В паутине альтернатив

В 2001 году было добыто 39,7 млн. тонн нефти (включая газовый конденсат), в 2002 году — уже 47, 2 млн. тонн, а всего за последние десять лет добыча нефти увеличилась почти втрое. Причем темпы прироста добычи нефти особенно стремительно растут в последние два-три года. В нынешнем году Казахстан планирует выкачать из своих недр 52 млн. тонн нефти и довести ежегодную добычу к 205 году до 60 млн. тонн.
Излишне говорить, что львиная доля добытой нефти (75 -80 %) предназначена для экспорта. Само состояние казахстанской промышленности, ее структура и объемы производства, несмотря на наметившийся экономический подъем, требуют достаточно скромного обеспечения энергетическими ресурсами. Это составляет примерно 8-9 млн.тонн нефти в годовом исчислении. По оценкам экспертов, вряд ли в ближайшие пять-десять внутреннее потребление нефти значительно вырастет, максимально на 1-1,5 млн. тонн. Все остальное — исключительно выгодный товар для внешних потребителей. С учетом географического и геополитического положения Казахстана, в этих условиях первостепенное значение принимает вопрос выбора путей доставки казахстанской нефти на мировые рынки.
До сих пор одним из важнейших маршрутов транспортировки нефти для Казахстана был путь через КТК, до Новороссийска, а далее танкерами, через Босфор. Но, судя по всему, возможности этого маршрута близки к завершению: недавно, на международной конференции в Стамбуле турецкая сторона решительно заявила, что максимально допустимая нагрузка на проливы не может быть выше 70-80 млн. тонн нефти в год. И эти заявления отнюдь не голословны — интенсивность движения в проливах сегодня настолько высока, что различные ЧП и столкновения судов в проливе происходят по нескольку раз в месяц. Огромный экономический и экологический ущерб приносят разливы нефти. Поэтому Турция вводит новые, более жесткие правила навигации в проливе, предпринимает и другие усилия для ограничения нагрузки на Босфор.
В качестве самой реальной альтернативы танкерным перевозкам предлагается проект международного нефтепровода по маршруту Баку-Тбилиси — Джейхан, который усиленно лоббируют американцы и турки. Стоимость проекта — 2,9 млрд. долларов, причем 2,2 млрд. долларов уже найдены и распределены по контрактам. К зиме этого года на проекте БТД было осуществлено 9% запланированного объема работ. «Поезд» БТД все увереннее набирает ход, однако до сих пор неясен вопрос о сроках его выхода на полную мощность, а значит — и об окупаемости данного проекта.
Дело в том, что экономически выгодным этот маршрут может стать только при прокачке через него не менее 50 млн. тонн нефти в год. Такие объемы загрузки нефти один Азербайджан выполнить вряд ли сможет. Даже при самых оптимистичных прогнозах роста объема добычи нефти на каспийских месторождениях Азербайджана добыча ее не превысит к 2008 году 55-60 млн. тонн. А ведь есть еще и другие маршруты — Баку-Супса, Баку — Новороссийск, которые Азербайджан также должен загрузить.
В этих условиях, очевидно, что без казахстанской нефти не обойтись. И это хорошо понимают как разработчики проекта, так и ведущие нефтедобывающие и нефтепотребляющие державы, прежде всего США и Россия. Именно со стороны этих государств Казахстан, его руководство подвергалось сильному и настойчивому давлению, вектора которого были разнонаправлены. Россия усиленно лоббировала путь через КТК, ориентированного прежде всего на нефть казахстанского Тенгиза, мощность которого к 2010 году должна быть доведена до 50 млн. тонн в год. Однако даже сегодня, когда объемы прокачки нефти через КТК сравнительно невелики, Казахстан все время сталкивается с различными ограничениями на экспорт своей нефти со стороны России. Уже не первый год Казахстан просил у российской компании «Транснефть» увеличения своей квоты на прокачку нефти — и всегда получал отказ. Подчеркнуто прагматический подход российских нефтяных чиновников и бизнесменов, судя по всему, базировался на их преувеличенном представлении о величине своего экономического и политического влияния на Казахстан. Десятилетиями пестовавшийся монополизм породил у них заметное пренебрежение интересами партнеров, которые, чего россияне не заметили, давно уже выросли из «коротких штанишек». Результат закономерен: Казахстан, разочаровавшись договориться с «Транснефтью», решил подключиться к турецкому проекту Баку-Тбилиси-Джейхан и предполагает отправлять по этому маршруту около 20 млн. тонн нефти в год. Как заявил недавно управляющий директор «КазМунайГаз» К. Кабылдин, имеющиеся споры с азербайджанской стороной по этому вопросу идут успешно и соглашение о присоединении Казахстана к БТД может быть подписано до конца года.
