудного. Есть множество примеров, когда люди, приезжая в новую страну на постоянное место жительства, начинали строить свои карьерные пути с изучения государственного языка этой страны. Сегодня в Прибалтике, к примеру, русские знают эстонский и литовский лучше коренных жителей.
Учи — не хочу
Для русскоязычных государственных служащих в Темиртау созданы все условия, в позапрошлом году из городского бюджета выделено 1,5 миллиона тенге на оснащение лингафонного кабинета, обучены преподаватели, подготовлены учебники. С 1 октября класс примет первых в этом году взрослых учеников из числа госслужащих, бюджетников и просто темиртаусцев, вожделеющих узнать язык своей республики.
— В прошлом году казахскому языку на базе ГУ «Отдел культуры и развития языков» наряду с работниками государственных учреждений обучались служащие организаций с массовым приемом людей, таких как центры обслуживания населения, а также группа таможенников, — говорит начальник отдела Уакыт Акыбаев. — Система, построенная на обучении «из-под палки» не принесла положительных результатов, мы фиксировали множество пропусков, результаты итогового тестирования были пугающими. На курсы-2009 придут только желающие, заявки подали уже около 50 человек, это норма, учитывая, что нагрузка по обучению будет распределена в течение недели на одного педагога.
Занятия, напоминают в госучреждении, бесплатные, финансируемые из темиртауской казны. Этим объясняется все — и маленькое помещение в кабинете отдела языков, и один преподаватель, и отсутствие сертификатов по окончанию курсов, и даже неохота учиться — только отдав заработанные тенге, человек вряд ли отнесется к занятиям как к чему-то ни столь важному.
— Сертификаты на знание госязыка выдаются жителям любого населенного пункта, при условии, если спецкурсы проводит специалист Управления по развитию языков Карагандинской области. В бюджете города пока не заложены расходы на оплату труда приглашенному педагогу, поэтому мы справляемся своими силами. Однако обучение темиртаусцев производится, согласно методике «Сары-Арка», разработанной как раз научными руководителями этого Управления. Учебный комплекс разбит на три части для разных категорий учеников: для тех, кто вообще не знает казахский язык, для владеющих разговорно-бытовым, и для специалистов высокого класса, — объясняет Уакыт Рапыкович. — Последний раздел предусматривает индивидуальный подход к людям разных профессий с изучением необходимых терминов. В Темиртау такое персональное обучение применяется уже давно: врачей и медсестер скорой помощи и поликлиник учат заполнять медкарты, пожарных — листы отчетности на казахском языке.
Теперь начальник Отдела развития языков все чаще подумывает о практике для своих «курсантов». Он так и говорит: «Вот бы заслать госслужащих после учебы на какую-нибудь ферму в маленький казахский городишко или аул, вот тогда бы они точно заговорили!»
Таким образом, изучение казахского языка русскоязычным населением складывается в сомножители. Это и возраст, и специфическое мышление, предрасположенность к изучению иностранных языков, желание, престиж языка в семье, и самое главное — среда. Но это, пожалуй, не служит оправданием всем нам в незнании государственного, по сути нашего родного языка. На одном из интернет-форумов, обсуждающих проблему преобладающего русскоязычия в Казахстане, я натолкнулась на притчу, как нельзя лучше объясняющую нужность изучения казахского языка в республике. «Французский цирк раскидывал шатер в одной из английских провинций. В суматохе французы недоглядели, когда из клетки сбежал надрессированный ими медведь. Все уладилось к началу представления: зверь был пойман и выведен на арену. Не сразу зрители поняли, что медведь набросился на своего хозяина совсем не с любовью. Последними словами дрессировщика стали «Он не понимает французского!!!». Позже выяснилось, что это был медведь, сбежавший из английского зоопарка…