Наука без имиджа или ноу-хау без производства

Вождь племени, озлобленно кидает фразу по отношению к двум сидящим: «Кто не работает, тот не ест». Сатирический рисунок не до смешного похож на нашу, уже казахстанскую действительность.
По крайней мере, те, кто сегодня придумывают колеса, обществом воспринимаются неоднозначно, сильно не ошибусь, если уточню — просто не воспринимаются.
Программа индустриально-инновационного развития Казахстана, которая по частоте упоминания среди государственных мужей, может претендовать на место национальной идеи, особый статус науке не придала.
И недавно созданная в Республике инновационная система, предназначенная для подъема не сырьевого сектора экономики, с отечественной наукой имеет несколько натянутые отношения. Там сидят по большей мере экономисты, которым некогда заниматься глобальными идеями, им проекты нужны, желательно уже готовые и чтобы с инвестором. А инвесторы, по сути своей, люди практичные им материальные ценности подавай, нефть, газ, руды всякие, а формулы и чертежи — это как кот в мешке.
Такое требование к ученым от реализаторов инновационной программы сравнимо с тем, чтобы добиваться от экономиста диссертации по квантовой механике. Конечно, с точки зрения механизма самозащиты предложенная схема безупречна — всегда можно развести руки в стороны и заявить, что нет перспективных проектов у отечественных НИИ и все. Прецеденты были. В одном из докладов отечественный фонд Трансферта технологий при министерстве индустрии РК сообщил, что у нас в Казахстане нет серьезных научных разработок, которые можно было бы успешно продвигать на международный рынок. Общественность тоже о своей науке знает не много — чья вина, судить не берусь, но не ученых это уж точно. Если у крупных компаний всегда имеется отдел по связям с общественностью, который занимается формированием благоприятного имиджа и рекламой, то у научно-исследовательских институтов таких возможностей нет.
На пробирки с реагентами денег едва хватает. И что там происходит за стенами НИИ, какие достижения имеются, знают лишь посвященные, коих в стране не шибко много. Несколько научных казахстанских изданий выходит ограниченным тиражом — в основном это материалы ученых для ученых же, — ну не учили их самих себя раскручивать. Еще в широкой печати появляются заметки про местных разработчиков, в основном на последних страницах.
В результате позитивный и конкретный образ казахстанской науки в умах казахстанских граждан не сформирован, а без него на рынке строить отношения крайне затруднительно, ноу-хау нужны бренды.
Института по формированию спроса на научные достижения тоже нет. Производители предпочитают работать на имеющихся оборотах или в лучшем случае используют готовые, западные технологии.
Наши предприятия затрачивают на интеллектуальную собственность: патенты и ноу-хау, — в среднем менее одного процента. Чиновники, конечно, стараются приучать народ к прогрессивным понятиям: технопарк, кластерный подход, мультипликативный эффект, но о самой науке по большей мере умалчивают.
Часто приходится слышать термины «имидж государства», «партийный имидж», «имидж компании», наконец, но к понятию «казахстанская наука» это слово фактически не приставляют. Хотя именно наука может обеспечивать общество инновациями.
На сегодняшний день в Казахстане работает более 200 научных организаций. В отличие от расплодившихся за годы независимости вузов, большинство НИИ вышли из советской эпохи — научный опыт и кадры проверены временем.
Еще в 2000-м году доктор технических наук Николай Буктуков издал маленькую книжку, где описал более сотни казахстанских разработок обладающих мировой новизной, хотя перечень достижений едва охватывает четверть того, что имеется в научном потенциале Республики.
О казахстанских инновациях Николай Садвокасович может рассказывать сутками, их действительно много, пара примеров из книжки: «Прикладным результатом науки явились создание самого эффективного в мире электромагнитного перфоратора,
который превосходит известные пневмоперфораторы и гидроперфораторы в 6 — 8 раз.
А созданный электромагнитный конвейерный поезд позволяет сократить объемы отработки пустых пород в карьерах на десятки миллионов тонн и превосходит по технико-экономическим параметрам и показателям все известные виды промышленного транспорта».