Это решение полностью лежит в рамках стратегической перспективы, заявленной казахстанским руководством: на создание многовариантных путей экспорта нефтепродуктов на внешние рынки. Оно укрепляет экономическую безопасность страны, уменьшает ее зависимость от различных политических коньюнктур. Однако нельзя не отметить, что «отток» части казахстанской нефти на турецкий маршрут может нанести значительный экономический ущерб уже задействованному проекту КТК, что напрямую задевает экономические интересы России. Но здесь уже россияне должны винить себя: нефть, как и капитал, который она сегодня во многом олицетворяет, идет туда, где выгоднее и безопаснее. Ограниченность российских трубопроводов или политическая близорукость российских чиновников сыграли свою роль — сегодня уже неважно, важно, что Казахстан дал понять, что его уступчивость и лояльность к своему стратегическому партнеру небеспредельны. И что он не будет жертвовать своими коренными экономическими интересами.
Второй альтернативный путь, который сегодня активно развивается — это транспортировка нефти танкерами через Каспий по маршрутам Актау-Баку, Актау-Апшерон и Актау-Махачкала. Для этого Казахстаном предпринимаются очень активные усилия — танкерный флот страны значительно вырос и составляет сегодня 37 судов, из них четыре танкера — дедвейтом 12 тыс. тонн. К 2010 году объем танкерных перевозок на каспийском направлении может быть доведен до 20 млн. тонн в год. Предполагается, что казахстанская нефть будет использоваться для загрузки трубопроводов Баку-Новороссийск и Баку-Супса, компенсируя, таким образом, соответствующий объем азрбайджанской нефти, направляемый в трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан.
Не следует забывать, что рост объемов добычи казахстанской нефти в ближайшие годы настолько амбициозен, что может превзойти возможности существующих трубопроводов. Поэтому весьма многозначительной и перспективной представляется перспектива развития иранского направления. Уже сегодня иранское министерство нефти заявляет, что к концу нынешнего года Иран готов принимать до 120 тысяч баррелей казахстанской нефти ежедневно. После модернизации существующей инфраструктуры, ( а на это потребуется, по разным оценкам, от года до трех лет) объем экспорта в Иран может быть увеличен до 370 тысяч баррелей в день. Таким образом, если, как намечено казахстанскими планами, к 2005 году пойдет первая большая нефть месторождения Кашаган, а за ним — нефть Карачаганака и Курмангазы, танкерные поставки в Иран могут достичь объемов 17-20 млн. тонн в год, причем достаточно короткое транспортное «плечо» такого маршрута делает этот проект экономически очень эффективным.
Активизация Ирана на Казахстанском направлении, видимо, не случайна. Изменение геополитических составляющих вследствие иракского «блицкрига» США, несомненно, повлечет за собой и изменения на рынке нефти. Иран, обладающий, по оценкам, вторыми в мире запасами газа и третьими — нефти, сегодня подвергается усиленному давлению со стороны США, имеющему стратегическую цель смены правящего в Иране режима. Несомненно, что экономическое давление на эту страну также будет возрастать, что может повлечь за собой ограничение доступа иранской нефти на мировые рынки, прежде всего — в наиболее платежеспособные, но солидарные с США рынки стран Западной Европы и Юго-Восточной Азии. Большой, но еще неосвоенный Ираном ресурс в этом отношении представляют в этой ситуации рынки стран Центральноазиатского и Черноморско-Каспийского региона. Включение в эту систему казахстанской нефти представляется вполне закономерным с точки зрения как расширения влияния Ирана в регионе, так и в конкурентной борьбе за новые перспективные рынки. Казахстану изменения в нефтяной политике Ирана могут быть весьма выгодны, поскольку они создают еще один путь для транспортировки своей нефти, оставляя его при этом на равноудаленном расстоянии от ведущих геополитических «игроков» в этом регионе и пожиная плоды от их соперничества. Уметь сохранить свою позицию «над схваткой», и еще заработать на ней — этому Казахстан понемногу, но уже неплохо научился…