Складывается такое впечатление, что инновации — то есть разработки, которые на порядок превышают аналоги или не имеют таковых вовсе, у нас, мягко говоря, не востребованы. Ситуацию понять можно. К примеру, есть рецепты по строительству прочных дорог для климатических условий Казахстана с гарантией лет на 10. Для целой инфраструктуры такой рецепт смерти подобен. Механизм-то налажен — ежегодно выделяются деньги на ремонт асфальтового покрытия, тысячи людей имеют рабочие места, различные фирмы с удовольствием поставляют материалы и технику. Прибавьте к этому сотни СТО, живущих за счет быстроломающихся автомобилей по нашему бездорожью, опять же заправки — ведь на плохих дорогах бензина сжигается больше. И тут кто-то, предлагает качественные дороги по нормальной цене. Что будет со всей уже созданной и кормящейся за этот счет инфраструктурой, если дорогу можно будет не ремонтировать 10 лет?
Конечно для подавляющего большинства потребителей — такая идея как бальзам на душу, но для отдельной инфраструктуры — хуже мышьяка в горле. Но так уж у нас устроено, что у разработчика другого пути нет, как проходить через сито этой инфраструктуры, где ему благополучно отбивают всякий энтузиазм к внедрению, там и без него хорошо.
Подобные ситуации срабатывают фактически в каждой отрасли — люди старались, адаптировались к условиям, налаживали связи по-своему, а тут, вдруг предлагают все поменять, затраты сократить. Что там говорить об отдельном ученом, целая академия наук не может справиться с устоявшимися привычками.
Главный академик страны президент НАН РК Мурат Журинов признает, что академию наук отстранили от проведения экспертизы научных работ и изысканий. Цитата из его интервью в конце января сего года: «В этом (имеется ввиду министерство юстиции) и других министерствах, крупных национальных корпорациях, которые выделяют средства на науку, экспертизу захватили сами чиновники и управляют ею по своему разумению или выгоде. Коррупция докатилась и до людей науки. От чиновников им уже знакомы «откат», «отстегивание» трети или половины выделенных на реализацию научного проекта средств. Добровольно они такой куш не отдадут и за экспертизу ухватились мертвой хваткой. Приводят полуграмотного эксперта, затем свой «откат» получают».
Пока наука в обществе не станет популярной, ученых с легкостью будут отстранять от социально-значимых проектов, — там откаты и бонусы от госсредств. Так тихо и незаметно для широкой общественности гибнут светлые научно-технические идеи в темных омутах наших отраслей.
У инноваций есть одно неблагоприятное для казахстанских условий свойство — они тяжело размножаются в коррумпированной среде, наверное, в этом главная причина отсутствия реального спроса на научные разработки. Если наша наука дома не приживается, то за рубежом ее не примут и подавно.
Зачем процветающим странам плодить себе конкурентов? Они помогают нам налаживать демократию, выравнивать гендер, бороться с бедностью, но развивать высокотехнологичную экономику сырьевого гиганта им, чисто по-человечески, смысла нет.
В начале нынешнего года страну посетил всемирно известный экономический гуру Майкл Портер. Советник правительства США порекомендовал Казахстану развивать кластеры в сельском хозяйстве, текстильном, производстве, туризме нефтегазовой и добывающей промышленности. А вот в развитии фундаментальной науки особого смысла Портер не увидел, может быть потому, что ему ее не показали в должном виде, или он не захотел ее увидеть.
Хотя еще 10 лет назад эксперты ООН в отчете «Казахстан: продвижение науки на международные рынки» отмечали: «У Казахстана имеется научная инфраструктура, которая является весьма своеобразной, продвинутой и намного превосходящей большинство стран мира. Конечно, как только этой инфраструктуры не станет, ее будет почти невозможно заменить чем-то другим».
Все уже привыкли говорить о том, что наука у нас бедная и средств на нее выделяется крайне мало. Но даже того, что сейчас имеется, достаточно чтобы значительно повысить и качественно улучшить производительность в различных отраслях.
Только внедрять эти достижения должны не ученые, а те, кто отвечает за продвижение государственной программы «Индустриально-инновационного развития Казахстана на 2003-215 годы».